Титан империи 7 (СИ) - Артемов Александр Александрович - Страница 3

— Того, который размножался щелчком пальцев. Помню, а что?

— Так вот, он приходил не за мной, а за Машей. А если ее брат такой мудак, то одним разом он точно не ограничится.

Я достал телефон и попробовал набрать подругу. Занято, блин! А Рэй? Не отвечает…

Может, зря я волнуюсь? Мало ли она решила куда-то заскочить. Да и Владимир — большой город, так что слоняться по нему можно сутками.

— Не волнуйтесь, хозяин, — сказала Амальгама, вставая рядом. — С Рэем поехал наш зубастый рыцарь и еще несколько малышек Пьера. Если что, они не дадут вашу избранницу в обиду.

— Так, Гама, она мне не избра… Малышки Пьера⁈ Красавка тоже с ними?

Амальгама кивнула.

— Красавка с Рэем сначала ругались, но потом нашли общий язык. В основном за счет автомобиля — зубастый рыцарь оказался любителем проехаться с ветерком. Ему было ужасно скучно сидеть в нашем подвальчике, вот я и разрешила ему скататься с Рэем. Поверьте, они знают, что делают.

— Да, Марат. Что у вас? Закончили?

— Это не Марат, но мы и впрямь закончили… Привет, братишка!

— Машка⁈ Как…

— Вот послушай… Ох-ох, хороший мальчик… проголодался…

— Красавке хорошо!

— Душелов, а вы как?

— Нажористо!

— Что⁈ Машка, сука! Что там?..

— Твоему Маратику только что отгрызли голову, а остальных изрешетили пулями мои новые подружки. Очень хреновая идея — вторгаться в переулок Невест без приглашения, или ты не знал? Бывай, брат, и знай, что в следующий раз мой зубастый дружок отгрызет уже твою голову. Мудила!

Проговорили мы до поздней ночи, обсудив, кажется, все на свете. По ходу разговора мне, наконец, удалось дозвониться до Рэя с Машей. Воин дороги сообщил, что по пути сюда они попали в «небольшую передрягу», но сейчас на всех парах мчатся прямо к нам.

Телефон отключился прежде, чем мне удалось задать хоть один вопрос. Ладно, расспросим обоих по прибытию. И что там был за мотоциклетный рев на фоне?

Когда напольные часы в очередной раз ударили по ушам, я решил, что хорошего понемножку. Настя давно спала на диване, зарывшись в подушки, да и мне неплохо бы отдохнуть. Насчет Гамы я не уверен — у той сна не было ни в одном глазу, и она расхаживала вокруг конструкта, сдувая с него невидимые пылинки.

— Кстати, — спросила она, обернувшись. — Ваш подвал свободен?

— В смысле?.. Нет, Гама, мы найдем тебе нормальную спальню. Никаких больше подвалов!

— Хорошо, — вздохнула Амальгама с какой-то едва ощутимой грустью. — В подвалах так тихо и спокойно и так хорошо думается…

— Велю сделать тебе шумоизоляцию. Мои друзья не будут жить в подвалах.

— Как пожелаете, — склонилась она, и я ткнул кнопку вызова прислуги.

Затем хотел было растолкать сестру, но Гама с легкостью подхватила Настю на руки. В этот момент дверь открылась, и на пороге застыла голубоглазая горничная.

— Рита, — кивнул я близняшке, которая немного смутилась при виде гостьи. — Это Гама, и она теперь будет жить с нами. Помоги отнести Анастасию Михайловну в ее покои и найди Гаме спальню, соответствующую ее… запросам.

— Хорошо, — кивнула Рита. — Прошу, госпожа.

Дверь закрылась за ними, а я потянулся к телефону — остался еще один важный разговор. Раз уж Сперанский умудрился прикатить к нам среди ночи — и это, как сказала сестра, абсолютно нормально! — то, думаю, сейчас у него как раз середина рабочего дня.

Забив номер юриста — найти его в телефонной книге не составило никакого труда — я уже приготовился ждать, однако…

— Да, Евгений Михайлович. Добрый вечер.

— Добрый, Яков Станиславович, я бы хотел…

— Узнать о завещании, конечно же! — воскликнул юрист. — Не волнуйтесь, оно у меня здесь. В сейфе. И ждет момента!

И тут я немного завис.

— Кого еще момента⁈ Разве не в наших интересах побыстрее разделаться со всеми формальностями?

— Конечно же! А еще в наших интересах исполнить последнюю волю усопшего, и я, как юрист и духовник свежепредставившегося раба божьего Петра Константиновича, сделаю все возможное, чтобы так и было…

Я не ослышался — духовник и юрист?.. Он князю что, в перерыве между надиктовкой и заверкой бумаг еще и грехи отпускал? Оригинально… Такого человека надо бы держать поближе, а то, гляди, он еще и сантехник с электриком в одном флаконе!

— Этого требует моя совесть и профессиональная репутация! — продолжил голосить в трубку Сперанский. — Но не волнуйтесь, Евгений Михайлович. Петр Константинович Саблин всегда заботился о благе рода и только о нем. А благо рода требует, что определенные строки завещания покойного были прочитаны… публично. А также в присутствии максимального количества свидетелей.

— Вот как? Значит, он собрался делить владения?

— Нет, — твердо сказал собеседник. — Но это все, что я имею право разглашать, Евгений Михайлович. Мы с Петром Константиновичем — старые друзья. Очень старые. И покойный взял с меня слово, что я исполню его последнюю волю в точности. Это необходимо ради блага вашей сестры. Вы же понимаете ее ситуацию?

— Вы про то, что она наследница громадного состояния, а в перспективе еще и должница, каких поискать?

А значит, и я, коль мы с сестрой связаны неразрывными узами. Вместе хоть на войну, хоть в долговую яму, хоть на эшафот, вне зависимости от того, что написано в этих проклятых бумажках.

— Вот-вот, — хихикнул Сперанский, — а еще она невеста на выданье, и много кто захочет прибрать к рукам владения Саблиных!

— Даже при таких долгах?

— Еще бы! Неужели вы думаете, что долги существуют только ради того, чтобы их отдавать и спрашивать? О, нет-нет-нет, молодой человек! В мире простолюдинов долги — это долги, а в мире аристократии долги — тот же товар. Им меняются, их покупают, их наследуют, их проигрывают и выигрывают в карты, за них сражаются… И все ради далеко идущих планов.

— Вы намекаете, что кто-то может использовать долги, чтобы прибрать к рукам наследие Саблина?

— Именно. Присмотритесь к своим кредиторам. Возможно, все они, как ниточки в паутине, ведут к одному пауку. И Петр Константинович, опутанный этими нитями, не мог не понимать, какую ношу он грозит оставить своей любимой внучке в наследство. Хотя не только ей, но и вам, Евгений. И будет очень грустно, если все владения рода Саблиных, которые насчитывают немалое количество колен, уйдут с молотка. И да, для меня это тоже будет трагедией. Все же, уж простите, но я кормлюсь у вашего стола, как верный слуга рода. Кстати, о слугах. Как поживают милые близняшки? Зита, Гита, Вита, Рита и Маргарита? Они же еще не пакуют чемоданы?

— Нет, мы только что приняли у них присягу. А почему…

— Прекрасно! Милые создания! Вам очень повезло с ними! Так, Евгений, если вы не против, но я вынужден умолять вас отпустить меня. Дела зовут, да и вам, думаю, хорошо бы выспаться. Ах да, последнее — вы же собираетесь ехать на вечер к Болконским, который обещает состояться на днях? Кажется, княгиня приглашала вас к себе на похоронах, не так ли?

Вот действительно черт! И откуда он узнал⁈ Впрочем, вокруг нас с княгиней людей было просто дохрена. Не исключено, что и сам Сперанский, навострив волосатые уши, примостился неподалеку — а мы в суматохе и не заметили.

— Да, мы с сестрой будем.

Ведь вечер Болконских — идеальное место, где можно посмотреть в глаза нашим друзьям и врагам! А еще заиметь новых союзников, как и новых противников. Но куда без этого? Видать, завтра нужно еще найти себе нормальный костюм.

— Это правильно, Евгений, тем более, столица уже полнится толками, что Сын Мертвеца — уж простите, но именно так они вас называют — вернулся во Владимир и начинает обустраиваться в усадьбе Саблиных.

— Наверное, говорят, что я убил собственного деда?

— Давайте мы не будем обсуждать эту дрянь на ночь глядя. На вечере сами все увидите и услышите, коли у вас есть глаза и уши. А там, должно быть, соберутся ВСЕ. И я тоже буду. Все! Не смею больше вас задерживать. Доброй ночи.