Выбери любимый жанр

"Фантастика 2024-10". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Крам Дмитрий - Страница 72


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

72

Воин-маг потирает золотой слиточек Ока Асимиры, призывает мысленный образ Тимориса... но тот почему-то не отзывается. Эгорд повторяет попытку дважды – безрезультатно. Вот Ямор, чем этот любитель красавиц так увлечен, даже не соизволит коснуться Ока. Остается надеяться, что не совращением жрицы...

Надо осмотреть таинственную дверь в подземелье, но путь к ней знает только Тиморис.

Однако есть другое дело, не менее важное.

Эгорд спускается к берегу, башня из ящиков, объятая облаком тюков, дожидается, когда ее разберут и транспортируют в крепость, но часть груза предназначена не для крепости. Телекинезом Эгорд поднимает два ящика и один тюк, направляется вдоль берега, за скалистый хребет.

Из-за скал медленно выплывает мельница. Ее воздвиг вождь саффлов Удараг, он был в ту пору человеком и старшим жрецом Светлого Ордена, там жила его дочь и возлюбленная Эгорда – Наяда...

Мельница высокая, почти как башня крепости, крыша напоминает верхушку гриба.

Здесь поселился Клесса, бывший генерал армии Зараха, полудемон, в крови которого течет кровь расы авианов, способных от природы управлять водой и льдом.

Бревен, досок, брусьев, реек и вообще древесины теперь не видно из-за толстой ледяной корки. Мельница скована льдом, земля на много шагов вокруг тоже, еще и присыпана снегом. Ото льда растекается морозная дымка, похожа на гигантский купол. Талая вода испаряется, но магия Клессы намораживает новую ледяную кожу. Свет в гранях водяного стекла преломляется, образует хитроумную геометрию радужных лучей. Мельничные крылья, тоже устланные льдом, вращаются, и пестрый клубок лучей оживает.

Мельница – самое прекрасное и любимое место на острове. В отличие от крепости, она дарит покой и легкость.

Часть 2. Глава 8

Правая рука вытянута в сторону, в шипящих розовых хлопьях, за ней цепочкой плывет по воздуху груз, левая стирает со лба тонкую пленку пота.

Эгорд поднимается на крыльцо, лед ступеней полупрозрачный, безупречно гладкий, отдается звоном.

Заходит в дверь, следом вплывают ящики и тюк.

Внутри мельница тоже сплошь ледяная. Узоры, барельефы, статуи, сталактиты в резьбе, ледяные зеркала, фонари-многогранники... Кристаллами льда можно создать какую угодно игру света, без рубинов, изумрудов и тому подобного.

Единственное, что покрыто льдом слабо, – колонна мельничного механизма в центре, до потолка. Но сейчас жернова перемалывают не муку, а ледяное крошево, уютный шум от работы круглых плит, шестерен и других деталей мелодичный, как перезвон арф.

Эгорд поднимается по винтовой лестнице, рука по-прежнему вытянута к грузу, ящики и тюк медленно взлетают по вертикали рядом с башней жерновов. Эгорд выходит на площадку пятого яруса, под самой крышей, три розовых кома переплывают через перила, опускаются на пол.

– Здравствуй, – произносит Эгорд.

Клесса в ледяном кресле, солнце сквозь окна льет лучи на ледяные доспехи, от них свет рассеивается тысячами пестрых линий. Распахнутые крылья дремлют на парующих снежных ложах. Четыре черных хвоста, что заменяют ноги, расстелены по полу и стенам, закреплены ледяными оправами, такие длинные, что огибают мельницу по периметру, концы смыкаются на противоположном краю. Птичья голова чуть запрокинута, вместо волос длинные перья, больше напоминают кинжалы, клюв как сталь.

Веки Клессы медленно поднимаются, хрустит иней, под тенями бровей загораются красные угли... Трудно верить, что это существо, когда-то посылавшее орды демонов рушить города и села, теперь мирное... Но это так. Благодаря Камалии.

– С возвращением, Эгорд, – с замогильным эхом басит Клесса, из клюва выползают змейки синеватого пара, что не пар, а ужасный холод.

Эгорд делает шаг вперед, указывает на груз.

– Привез книги и другие вещи, как ты просил.

– Благодарю, ледяной друг... Хорошо, что вернулся... Возрождение острова питает мой дух...

– Как ты?

– Держусь... Камалия всегда со мной... Если бы не она, давно бы сошел с ума… Она сдерживает мое уныние и жажду разрушать... Она – мой единственный смысл, душа и сердце...

– Как она?

Свечение в глазах Клессы становится ярче и жиже, как лава, завораживает и внушает желание опустить веки...

Эгорд так и делает.

В мыслях возникает сочная полянка: зелень травы, стайки бабочек, кустарники с ягодами, в листве деревьев поют птицы, пробивается золото лучей, а напротив Эгорда, в двух шагах, – Камалия...

Жрица изменилась. Волосы укоротились до плеч, стали прямые, нежно-лазурные, как небо, длинную просторную одежду Светлого Ордена сменили облегающие штаны, остроносые сапожки до колен, изящный поясок и туника. Все белое, на тунике знак солнца, за спиной мантия, в руке тонкий, как лучик, посох, его венчает белый вытянутый тетраэдр, внутри сияет крохотное солнышко.

На него смотрят чистые, как озера, голубые глаза, Камалия улыбается. Обнимает посох, взгляд уходит куда-то вниз.

«Думала, плен в разуме Клессы будет бременем, наказанием за обращение к темной магии. Меня держал здесь долг жрицы, но оказалось... у него светлое прошлое и еще более светлые мечты. Но кровь демона не дает покоя. Чтобы вытащить его душу из лап темной половины, разбудить светлую, сама отчаянно старалась быть светлой, чтобы воодушевлять его. Бежала от мрачных мыслей, извлекала из глубин себя самое лучшее...»

Камалия, обнимая посох крепче, переводит взгляд вверх, к зеленым облакам листвы.

«Мы создали мир из наших воспоминаний и грез...»

Эгорд прежде не видел Камалию такой счастливой.

«Ты его любишь. И он тебя».

Взгляд жрицы возвращается к Эгорду.

«Рада, что ты вернулся, Эгорд».

На щеках появляются тени ямочек, Камалия улыбается так солнечно, как никогда ранее, и поляна растворяется в белизне...

Веки Эгорда поднимаются, белизну сменяет свет более мягкий – отблески ледяного интерьера. Снова Клесса, снова демонический взгляд... но от глаза по клюву тянется линия застывшей влаги...

– Пора возвращать остров к жизни, – говорит Эгорд.

Покидает мельницу с приятным трепетом в груди.

И так всякий раз. Чувство, за которое не жалко сокровищ. Мельница заменяет Эгорду храм со святыней внутри. Там хранится любовь жрицы и полудемона! Побыть рядом с такой реликвией хотя бы пару минут – и это придает силы куда лучше заклинаний и зелий.

В крепости Эгорд спускается в подземелье, на последний – третий уровень, самый темный и дикий.

Воистину лабиринт. Найди загадочную дверь, что обнаружил Тиморис, без помощи оного затруднительно.

Эгорд вновь пробует связаться с другом...

Результат тот же.

Разозлиться не удается только из-за свежих впечатлений от мельницы. Где этого шута бесы носят? Воркует с какой-нибудь наивной молоденькой жрицей, пытается разъяснить, что есть такой особый раздел бодрящей магии, требующий участия магов обоих полов... Интересно, он уже сообщил Леарит о доставке груза и найденной здесь двери? Надо спросить ее.

Но не отзывается и Леарит.

Это уже ни в какие ворота... Леарит откликается всегда, не обязательно применять Око, достаточно просто позвать мыслью, и Леарит отвечает, а иногда тут же телепортируется к Эгорду. Но чтобы глухое молчание даже на зов Ока...

На сердце тревога.

Леарит – богиня, и пусть в земном мире божественная сила уменьшилась, она по-прежнему могущественна, мало что может навредить. Да и что может случиться? На острове, кроме друзей и союзников, никого!

Но затухать тревога не хочет. Колышется, лижет сердце как язык пламени, Эгорд думает отправиться на поиски, но лучи желто-белого света, что испускает ладонь, находят далеко впереди какое-то препятствие.

Эгорд осторожным, но быстрым шагом приближается...

То же самое, что показывал через «окольцо» Тиморис, – покрытая узорами дверь!

Воин-маг подносит свет ближе.

Тени в желобках узоров исчезают, Эгорд видит запутанные, как ветви густой кроны, линии. Разобрать рисунки сложно, но Эгорд присматривается, восприятие обострено зельем, выпил у входа в подземелье.

72
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело