Мальчик-Которого-Нет (СИ) - Зеленая Рина Васильевна - Страница 49

— Гарри, мой мальчик, как так можно? — мягко пожурил директор, выходя вперед. — Нужно понять чувства мистера Уизли. Его близкие пострадали, он просто не смог сдержать эмоций. Думаю, нам стоит побеседовать о твоем поведении.

«Да, отлично. Мало того, что так легко сорвалась. Так теперь еще и к доброму дедушке на чаек идти? — мысленно взвыла я, но тут же взяла себя в руки. — Не дождется!»

— Так что зайди перед ужином в мой кабинет, пароль… — продолжил добрым голосом Дамблдор.

«Меня чуть не убили, а о поведении говорить будут со мной? Зашибись!»

— Извините, господин директор, но если я хорошо помню Устав, то вы в школе занимаетесь административной работой, а воспитательная деятельность — прерогатива деканов, — чувствуя, что мои слова мне еще аукнутся, перебила я великого и светлого. — Мой декан — уважаемый мастер зельеварения профессор Северус Снейп. Профессор, у вас есть ко мне претензии?

Снейп, до этого хмуро молчавший, кашлянул и велел:

— Жду вас у себя в шесть, Поттер.

— Что ж… — продолжила я. — Лорд Малфой, приношу вам извинения за то, что перегородили проход. Хорошего дня, милорд. Директор Дамблдор. Невилл, идем.

Лонгботтом, прикидывавшийся все это время тенью на стене, быстренько проикал что-то вежливое и поспешил за мной. Сзади раздался смешок, довольно успешно замаскированный под кашель.

— Ну ты даешь! — восхитился герболог, как только мы отошли достаточно далеко. — Перечить Дамблдору!..

Я вздохнула, прекрасно понимая, что вырыла себе яму в два своих роста. И от продолжения меня спасло лишь присутствие старшего Малфоя. При нем Дамблдор не мог напомнить мне о своем якобы опекунстве. Обитай я на Гриффиндоре и враждуй со слизеринцами, Люциус промолчал бы, но Дамблдора и это не устроило бы, ведь старший Малфой присовокупил бы этот момент к какому-нибудь разговору, а любой воспитанный по всем правилам волшебник понимает, что директор быть моим опекуном не может по всем правилам. Именно поэтому данным козырем Светоч и не козыряет направо и налево. Но Драко явно настроил отца положительно, так что сиятельный лорд за меня бы вступился прямо тут, посреди Хогвартса, а меня просвещать по правам и обязанностям Дамблдор хочет еще меньше.

«Готова поставить сотню галеонов, что еще до конца этого учебного года Светоч заманит меня к себе, опоит каким-нибудь чайком, а потом будет давить на совесть и втирать и про свое опекунство, и про необходимость жить с Дурслями, и про ответственность перед всем магическим миром. Ну и про любовь! Как без этого!» — хмуро думала я, пока Невилл восхищался моей смелостью. Ах, мое славное наивное летнее дитя. А я эмоциональная дурочка.

Вечером, конечно же, отправилась к декану. Я примерная студентка, для меня приказ главы моего Дома — закон! Профессор при моем появлении в кабинете скорчил такую мину, что я невольно испытала острую зависть к подобной подвижности лицевых мышц.

— Поттер, — констатировал Снейп и как-то обреченно вздохнул.

«Ну и вот что с ним? Дамблдора, значит, он столько лет терпит. От Лорда всю Вторую магическую Круцио сносил. А меня и семестр не выдержал? Маленькую и безобидную меня? А я ведь еще не начала укрощать и перевоспитывать».

Мое горестное лицо декана озадачило, и он несколько секунд пристально меня рассматривал, а потом велел:

— Сядьте, Поттер.

— Да, сэр.

Следующие полчаса профессор занимался своими делами, а я молча любовалась декором. Может кого ожидание и способно вывести из себя, но не меня. Когда корешки книг и многочисленные патенты в скромных рамочках стали расплываться перед глазами, я преспокойно устроилась поудобнее, намереваясь потратить время с пользой. Студенческий девиз: спи всегда и спи везде, в Хогвартсе работал на все сто.

— Поттер, — выдернул меня из сладкой дремы Северус Снейп.

— Да, профессор? — тут же ответила я, не спеша открывать глаза.

— Вы сюда спать пришли?

— А чем еще заниматься? — глянув на волшебника, философски пожала плечами. — Вы задание пока не озвучили, сэр. А время отработки так или иначе идет.

Декан хмыкнул и заметил:

— Вы тут не на отработке, мистер Поттер.

Я на миг опешила, а потом припомнила, что мужчина, ведь и правда, ни слова не сказал о наказании. Он просто велел мне вечером зайти.

— Не отработка? — переспросила я.

— А вы чувствуете себя виноватым? — вопросом на вопрос ответил декан.

— Нет.

— Ну и какой толк?

— Обычно факт осознания или нет студентом вины вас не останавливает, профессор, — напомнила я Снейпу.

— С вами, Поттер, это не работает, — вздохнул декан. — Отработка призвана дать студенту время осмыслить свою вину, если он этого не понимает. Многие так и не осознают, но хотя бы предпочитают не совершать те же поступки, чтобы потом не страдать за какой-нибудь тяжелой и монотонной работой. Вы же, Поттер, мазохист. Котлов на вас не напасешься…

— Но в данном случае моей вины на самом деле нет, — заметила я. — Правда, какой бы она ни была, не должна быть наказуема. В магической Британии по законам свобода слова. А детям до четырнадцати нельзя предъявить даже за прямое оскорбление властей и мелкое хулиганство.

— А как же уважение к старшим? — приподняв бровь, спросил Снейп.

— Отказ подчиняться устной и ничем не мотивированной просьбе директора не является неуважением, — ответила я. — У профессора Дамблдора нет полномочий для воспитательных бесед со мной.

— Директор всем сообщает, что является вашим опекуном, — осторожно отметил волшебник, и я мысленно хмыкнула. Снейп воспользовался нашим разговором тет-а-тет, чтобы разузнать побольше.

— Так уж и всем? — уточнила я. — Мне, например, он такого не говорил.

Мой ответ определенно озадачил профессора, но он быстро справился с эмоциями.

— Очень интересно, — беззвучно шепнул мужчина, но я прочла фразу по губам.

В целом мою историю Снейп определенно знал. Что-то я рассказала ему сама во время собеседования, что-то мог выдать Драко, проводивший у своего крестного час-два в неделю на индивидуальных занятиях. Да и вообще! Все, кому было интересно, знали основные пункты моей биографии. Я лишь весьма аккуратно обходила то, как именно жилось у родственников. Сама я из-за притеснений не страдала, а потому не испытывала тяги излить кому-либо душевные страдания, а моя предшественница вряд ли бы таким делилась с каждым встречным, она-то на жизненном опыте знала, что пожалеть ее пожалеют, но никто из взрослых ничего не предпримет для улучшения условий. Все только будут цокать языком и называть ее бедной девочкой. Ну или… бедным мальчиком.

— Альбус Дамблдор лично мне сообщил, что является вашим опекуном, — сказал Снейп, внимательно отслеживая мою реакцию.

— Если не ошибаюсь, опекун — это тот, кто должен защищать интересы опекаемого? Предоставить жилье, обеспечить надлежащие бытовые условия? Лечить, если нужно? Учить? Содержать?

Интересуясь темой, я выяснила, что обязанности опекуна в маггловском и магическом мирах схожи. Расхождения есть только в формулировках. И да, в магическом, как и в маггловском, опекаемый содержится опекуном на деньги самого опекаемого или государства, но в магическом есть традиция брать расходы подопечного на себя. Тот самый плюс к карме тут работает буквально. Вроде как магия поощряет. Да и общество таким гражданам благоволит.

Снейп кивнул.

— Тогда мои опекуны — Петунья и Вернон Дурсль. Они приняли меня в своем доме, хотя их мнения, кстати, никто не спрашивал. Озаботились лечением, получением документов. Кормили и одевали. Да, они получали на меня небольшое пособие от государства... Маггловского государства. И да, не все можно назвать приемлемым в их отношении ко мне, но именно они все эти десять лет вели себя как мои опекуны. Директор Дамблдор же ни разу в нашем доме не появился. Или же это происходило ночью, когда все спали... Но по ночам по чужим домам ходят только злоумышленники. Или же я о визитах не помню по иной причине, что тоже не говорит о хороших намерениях.