Игра - Кершоу Скотт - Страница 39

– Не-а, – появившийся как черт из табакерки мужик по имени Рики выхватывает телефон из рук Ноя.

– Что ты делаешь? – Ной испытывает ужас, неожиданный, мгновенный, как будто его только что здесь раздели догола.

– Приятель, тебе это не понадобится.

Ной протягивает руки к телефону – его единственной связи с игрой, его последней нити к Софии, и мужчина с силой толкает его в грудь, заставляя покачнуться назад.

– Ты совершаешь ошибку! – цедит Ной сквозь стиснутые зубы. – Придурок, это меня вы должны забрать! Я не один из этих людей, у меня здесь дело! Меня прислали Халид!

С телефоном в руках Рики поворачивается к напарнику, стоящему возле грузовика в паре метров от них.

– Эй, Джонно! Этот говорит, что здесь по делу. Говорит, что его прислал Халид.

– А, Халид? – повторяет Джонно.

– Да! – с облегчением кивает Ной.

Джонно – тот, что в вязаной кепке, – мгновение пристально смотрит на него, а затем кривляется, притворно содрогаясь:

– Единственное дело, которым ты будешь занят весь следующий год, – это сбор фруктов вместе с остальными твоими приятелями.

– Что? – Ной еще раз оглядывается – на фургоны, заблокировавшие дорогу, на испуганных людей, сбившихся в кучку, и на водителя автопоезда, сидящего поодаль на заросшей травой обочине, и как нещадной ледяной волной его накрывает осознание.

Это не конечная точка их маршрута. Это бандитский наезд. Эти люди – пираты, и пассажиры… их добыча.

– Что это? – спрашивает Ной с возрастающей паникой. – Это часть игры?

Рики смеется ему в лицо

– «Это часть игры?» – передразнивает он французский акцент. – Иисусе, малыш, вернись к остальным, если не хочешь неприятностей.

Ной остается стоять на месте с протянутой рукой.

– Мне нужен этот телефон. Отдай!

– Слышь, Рики! – снова издалека окликает Джонно. – Нам надо поскорее убираться отсюда. Почему бы тебе не познакомить этого мудака со старой доброй Англией?

Рики ухмыляется, и следующее, что видит Ной – это жирный кулак, летящий в него, и вот он лежит на спине, уставившись в серое небо, полное кружащихся белых точек, а с левой стороны челюсти у него звенит. Он пытается перевернуться на живот, чтобы подняться с мокрой травы, но грязный ботинок врезается ему в лоб, взрывая его мир ослепительным белым светом. Тепло хлещет на его лицо, заливая правый глаз: это его собственная кровь.

Сквозь красную пелену он видит Софию, смеющуюся в ванной буквально прошлой ночью; видит ее улыбающейся на террасе отеля Shangri-La; он видит ее с натянутым на лицо капюшоном. У него ничего не выйдет. Ему предстоит пересечь еще целую страну, а часики тикают. Он не успеет добраться вовремя.

Ной умудряется встать на колени и начинает лихорадочно стирать рукавом кровь с глаза. Оглушенный, смотрит вверх. Мужик, которого кличут Рики, все еще ухмыляется, когда бросает телефон на землю; он все еще ухмыляется, когда заносит над ним ногу в ботинке, собираясь раздавить мобильник, и он все еще ухмыляется, когда видит в руке Ноя револьвер, хотя улыбка скорее озадаченная, чем веселая.

Рики успевает лишь моргнуть с поднятой ногой, прежде чем Ной нажимает на курок.

Все происходит совсем не так, как в тех боевиках, что так любил Ной еще пацаном. Они смотрели фильмы в трущобах все вместе на единственном телевизоре с украденных видеокассет. Выстрел, больше похожий на хлопок, чем на оглушительный взрыв, и человек не пролетает несколько метров по воздуху, он даже не падает. Он просто медленно опускает ногу на землю, не задевая телефон, и стоит на месте с озадаченным видом. Пуля задела левую сторону его головы, отстрелив кусок уха, и кровь каскадом стекает по плечу его вощеной куртки. Через долю секунды его тело, кажется, осознает, что произошло, и он заваливается на землю как мешок с песком.

Слышатся вопли, пассажиры автопоезда начинают разбегаться во все стороны. Ной переводит дуло револьвера на приближающихся людей.

– Стойте, где стоите, или я буду стрелять! – срывающимся голосом кричит он.

Они неохотно останавливаются – некоторые успели вооружиться большими тесаками, следя тем, как Ной поднимает телефон, бегло проверяет таймер на чудом не поврежденном стекле экрана и сует его в карман.

Мужик в вязаной кепке подает голос:

– Сынок, ты только что облажался по-крупному. Ты не представляешь, что тебя ждет…

Ной делает еще один выстрел, заставляя всех пригнуться с поднятыми руками, а сам пятится к дороге, переводя дрожащее дуло с одного англичанина на другого. Теперь уже оба глаза заливает потом и кровью, почти ослепляя его, но когда Ной доходит до «Мерседеса» и бросает быстрый взгляд в салон, то видит, что ключи торчат в замке зажигания. Он открывает дверцу за спиной, следя мутными глазами за торговцами людьми.

– Дернется кто – я вас всех положу!

Они свирепо смотрят, качают головами и выкрикивают угрозы, но никто не двигается, пока Ной опускается на мягкую кожу водительского сиденья и захлопывает дверцу. Когда он замечает в отражении зеркал, как они подбегают сзади, машина под его управлением уже объезжает по обочине фургон, блокирующий дорогу впереди. Ной проносится мимо последнего беженца со скоростью больше девяноста, а адреналин вырывается изо рта в победном крике.

Почти ослепший, какое-то время он бесцельно едет по встречной полосе, думая только о том, чтобы максимально увеличить расстояние между местом стрельбы и этой угнанной машиной, а затем останавливается у канавы, чтобы обтереть избитое лицо тряпкой из бардачка и ввести почтовый индекс в навигатор, встроенный в машине.

Надолго он не задерживается.

Снова выезжая на дорогу, пытается позвонить Халиду, но тот не отвечает. У Ноя возникает ощущение, что это не случайность. Халид не собирается нести убытки.

Ной остается один.

Он бросает взгляд на дисплей приборной панели. По данным навигатора сталось проехать около двухсот семидесяти миль, и если он не будет останавливаться, то сможет преодолеть это расстояние за пять часов. Сейчас чуть больше двенадцати.

Цифры на таймере тают.

04:52:01

Остается пересечь всего лишь одну страну, и Ной выжимает до упора педаль газа.

Они сидят в гостиной вокруг стола, разделившись на группы по двое: Линда с Сарой возле камина, американцы – на другой стороне. В комнате еще один стул. Разделяя две пары, он стоит ближе к закрытой двери и пока свободен.

Линда одним глазом поглядывает на часы. Без восьми минут пять. Время почти вышло.

– Теперь удовлетворены? – спрашивает американец.

На столе перед ним – чемодан, раскрытый как пара легких при аутопсии. Он набит типичными чемоданными вещами: нижнее белье, туалетные принадлежности; ничего необычного.

Сара кивает, а он застегивает чемодан и заталкивает его под стол.

– Ты правда проехал четыре тысячи миль, чтобы попасть сюда? – спрашивает Сара убитым голосом.

– Да. Невероятно, что можно заставить кого-то сделать только с помощью сообщения и таймера.

– И похищения, – робко добавляет девушка рядом с ним. – Не забывайте об этой части.

– Незнакомые люди из двух разных штатов, – констатирует Линда, оглядывая обоих. – И мы должны поверить, что вы случайно столкнулись друг с другом во время перелета сюда, так?

– Вообще-то, в такси, – поправляет мужчина, – но это верно, я думаю, мы и летели вместе.

– Я понимаю, как это, должно быть, выглядит со стороны, – вставляет девушка. – Но мы находимся ровно в том же положении, что и вы. Знаете, у нас нет другого выбора, кроме как поверить, что вы двое еще не знакомы друг с другом. Раз уж мы вместе, нам остается только доверять. По крайней мере, пока.

Едва она успевает произнести эти слова, как раздается шум.

Сначала оглушительный рев мотора, проникающее сквозь стены гостиницы. Вслед за мотором визг тормозов, затем несколько секунд тишины. Мгновение спустя крик эхом разлетается по зданию, и все игроки съеживаются, как уставшие от войны граждане, ожидающие авиаудара, когда над головой пролетает самолет. Линда чувствует нервную дрожь, волнение и страх. Все присутвующие в гостиной беспокойно переглядываются, их тела заметно напряжены. К бессвязным выкрикам какофонии добавляется непрерывный звон колокольчика на ресепшн.