Не бойся, тебе понравится! (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 47

— Хочу, — не стала отрицать Великая Мать. — Но не стану. Я просто хотела лично взглянуть на ту, кого придётся некоторое время терпеть в ближайшем окружении, улыбаясь на публику. И оценить, насколько может растянуться это время… Я знаю этот твой взгляд, говори, — махнула она рукой дочери, которая на середине её монолога задумчиво опустила глаза, а потом продолжила поглядывать немного искоса, как будто с лёгкой насмешкой.

— Правду? — мягко улыбнулась Шарифа.

— Всё настолько плохо? — вздохнула Шаиста и, прикрыв глаза, сделала небольшой глоток обжигающего густого напитка, с удовольствием задержав терпкую ореховую горечь на языке.

— Всё хорошо, — заверила дочь. — У них. Искреннее, светлое, взаимное чувство. Духам нравится эта эльфийка.

— Духам или тебе? — не открывая глаз, Шаиста едва заметно улыбнулась.

— Нам всем. Попробуй её принять. Халлела странная, но хорошая. Искренняя. Иногда слишком, но…

— Я поняла, она успела понравиться всем, кроме меня. И уже нет никакой разницы, что мать думает…

— Не ворчи, — засмеялась Шарифа. — Расскажи лучше, когда вы с Халиком пойдёте к Предкам за благословением?

— Умеешь же ты задавать неудобные вопросы! — весело улыбнулась старшая шайтара и наконец заставила себя открыть глаза.

Объяснение с директором музея прошло настолько спокойно и буднично, что Шаиста до сих пор чувствовала себя истеричной дурой.

Халик молча выслушал её горячий, прочувствованный монолог и ответил спокойно: «Если ты считаешь, что так правильно, давай поженимся. Только расскажи подробнее, что от меня потребуется после». Шаиста так растерялась, что даже не смогла толком ответить. Выходило, что металась и дёргалась она на пустом месте, придумав проблему, и напрасно не доверяла своему мужчине. Неприятный щелчок по носу той, кто привыкла считать себя разумной и прозорливой.

Эффект оказался настолько сильным, что ощущение нереальности происходящего не отпускало до сих пор, но рассказывать об этом совсем не хотелось. Ладно Халику украдкой выдохнуть в плечо и сознаться, что ждала от него недовольства. Ясно, что после всего сказанного ранее он может только обнять, поцеловать в макушку и уронить в своей обычно манере: «Зря». Но при дочери… Нет, ни за что.

К счастью, продолжать неприятную тему не пришлось, и тут Шаиста невольно прониклась симпатией к эльфийке, которая вдруг возникла на пороге спальни, держась обеими руками за дверной косяк, и мрачно заявила:

— Дайте кофе и только попробуйте позвать врача!

Выглядела она при этом, босая и одетая в мешковатый лёгкий сцар из некрашеного хлопка, словно дух или свежий покойник.

Шарифа моментально забыла о личной жизни матери, всполошилась, метнулась к Халлеле, на ходу выговаривая о том, что ей нельзя вставать. Эльфийка молча ответила очень выразительным взглядом из-под разбитой брови и поверх огромного жутковато-бурого фингала на скуле, но этого хватило, только чтобы шайтара проводила её к столу.

Шаиста наблюдала за сценой молча, а когда пошатывающаяся Халлела тяжело рухнула в кресло напротив, дотянулась и наполнила ей опустевшую чашку дочери.

— Мама! — возмущённо ахнула Шарифа. — Какой кофе при сотрясении, ты с ума сошла?!

— Чудотворная кровь земли… — пробормотала Халлела, пригубив напиток.

Великая Мать тихо засмеялась.

— Не суетись. Если она может самостоятельно ходить, от чашки кофе ничего не случится.

— А ты ничего, — кривовато усмехнулась эльфийка — разбитая губа мешала нормально улыбаться.

— Взаимно, — рассеянно признала Шаиста, разглядывая собеседницу.

— Вот я сейчас Шахаба позову, он вам устроит! — пригрозила дочь, но замерла под строгим родительским взглядом.

— Сядь, Шарифа. Ты его позовёшь, но немного позже, дай нам несколько минут поговорить. У меня сейчас нет времени и сил на Шахаба.

— Почему у вас всех такие имена? — полюбопытствовала Халлела, откинувшись в кресле, но не выпустив чашку из рук. Так она и признается, насколько паршиво себя чувствует. Точно кофе отнимут. — Шаиста, Шарифа, Шад, Шахаб… Не путаетесь?

— Ну ты же запомнила. Это старая троллья традиция, которую давно никто не соблюдает и не помнит: детям давали имена по первой букве материнского. А я историк. И мне захотелось. Твоё имя, к слову, тоже троллье, ты знаешь?

— Как вы лодку назовёте — там и ищите, — со смешком пробормотала себе под нос Халлела.

— Что я могу сделать, чтобы ты оставила в покое моего сына? — раздумчиво проговорила Шаиста.

— Проще всего было прибить. — Повилика снова ухмыльнулась, но собеседница только раздражённо дёрнула щекой в ответ. Поскольку другой реакции не последовало, эльфийка уточнила: — А какие варианты? Могу просить что угодно? И дом в городе? И покои во дворце? Денег много? Пост министра? А что, это будет иронично…

Она болтала и улыбалась, но чувствовала, как голова наливается болезненной тяжестью, да и дышать с каждым вздохом становилось тяжелее, и она едва успевала следить за языком, чтобы не заплетался.

Не надо было вставать с постели. Но любопытство и вкусные запахи выманили, словно лису из норы. Голоса звучали слишком тихо и неразборчиво, как тут не встать и не подойти ближе?

Тем более её никто не удерживал, и всё это не походило на тюрьму. Просторная спальня почти без мебели, но с широкой кроватью, рядом — уютная гостиная, тоже обставленная без излишеств. Низкий кофейный столик ближе к окну, возле которого кушетка и пара глубоких кресел, ближе к двери — секретер с одиноким стулом и в углу массивный шкаф с дверцами. Вся мебель старая, очень основательная и где возможно — отделанная декоративным камнем. Им же украшены и стены, и пол, и сводчатые потолки… Нормальный эльф, наверное, дёргался бы, а Повилике понравилось.

— А, да провались ты со своими предложениями! — Халлела, окончательно потеряв мысль, цель монолога и даже фокус на собеседнице, брякнула чашку на стол, с трудом поднялась на ноги, качнулась…

Шаиста подалась вперёд и поймала её под локоть, не позволив упасть. Инстинктивно, но руку после этого отдёрнуть не поспешила, вгляделась в эльфийку неприятно пристально, внимательно.

— Ллель. Предки, ну какого?.. — грохнул от входа голос Шахаба. — Ты не могла подождать со своими претензиями хоть пару дней?!

Он стремительно приблизился, подхватил Повилику на руки. Шарифе только кивнул — понятно, что впрямую та не ослушалась бы, запрети Шаиста его звать. Уж точно не сразу.

— Не ори на мать, — проворчала Халлела, с облегчением прикрыв глаза и расслабленно привалившись к его плечу. Без необходимости стоять и держать голову жить стало легче. — Мы мирно поговорили о традициях и именах.

— А кофе ты зачем пила? — вздохнул шайтар, окинув взглядом стол. Но из голоса ушло напряжение.

— Это чашка твоей сестры, — неожиданно вмешалась Шаиста, которая внимательно разглядывала пару.

— Спелись? — усмехнулся мужчина. — Хорошо. Но тебе всё равно велено в постели лежать.

— Мне тоже пора, — заверила мать, когда сын слегка замешкался. — Вечером поговорим.

Провожать родню шайтар не остался, только понимающе кивнул и ушёл со своей ношей в спальню. Тем более, высказавшись, Халлела умолкла, ясно давая понять, что до сих пор держалась на одном только упрямстве.

Новая встреча двух самых важных в его жизни женщин прошла на удивление спокойно, и это давало надежду на их примирение. Вряд ли обе воспылают тёплыми чувствами, но ему хватало и того, что никто больше не пытается заставить выбирать.

Когда после братского отрезвляющего удара голова начала работать и когда Шахаб оценил готовность и состав группы, ему очень захотелось отвесить старшему пару ответных «комплиментов». Но сразу стало не до того, потом ярость нашла выход в короткой, но ожесточённой драке с эльфами, а потом он дёргался перед дверью операционной и думать о Шаде просто не мог.

А потом признал, что предъявлять претензии брату — глупо. Эхо решал проблему эффективным и доступным способом, минимизировав риски. А что способ этот — ловля на живца в лице Халлелы… Не очень-то они сами помнили об угрозе и берегли себя. Впору благодарить, что не поскупился на такое наблюдение, что его даже эльфийский спецназ не заметил.