Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Степанцов Вадим Юрьевич - Страница 24
- Предыдущая
- 24/470
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
24
Попы
Попы не поделили бабки
и побазарить отошли,
и чёрные взметнулись тряпки
над ликом грешныя земли.
За домом причта возле храма,
на взгорке тихого села,
почти что бытовая драма
в воскресный день произошла.
У молодого иерея
с протоиереем не сошлось -
вцепились в бороды, зверея,
и понеслось, и понеслось!
Попы! Когда бы вы курили
китайский мак и анашу,
и по-тибетски говорили,
и занимались бы у-шу,
когда б не конченые бляди,
а гейши вам давали еть,
на вас бы при любом раскладе
приятней было бы смотреть.
Но так убоги и презренны
у вас и радость, и беда,
что даже Зиждитель Вселенной
над вами плачет от стыда.
Помидор в сортире
Нарисованный красной сангиной
отмороженным панком Кузьмой,
на стене туалетной кабины
я и летом вишу, и зимой.
Помидорная красная рожа
с недожёванным членом во рту -
вот на что моя личность похожа,
вот какую создал красоту
панк Кузьма, недоученный график.
Позавидовав славе его,
его рэпперы вздрючили на фиг,
превратили в котлету всего.
Сами буквы писать лишь умеют,
да и то, без ошибок - никак.
Ну, а бабы в сортире балдеют,
когда рядом такой есть чувак.
Ведь вишу-то я в женском сортире,
в парке имени Большевика.
Три сокровища есть в этом мире:
женский ротик, о-да и рука.
И когда вдруг изящной ручонкой
прикасается крошка ко мне,
а другою изящной ручонкой
путешествует в чудной стране -
помидор моей рожи облезлой
накаляется, словно мартен,
и трепещет во рту бесполезный,
не по делу засунутый член.
Дид-ладо, моя чудная лада! -
я беззвучно в сортире пою, -
ты потри меня детка, где надо,
почеши деревяшку мою!
Чтобы семя ударило сочно
из глубин виртуальных желёз,
чтобы вздулись от счастья на щёчках
озорные огурчики слёз.
Позднее раскаянье
В ту ночь вы мне не дали овладеть
своим уже побитым жизнью телом,
а я, успев к утру к вам охладеть,
исследовал вас взглядом озверелым.
Порхали вы по комнате моей,
залезли в стол, нашли мои творенья
и стали щебетать, как соловей,
что ничего, помимо отвращенья,
к мужчинам не испытывали вы)
все кобели, всем наплевать на душу...
Поймав в прицел шар вашей головы,
я кинул в вас надкушенную грушу.
Раздался крик. Вы рухнули на пол,
а я, ногой откинув одеяло,
с ночным горшком к вам тут же подошёл
и закричал: "А ну-ка, живо встала!"
Натрескавшись ликеров дорогих,
полночи ими в судно вы блевали;
чтоб вы подольше помнили о них,
я вылил их на вас, когда вы встали.
И недопереваренный продукт
налип на вас, сквозь блузку просочился -
мой алкоголик-кот был тут как тут:
он в вашу грудь немедленно вцепился
и блузку стал на части раздирать,
сгрызая то, что пахло алкоголем.
А вы обратно принялись орать,
как будто вас душил гомункул Голем.
Тогда брезгливо, словно червяка,
я взял двумя вас пальцами за ворот,
подвёл к двери подъезда, дал пинка -
и кубарем вы выкатились в город.
Но вот что странно: с этих самых пор
вы стали всюду следовать за мною,
в театрах и кафе ваш пылкий взор
я чувствовал то жопой, то спиною.
На выставках со мною рядом встать
вы норовили (как бы беззаботно)
и в разговор всегда пытались встрять,
когда я с кем-то обсуждал полотна.
Когда мы вместе сталкивались вдруг
на раутах, банкетах или party,
вы непременно заявляли вслух,
что вы в плену своих ко мне симпатий,
и что со мной проведенная ночь
была необычайно фантастична.
Я бил вас в рог и удалялся прочь,
аттестовав вас дурою публично.
И чем я больше бил вас, тем любовь
сильней и глубже внутрь к вам проникала.
Как я устал твердить вам вновь и вновь,
что никогда такого не бывало,
чтоб дама, раз отвергшая мой пыл,
смогла вернуть огонь моих желаний.
Не нужно запоздалых заклинаний!
Где были вы, когда я вас любил?
24
- Предыдущая
- 24/470
- Следующая
