Яга – не баба (СИ) - Валентеева Ольга - Страница 41

А впереди замаячили горы. Только что сливались с серым сумраком — и вот уже выступают впереди острыми пиками. Тропка дальше петляла меж гор, и что-то меня начали терзать сомнения… А не там ли притаился циклоп? В «Одиссее» он тоже жил в пещере, а в горах есть что? Правильно, пещеры. Выскочит — я и спрятаться не успею.

На всякий случай сжал в ладони дощечку. Выжидай, не выжидай, а идти надо. Осторожно ступил на ставшую каменистой тропку и пошел дальше. Шаг, еще шаг. А может, бегом? Ага, и топотом разбудить циклопа… Все варианты казались плохими.

Еще и еще шаг.

— Кхм-кхм, — послышалось за спиной. Я обернулся. А вот и циклоп! Огромный великан с дубиной в руках сделал шаг, переступил через меня, словно через травинку или мошку, и очутился между мной и вожделенной целью.

— Здравствуйте, — пробормотал я.

— И вам не хворать, — хрипло отозвался циклоп, и от звука его голоса мелкие камешки посыпались с гор. Но он имеет понятие о вежливости, уже хорошо.

— Не подскажете, как пройти к жилищу дракона? — поинтересовался я.

— Отчего бы не подсказать? — Тот заморгал одним глазом, а мне стало еще больше не по себе. — Видите гору за моей спиной?

— Вижу, — присмотрелся я.

— У её подножия и живет дракон.

— Спасибо, — пробормотал в ответ.

— Не за что. Вам это знание все равно не пригодится.

— Почему это?

— А потому, что дальше вы не пройдете, — ответил циклоп и замахнулся дубиной. Начинается! Я попытался проскочить между ног циклопа, но тот орудовал дубиной, как опытный фехтовальщик — шпагой. Направо, налево. Я метался из стороны в сторону, пыль летела в глаза. Неужели тут и пропаду? Кинул под ноги циклопу щепку, и она вдруг начала расти на глазах, превращаясь в большущее дерево. Я спрятался за него. Циклоп заревел и попытался обойти дерево, но никак не мог протиснуться. Я вытер пот со лба, огляделся и рассмеялся: а циклоп-то остался с другой стороны. В пылу схватки мы поменялись местами, и проход дальше открыт.

— Прощай! — крикнул я, помахал рукой и поспешил дальше. А вот как потом возвращаться тою же тропой? Но подумаю об этом, когда доберусь до горюн-камня.

Послышался треск. Это циклоп расправлялся с деревом, но я был уже далеко. В кармане оставался мякиш хлеба, а до горы, где живет дракон, еще идти и идти. Вряд ли за сутки доберусь. К моему счастью, через долину протекала узкая речушка. Я сомневался, стоит ли из неё пить, но жажда была сильнее, поэтому напился, умылся и лег отдохнуть на её берегу. Ноги гудели, все мысли были о том, что происходит дома — а волшебный мир успел стать для меня домом. Скорее бы вернуться! Победить Черновея и его отца. А что потом? Что будет дальше? Об этом было страшно и думать, потому что будущее казалось очень зыбким.

Я поспал немного и снова двинулся в путь. Казалось, что заветная гора не приближается ко мне, а с каждым шагом только отдаляется. Но я все равно шел. А как иначе? Шаг, еще шаг. А вокруг простиралась серая унылая равнина. Не знаю, сколько я прошел прежде, чем гора оказалась совсем близко. Вот только никакого дракона я не видел.

Что же делать? Прошелся туда, сюда. Может, его позвать?

— О, мудрый дракон, — крикнул, чувствуя себя Иванушкой-дурачком, — яви мне свой лик! И загадай загадку.

— И зачем так орать?

Я обернулся. Ближайшие камни зашевелились, пришли в движение, и я едва сдержал крик радости:

— Горыныч, ты?

— Почему сразу «ты»-то? — насупился Змей. — Мы с вами на брудершафт не пили.

— Пили, — подсказала вторая голова.

— Или нет, — задумалась третья.

Змей расправил крылья, стряхнул жухлую листву.

— Мы с Васькой приходили к тебе в пещеру, — напомнил я. — С котом Бабы Яги. А откуда ты в этом мире?

— А я путешествовать люблю, — заявила первая голова.

— Деньги он с проезжающих клянчит, — не осталась в долгу вторая.

— Вздор! — возмутилась третья.

— А чего вздор-то? Клянчит, как есть.

— Подождите, — остановил, пока головы не перессорились между собой. — Скажите, как мне найти горюн-камень?

— Какой-такой камень? — загорелись глаза первой головы.

— Не тот ли, что у нас из пещеры после вашего визита пропал? — прищурилась третья.

— Я ничего не брал, — замахал руками.

— Знаем мы вас, — вторая наклонилась низко-низко и дыхнула в лицо облачком пара. — Сначала в гости приходят, а потом у нас ценные камешки пропадают. Нет, дорогой, так не пойдет! Верни украденное, иначе сожру.

— Я ничего ни у кого не крал!

Ну, Васька! Его жадность поставила под угрозу все наше предприятие. Вернусь — натяну коту уши на хвост. А Змей, он же дракон, продолжал лютовать.

— Ходют, зубы заговаривают, крадут!

— Послушай, мне очень нужно найти горюн-камень, — повторял я. — Если мы его не отыщем, нашему миру конец. А может, и всем мирам, ты слышишь?

— Почему это? — замерли три головы разом.

— Потому что Черногор хочет управлять гранью, и ему все равно, чем за это придется заплатить. Черногор — это…

— Я знаю, кто такой Черногор, — серьезно сказал Змей. — Встречались. Он мою пещеру обокрасть хотел, а меня самого на ценные чешуйки растащить. Не бывать преступлению!

— Помоги, пожалуйста.

— Хорошо. — В лицо полетело еще одно облачко пара. — Только все должно быть по правилам. Заплати за проход, Веник. Или разгадай мою загадку.

— Заплатить мне нечем, — ответил я. — Давай загадку.

— Ворон Руслав всегда говорит правду, а кот Василий всегда лжет. Ворон говорит, что в стакане чай, а кот — что стакан полон. Так полон ли стакан и чем?

— Нет, не полон, — ответил я, подумав. — В стакане был чай, но кто-то его выпил.

— Выпил! — закивали три головы разом. — Тот же, кто украл наш алмаз. Воры!

— Так где горюн-камень?

— А? — Головы уставились на меня. — Ах, да, горюн-камень. Влево пойдешь — его не найдешь, направо пойдешь — беду обретешь, а прямо пойдешь — и камень найдешь.

— Спасибо! — ответил Змею. — Надеюсь, в нашем мире увидимся.

И пошел прямо, а когда обернулся, Змея Горыныча уже не было на месте. Да, жутковатый мир, в котором мне предстояло найти то, не знаю что. Хотелось лечь отдохнуть, но я усилием воли заставлял себя шагать дальше. Надо обязательно достигнуть цели!

А дорога вилась и вилась. Если до этого я ощущал себя Одиссеем, который искал путь в Итаку, то теперь склонялся к девочке Элли, шагающей по дороге из желтого кирпича, чтобы вернуться домой. Вот только никакой волшебник изумрудного города не собирался мне помогать, и спутники не попадались.

Снова смерклось. Я решил, что идти в такой темноте себе дороже, и свернулся в клубок под каким-то кустом. Сначала долго лежал без сна, а когда проснулся, понял, что лучше было спать дальше. Надо мной кто-то шептался:

— Думаешь, богиня будет благосклонна, если принести ей в жертву пришлого?

— Богине все равно, пришлый он или нет, — отвечал другой. — Главное, чтобы пролилась кровь.

— Уверен? Не хотелось бы испытать на себе гнев богини.

— Уверен, — говорил второй. — Не пожертвуем им — не узнаем.

Я резко поднялся… Попытался подняться, потому что по рукам и ногам меня окутывала крепкая сеть. Да чтоб вы все провалились! А вокруг сети что-то мерцало. Это были лучины в руках самых настоящих гномов. Дожился! Что ж, из девочки Элли перехожу к фазе «Гулливер». Вот только что сделал Гулливер, чтобы освободиться от лилипутов, я не помнил.

— Эй, — крикнул гномам, — отпустите меня! Я вашей богине не гожусь!

— Почему это? — послышались тоненькие голоса.

— Да, почему это? — вторили им другие.

— Потому что я не из вашего мира, богиня обидится за подлог. Наоборот, вы должны мне помочь, иначе все погибнут.

— Он заговаривает нам зубы!

Да сколько же здесь гномов? Минимум несколько десятков! Они схватили свои сети и потащили меня. Больно! Кожу царапали камни, потому что никто не церемонился, и тащили меня волоком. Я забился, стараясь вырваться из плена, но ничего не выходило.