Курсант. Назад в СССР 13 - Дамиров Рафаэль - Страница 12

– Конечно, скажу, – Света подошла и чмокнула меня. – Я знала, что ты не откажешь.

– Ой, подлиза… Иди, звони уже подруге, – усмехнулся я. – Пусть вещички собирает и к нам едет.

– Она уже здесь, – Света подпорхнула к окошку, отодвинув паутину занавески, открыла створку и помахала кому-то.

– Вот ты лиса… – усмехнулся я. – Зачем тогда было вообще меня спрашивать?

– Для порядка, – хитро улыбнулась Света. – Ты же в семье главный.

Через минуту в дверь позвонили. Света пошла открывать, и вскоре в квартире появилась Настя, скромно держа угловатый мрачно-серый чемодан, похожий на гроб для гномика. В голубеньком платьишке она напоминала школьницу. Еще такой невинный взгляд, ну точно пионерка. Но я-то на свадьбе видел, как она умеет веселиться.

Гоша сидел, грустно уставившись в телевизор. Передача «Сельский час» вызывала тоску. Он нехотя поднялся, пощелкал крутящейся ручкой переключателя программ. На другом канале показывали выступление учащихся школы-студии Ансамбля народного танца СССР.

Индия вздохнул и выключил телевизор вовсе. Распахнул бар-глобус, намереваясь поднять себе настроение другим способом. Вот уже несколько дней подряд он вынужден был сидеть дома. Редкие деловые поездки не спасали от скуки. Такие вылазки он проводил всегда в разное время. То утром, то днем, то вечером, чтобы никто не мог вычислить его расписание. Проверял дела в ресторане и в подпольном казино, отдавал указания – и назад. Задерживаться в этих любимых заведениях, как раньше, теперь не было возможности. Слишком опасно, там он наиболее уязвим. А дома сидеть уже сил нет… Хоть переноси ресторан домой… От такой мысли Гоша улыбнулся.

В дверь позвонили. Звонок короткий, но резкий и неприятный, как дрель в стену. Гоша даже вздрогнул. На миг застыл, прислушиваясь. Потом встал и тихонько стал пробираться к входной двери, подтягивая на ходу пояс любимого бархатного халата. Старался не скрипеть паркетом, он знал, куда не наступать.

Открывать не торопился. Гоша знал, что пришел явно чужак. Ведь свои не звонят, а стучат. Три коротких, один длинный. Условились так, и договорились ни в коем случае кнопку дверного звонка даже не трогать. Значит, это чужак… Это он…

Гоша вытащил из комода прихожей пистолет. Массивный «ТТ» стальной прохладой привычно лег в ладонь, его тусклые отсветы действовали успокаивающе. Но тревожная мысль мерзкой крысой грызла Гошу изнутри: слишком тихо… а где же Боцман? Он должен был дежурить в подъезде. Прятаться этажом выше, как договаривались. Высматривал незваных гостей. Неужели задремал?

Гоша поморщился. Чертов жирдяй это может. Больше всего на свете этот здоровяк любит поспать и пожрать. Ну и выпить между делом. Надо было Шляха на часы вместо него ставить. Эх…

Гоша мысленно ругнулся на подчиненного, но тут же задумался. Если даже Боцман и уснул, то такой трезвонистый звонок должен был сто пудов его разбудить. А не разбудил… Неприятный холодок проскользнул за шиворот халата и прошелся по хребту, отчего волоски на затылке чуть шевельнулись. Твою мать! Неужели Боцману… кранты?

Все эти мысли пронеслись за пару секунд. На адреналине мозг работал вдвое быстрее, а само время будто немного замедлилось.

Нужно выяснить, кто там приперся. Хотя ясно, кто… Если Боцмана нет, значит, я следующий. А вот хрен тебе!

В голову пришла дельная мысль. Гоша огляделся в поисках подходящего предмета. Взял с комода мухобойку. Этакое советское народное изобретение, самодельное устройство для «казни» мух – палка и кусок автомобильной шины на конце. Она смотрелась чуждо в утонченной обстановке шикарной квартиры. Но сейчас могла послужить не только целям умерщвления назойливых мух.

Гоша встал чуть сбоку от двери и, вытянув руку, прикрыл дверной глазок мухобойкой. Лишь только кусок резины закрыл отверстие, создав тень, как тут же прогремел выстрел.

Бах! – и сразу второй. Бах!

Стреляли из подъезда. Пуля вынесла глазок, осыпав Гошу осколками стекла, и, прожужжав, щелкнула где-то в комнате. Вторая уткнулась в дверное полотно рядом с простреленным глазком. Выкрошила небольшую щепу внутрь квартиры, но дверь выдержала и не пустила пулю внутрь.

Бах! – Гоша выбросил руку и выстрелил в ответ, метя в образовавшуюся дырочку. Бах! Одна пуля ушла в подъезд, проскакала по бетону рикошетом, а вторая застряла в двери.

Стрелять через саму дверь – бесполезно. Слишком она крепкая для пистолетных пуль, проверял уже. Ответной стрельбы не последовало. На секунду наступила оглушительная тишина. А потом за дверью раздались торопливые шаги. Стрелявший убегал по гулким ступенькам. Стрельба в подъезде наверняка переполошила весь дом, так что незваный гость спешил скрыться.

Хотелось распахнуть дверь и броситься за ним. Но нет. В последний момент Гоша отдернул руку от замка, хотя был уже готов повернуть крепкую щеколду. Это может быть ловушка. И тогда нападавший может быть не один.

Гоша по стенке, избегая пересекать лучик света сочащийся из выбитого глазка, втиснулся в глубину квартиры. Пригнулся и рванул, пресекая коридор, в большую комнату к телефону. Распрямился. Схватил трубку и набрал номер. Длинные гудки. Слишком длинные – пульсировала в голове мысль. Мать их! Почему не берут?

– Алло, – наконец, лениво проговорили на том конце провода.

– Это я! – прохрипел Гоша. – Все ко мне! Живо!

Индия торопливо сбросил звонок и набрал номер квартиры родителей Курсанта.

– Алло, – уже чуть отдышавшись от гонки со смертью, более спокойно проговорил Гоша. – Он приходил. Стрелял через глазок. Я в порядке, а вот Боцман… Не знаю, что с ним… Канонада такая была, что сейчас здесь менты будут… У меня нелегальный ствол, приезжай. Ага… Понял, жду.

После звонка Гоши я прыгнул в свою подаренную машину и помчался к нему, оставив Свету и Настю гонять чаи одних.

Машина словно плыла. На «Мерседесе» после отечественных телег скорость совсем не чувствовалась. Он проглатывал ямки и дефекты дороги, урчал двигателем тихо и размеренно, будто был выше всей этой суеты ухабистых дорог и снующих неуклюжих жигулей.

Я поднажал газку, мигом обходя на светофоре со старта весь отечественный автопром. Напугал пару раз пешеходов, когда стремительно и почти бесшумно вырастал черной громадиной перед зеброй, притормаживая и пропуская их. Одна бабуля даже погрозила мне вслед морщинистым кулаком. Извини, бабуля, ты, может, и права, но у меня друг в беде. Тороплюсь. Эх, жаль, сирены нет. Сейчас бы очень пригодилась.

На место происшествия я прибыл первым. Выскочил из машины, добежал до подъезда, а дальше уже вошел спокойно, притворяясь праздным жильцом этого дома. Конечно, киллер уже наверняка смылся, но мало ли…

Поднялся по ступенькам. На площадке этажа над Гошиной квартирой уже толпился народ. Охал и ахал над неподвижным телом Боцмана.

Я узнал его. Он застыл в неестественной позе, мертвой громадиной. Крови не видно, будто Боцман уснул. Дьявол! Опять такая же картина, как с Серым?! Готов поспорить, что на трупе найдется след от смертельной инъекции… В голову просочилась вдруг шальная мысль. А может, Боцман все-таки жив? Почему Феликс божился, что видел, как Серый в морге открыл глаза? А что если это не яд, а что-то вроде особого вещества, вызывающего, например, состояние, близкое к летаргическому сну?

Блин… Нет! Бред, конечно. Я бы мог еще в это поверить, но за плечами у меня жизнь – до самых двухтысячных будущего века. Ничего такого не было там, а здесь тем более быть не могло, уж мы бы знали. Есть этому научное объяснение, как пить дать. Ну, или просто Феликс реально переутомился после ночной, и ему привиделось…

Внизу забухали тяжелые шаги. Прибыли Гошины подручные, вряд ли следственно-оперативная группа будет так нестись сломя голову. Так и есть. Трое знакомых ребят в наколках и с мордами далеко не интеллигентного вида зашли с улицы и направились прямиком в квартиру Гоши. Я прислушался. Он им открыл, услышал их голоса. Узнал.