Мальчик-Которого-Нет (СИ) - Зеленая Рина Васильевна - Страница 54

В магическом аналоге «Бурда. Вязание» статьи волшебниц перемежались статьями волшебников, на волшебных вклейках с несколькими колдофото мелькали и мужские, и женские руки, демонстрирующие процесс вывязывания того или иного узора или рисунка жаккарда(3). А ежегодный каталог с платными описаниями от разных авторов создавал некто мистер Крошет. И участники вязального хогвартского клуба мечтали однажды представить плоды своего труда на страницах этого почтенного цветного издания, диктовавшего моду в магическом мире.

На школьную моду «Нить и крючок», правда, влиял мало. Судя по колдофото, даже во времена учебы Реддла, Хагрида и Миртл студенты одевались так же, как сейчас. А десятью-пятнадцатью годами ранее носили мантии с чуть иной застежкой. Единственной явно меняющейся деталью стали шарфы. В этом году все носили эти аксессуары с одинаковыми по ширине полосами факультетских цветов, но, судя по статьям в журнале, через год или два даже до ателье мадам Малкин докатится мода на узкие светлые полоски на более темном фоне. И Эльза с упоением рассказывала, что данную тенденцию еще три года назад предрек основатель клуба, Шимон Линдсей.

[image_24742|center]

[image_24743|center]

[image_24744|center]

После увлекательнейшего дня, я договорилась встретиться с Эльзой на завтраке и заняться составлением списка предстоящих покупок. Уроки были сделаны, декан при моем появлении скрипел зубами так отчетливо, что становилось жалко снейповскую челюсть, а шататься по школе мешали недобрые предчувствия и взгляды братцев Уизли во время застолий. Так почему бы не увлечь себя чем-то на оставшиеся дни каникул?

Рождественское утро порадовало удивительно большой горкой подарков под елкой. Я, конечно, и сама отправила много коробок и коробочек, свертков и сверточков, но не ожидала в ответ получить едва ли не в полтора раза больше!

Мною были охвачены все наши первокурсники, даже Дафна и Милли. Девочки получили большие коробки наборов сладостей. Блейзу и Тео достались наборы писчих принадлежностей.

Для Панси заказала набор бельгийского шоколада в форме даров моря: ракушек, звезд, жемчужин, ежей, рыбок и многого другого. Фигурки искусно покрыли волшебной пылью, от чего они переливались, искрились и долго не таяли в руках.

Невиллу не без помощи добродушного семикурсника Гастингса, брат которого был сквибом и жил на два мира, выписала подшивку «Журнала Королевского садоводческого общества», ныне носившего название «The Garden». Самые первые выпуски, еще 1866-го года, добыть не удалось, но за довольно немалые деньги мне в руки попали некоторые экземпляры с 1889 по 1943 годы. И пусть журналы были маггловскими, но настолько яркими и интересными даже для меня, что я была уверена, что наш герболог будет доволен подарком.

Сложнее всего было с подарком для Драко. Для меня не было секретом, кого Малфой считает главным другом. Естественно, он ждал подарок, явно подтверждающий, что и он для меня главнее других. И пусть я сама на этот счет еще не определилась, не хотелось расстраивать нашего не слишком-то уверенного в себе, но ершистого мальчика. И после долгих мучений все тот же Гастингс помог мне заказать очень дорогое иллюстрированное издание маггловских сказок из пяти книг. Это было немного опасно, но сказки остаются сказками в любом мире. А уж с яркими картинками, вкладышами, раскрывающимися над страницами бумажными замками, пересекающими листы золотисто-желтыми дорожками из нарисованных кирпичиков очень легко увлечь даже чистокровного ребенка-волшебника выдуманными историями. Чтобы подарок казался еще интереснее, я долго листала книги, выбирала интересные моменты и подбирала небольшие подарки к каждому из них. А безотказный семикурсник зачаровал коробочки с указанием страниц и книг так, чтобы Драко сумел открыть каждую только после того, как дочитает до нужного момента.

Гастингсу за помощь достались «монетки» в его часики в гостиной, от чего рейтинг семикурсника резко значительно подрос, и пятнадцать галеонов в его фонд по заказу книг через мистера Тревса. Для выпускника такой подарок был выгоднее всякого шоколада или дорогущих перьев.

Достались подарки и другим ребятам. Новые квиддичные перчатки я купила Маркусу Флинту, наборы для изготовления заколок и сережек — для девочек-болтушек со второго и третьего курсов. Футляр для чернильницы и перьев — Джемме. Многим другим достались сладости или практичные записные книжки.

Не обошла стороной и декана. Проторчав немало часов и в личной гостиной, и в лаборатории зельевара, я уже знала, что ему каждый год дарят книги (на одной из книжных полок стояло сразу пятнадцать почти одинаковых справочников, различавшихся только годом издания и цветом корешка), дорогой алкоголь, зельеварческое оборудование и ингредиенты. Повторяться не хотелось. Но и лезть в душу — тоже. Так что выбор пал на простой, но практичный подарок: набор из дюжины шейных платков совершеннейшего черного цвета. Уж от такого Снейп не откажется.

В общем, поздравила я много кого, но не всю школу. Так что к горе подарков я подходила с опаской, но и с предвкушением.

Оказалось, на Слизерине я таки стала своей. Чем еще объяснить то, что меня поздравили даже те, с кем я почти не общалась?

Откуда-то многие прослышали о моей любви к «Магическому зверинцу», так что значительная часть символических презентов была представлена упаковками волшебных киндеров. Были тут еще перья, перьевые ручки, блокноты, наборы пергамента разного качества и море безделушек для учебы.

Дафна и Милли обо мне тоже вспомнили и прислали одинаковые наборы сахарных перьев. От Тео достался набор сластей из «Сладкого королевства», от Блейза — очень интересное обучающее пособие по зельеварению, текст которого менялся в зависимости от ответов на короткие тестовые задания в конце параграфа.

Невилл удивил вечной копией большого справочника по травологии, составителем которого значилась Присцилла Поттер. Пришлось покопаться во взятых из дома книгах, но мне все же удалось отыскать имя этой волшебницы. Оказалось, Присцилла жила почти три столетия назад и в девичестве носила фамилию Лонгботтом.

Панси удивила. Я ожидала получить от нее много шоколада. И она его прислала. Но был еще и второй подарок. В виде полудюжины пар носков веселенькой полосатой расцветки.

Драко по поводу подарка явно советовался с родителями. Чем еще можно объяснить очень красивую пару запонок и булавку для галстука с вензелем Поттеров? Предметы так и дышали стариной, но были аккуратно отреставрированы и очищены от чужих магических отпечатков. В сопроводительной записке Малфой рассказал историю этих украшений.

Маленькую коробочку с интересным содержимым как-то еще подростком нашел Люциус Малфой, исследуя вещи матери, которые Абраксас запретил выносить их будуара супруги и после ее смерти. Отец и рассказал будущему лорду историю этих предметов.

Мать Виолы Малфой, Элизабета Кэрроу, в девичестве Булстроуд, еще ребенком была сговорена за Генри Поттера, моего прадеда. О помолвке договаривались старшие родичи и разница в пятнадцать лет между будущими супругами никого не смутила. Но пока Элизабета росла, Генри Поттер успел исчезнуть на несколько лет, вернуться, едва не рассориться с родней и разорвать договоренность с Булстроудами за месяц до одиннадцатилетия Элизы. Девушка произошедшее приняла стоически, хотя уже фантазировала о будущей свадьбе и переезде в новый дом. Даже заказала скромный помолвочный подарок для жениха. Те самые запонки и булавку. А Генри Поттер женился лишь еще только спустя десять лет, вызвав новый скандал в магическом сообществе — его женой стала испанская волшебница, известная на родине авантюристка, носившая прозвище Гадюка. Никто так и не узнал ее девичью фамилию. Только имя. Харолина. И многие твердили, что и оно не настоящее. Но Генри Поттера все устраивало. А Элизабета через год после этого события на одном из приемов познакомилась с молодым наследником Кэрроу, влюбилась и согласилась на брак.