"Фантастика 2024-17". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Зотов Георгий Александрович "Zотов?" - Страница 128

– Чего ищешь?

– Еще одну птицу. С разъяснениями.

Птицу мы так и не нашли. Расположились в центральном зале замка. Храм тут же начал ломать мебель, но Саймол остановил:

– Там полные подсобные помещения дров. Причем они не совсем сгнили – лежат под крышей.

Орку в сопровождении выделенного паука пришлось идти во двор.

– А я пойду, прогуляюсь.

– Можно с тобой? – попросил я Саймола.

– Пойдем.

Поскольку солнце уже клонилось к закату, Саймол достал магический светильник.

– Никак не могу привыкнуть к светильникам, – пожаловался лич, – все хочется зажечь «светляка».

Мы шли по довольно широкому коридору.

– А личи могут пользоваться светлой силой?

– Говори конкретней: ты можешь пользоваться? Лич это не обидно, это гордо. Да, могу. Слегка неприятно, но приносит телу определенную пользу. Только где же ее взять, светлую? Это мой прадед, – остановился он перед потрескавшимся портретом, на котором смутно угадывались очертания человека.

– Следующий портрет деда, только он еще хуже сохранился.

– А чего не забрал?

– Зачем?

Я предпочел промолчать.

– А вот отец, – остановился он перед вполне хорошо сохранившейся живописной работой, с которой смотрел мужчина в камзоле. Его лицо выдавало сильную личность.

– Ты часто бывал здесь в детстве?

– Нет. Всего раз десять. Прадед не очень любил детвору.

– А у тебя есть сестра.

– Сестра? – удивленно посмотрел на меня Саймол.

– Да. Ялийя.

– Ты ее знаешь?

Я усмехнулся:

– Ее сложно знать. Такая, извини за выражение, рыжая стервочка. Ей четырнадцать лет.

– Лет?

– В смысле кругов.

Саймол пристально посмотрел на меня.

– Она сейчас тоже с нашими, – поспешил я перевести тему.

– Римик осмелился поднять руку?

– Нет. Я так понял, что он ее по распоряжению твоего отца забрал.

Саймол на некоторое время замолчал, переходя к следующим портретам.

– Что думаешь о письме? – спросил он.

– Война – это плохо. Кто-то затеял, а людям страдать.

– Я не об этом, я о твоих планах.

– Тоже ничего хорошего. У нас нет документов. По статусу в Исварии мы преступники. Пойдем лесами.

– Ты так уверен, что выйдешь отсюда?

– Постараюсь, – пожал я плечами. – Я знаю, что родные живы, знаю, где искать. Это лучше, чем полная неизвестность.

– Что натворили в Исварии?

– Да так, по мелочам. В основном светлым хвост прижали. Но было дело – и на дуэли кое-кого убили. Твою сестру и еще троих из-под стражи увели.

– Расскажи.

Я мер пятнадцать пересказывал наши с Лекамом похождения. Саймол внимательно слушал. После моего рассказа он некоторое время молчал.

– А вот это я, – остановился он перед портретом мальчугана в коротких штанишках, опирающегося на меч.

– А почему портреты отца и твой сохранились, а деда и прадеда нет?

– Их писали на специальной, магически обработанной ткани… Значит, Лекам погиб, спасая Нейлу, его племянницу…

– Не совсем, но думали, что ее.

– Ладно. Пойдем обратно, ты, наверное, есть хочешь.

– Неплохо было бы.

Когда мы вернулись в зал, там кроме Храма и Нирта был Пуш, развалившийся вдоль камина и мешавший орку.

– О, и твой посланец вернулся, – съязвил Саймол.

– Да какой посланец? К кому здесь посылать, даже интересно. К эльфам, которые вас боятся как огня? Или, может, к дикому гнезду пауков? – Я даже сам поверил себе после сыгранной сцены.

– Ну не знаю, – неожиданно стушевался Саймол.

Первая половина ночи под присмотром сейша прошла в сладкой дреме. Личность Сергея затерялась в дебрях мозговых извилин, и паника отступила. Во вторую половину ночи пришлось бодрствовать, поскольку Пуш тоже был невыспавшимся. Понятно, что личи смотрели на наше дежурство с усмешкой, но никаких препятствий не чинили. Думаю, сканирование головы было назначено на более поздний период.

Обратно выдвинулись ранним утром, предварительно еще раз осмотрев замок на предмет наличия еще одного письма. Дорога в этот раз прошла без эксцессов, разве что мне вторую ночь пришлось отстукивать сообщения по амулету связи, предварительно отправленному с Пушем. Не знаю, может, личи что-то и ощущали, но вида при этом не подали, поэтому во второй раз я заезжал в Элискон в приподнятом настроении, разгоняющем дрему.

Во дворец мы въезжали уже вечером. Со своими встретились, как будто месяц, в смысле три десятины не виделись. Зора, хотя и выглядела ужасно, была живее живых, могла ходить, мыслить и разговаривать. Зато от Нейлы и Эля остались только тени. У Храма от вида любимой разве что слезы не полились из глаз, вот никогда бы не подумал, что этот здоровенный буйвол может быть сентиментальным. Они с Зорой слились в поцелуе. Мне в этот момент, несмотря на наличие Нейлы под мышкой, в голову лезли всякие глупости, типа не мешают ли оркам клыки при поцелуе, а если они ими друг о друга ударятся? У меня даже передние зубы свело от такой мысли.

– Ты осунулась, – поцеловал я Нейлу в макушку.

– Еле подняли Зору. Теперь из дворца ни-ни. Только выходит – ей плохо становится.

– Как личи?

– Нормально. Помогают во всем, о чем попросим.

Особо приветствовали нас Новер и Руча, на этот раз они, как и Пуш, удостоились визита в наши покои. Мое лицо можно было не умывать десятину, заодно и не брить, так меня вылизали. Правда, и запах хасанов тоже неделю держаться будет.

Саймол и Нирт практически сразу исчезли. Встречу отпраздновали ужином – для нас приготовили мясное жаркое. Мы рассказали, вернее, зачитали письмо. Я в это время краем глаза следил за Шиваком. Ему явно не понравилось дополнение про гномов, но он ничего не сказал. Остававшиеся поведали, как поднимали Зору. В общем, добрая такая безалкогольная вечеринка. Малик показал изготовленный им амулет, который, если разумный начинал засыпать, бил разрядами в грудь. Я сразу потер саднившую кожу – за два дня перестуков там уже, наверное, приличные ранки. Благо что одаренный и заживает все как на собаке.

Когда собрались ложиться спать, ко мне подошел Эль.

– Не надумал?

– Нет, Эль. Стая – это не просто так, это семья, даже больше. В стаю может войти только тот, в ком полностью уверен. Например, ты и Храм, возможно, Серый. Нас сейчас единит одна цель. Но тут тоже не все так просто. Я не могу объяснить, но из стаи можно выйти, только умерев. Это не содружество, не братство. Это навсегда. Понимаешь? Поэтому войти в ее ряды – это… Я не могу объяснить все словами.

– Да понял я. – Эльф явно был разочарован.

– Не переживай, ушастый, возможно, не все так плохо, – хлопнул я его по плечу. – Может, и вытащим твоих соплеменников.

– Ну смотри, ты обещал.

– Э-э-э, нет, не обещал. Я сказал «может». Я, если честно, не уверен, что сами выйдем. Только об этом никому.

– Как скажешь.

– Ты как сам, ушастый, готов войти в стаю? О последствиях я тебе рассказал.

– Мог бы не спрашивать, короткоухий.

Храма я спрашивать не стал, просто уведомил о скором переходе в новый статус, а вот с Серым провел беседу с разъяснениями. Посредине разговора он меня перебил:

– Ты спрашиваешь изгоя, который существовал всю жизнь, скрываясь, хочет ли он обрести семью, которая будет готова отдать за него и его детей жизни?

В действе участвовали я, Храм, Эль, Серый, ну и, соответственно, остальные четвероногие члены стаи. Кандидатуры сомнений не вызвали, лишь Пуш, обладающий характером матери, предложил нам передвигаться на четырех конечностях. Может, я неправильно его понял, но если перевести на исварский, то настолько нелепой стаи даже в памяти предыдущих поколений не существовало. Вот этот момент, насчет памяти поколений, я решил разъяснить поподробней и попозже. Но самое главное не сама процедура принятия, хотя очень важно было то, что я почувствовал во время нее. Нас стало больше не на троих, а на шестерых. Тупил я недолго. Магического взгляда на подопечных хватило, чтобы понять – Руча беременна. Три сгустка энергии бились под ее сердцем. Всем рассказывать об этом я не стал, но мысль о быстрейшем выходе из Темных земель прямо молотком забилась в моей голове, впрочем, как оказалось, мысли могут быть материальными.