Король медвежатников - Сухов Евгений Евгеньевич - Страница 4

• Предыдущая
• 4/109
• Следующая

– Понятно... Какая разведка представляет сейчас для России наибольшую опасность?

Министр на секунду задумался, после чего уверенно отвечал:

– По этому поводу у меня уже был разговор с Гариным, директором департамента полиции. – Государь молчаливо кивнул. – На наш взгляд – турецкая, она действует более агрессивно.

– Известно, кто руководит турецкой разведкой? – спросил Николай.

– Имени его мы пока не знаем. А описания его внешности тоже очень противоречивы. Нам даже не известно, сколько ему лет... Но, судя по его делам, немало. По всей Европе мы натыкаемся на его следы, и всюду он работает против России. Такое впечатление, что к Российской империи он испытывает патологическую ненависть. Но что нам известно точно – он неоднократно бывал в Москве и Санкт-Петербурге и очень хорошо знает русский язык. Кличка у него – Янычар!

– Так, как вы его охарактеризовали, она целиком соответствует его характеру. Значит, вы считаете, что он сейчас живет в Париже?

– Без всякого сомнения! – уверенно отвечал министр.

– Очень неплохо было бы с ним поговорить. Наверняка он может рассказать массу полезного.

Государь, чуть приподняв голову, задиристо взирал на Петра Дмитриевича, и тот, смешавшись, проклинал свой немалый рост. Странное это ощущение – смотреть на государя свысока.

– Да, ваше величество.

– Полноте вам, – отмахнулся Николай Второй, – зовите меня по имени-отчеству.

– Николай Александрович... у меня есть кое-какой план. Если турецкий резидент клюнет, то его можно будет переправить в Россию.

– Вот как, – воодушевился Николай. – Очень хотелось бы взглянуть на вашего... Янычара! Кстати, а сколько лет Скрябину?

– Ему немногим больше тридцати.

– Для своих лет он много успел, – произнес государь, задумавшись. – Он очень способный человек...

Дверь бесшумно открылась, и в кабинет вошел адъютант императора.

– Николай Александрович, – тихим голосом произнес он. – К вам на аудиенцию пришел великий князь Андрей Владимирович.

Лицевой нерв государя дрогнул. И Святополк-Мирский много бы отдал, чтобы узнать, что в этот момент почувствовал государь. Венценосных кузенов связывала общая привязанность – очаровательная Матильда Кшесинская, а два года назад балерина родила великому князю сына, которого назвала в честь деда Владимиром.

Николай мягко улыбнулся и произнес:

– Прошу прощения, Петр Дмитриевич, давайте продолжим нашу встречу в следующий раз... Я забыл вас предупредить, но у меня назначена встреча с братом.

– Здесь все в точности как на фотографиях. – Широкая ладонь ювелира опустилась на сверток, и бумага под его тонкими и гибкими пальцами слегка зашуршала. – Конечно, пришлось изрядно постараться, уж очень непростая работа, да и сроки...

Савелий вяло улыбнулся:

– Кажется, я вам за это и плачу. Не так ли?

Ювелир, еще крепкий мужчина лет пятидесяти, выглядел заметно смущенным:

– Разумеется.

Развернув сверток, Савелий взял один из камней – величиной с ноготь, темно-красного цвета – и глянул на свет.

– Весьма неплохо! – Затем выбрал другой, поменьше, совершенно прозрачный. – О! – С восторгом протянул он, рассмотрев внутри радугу. – Он сверкает.

– Внутри камня обламывается свет, – сдержанно пояснил ювелир, – вот отсюда и краски.

В ювелирной лавке было очень светло. По-другому и нельзя, клиент должен рассмотреть камень, мало ли... Вдруг трещины! Снаружи кто-то нетерпеливо потянул за ручку, и ювелир, вскочив со стула, поспешил к выходу.

– Вы разве не видите табличку, мсье? – сдержанно укорил он. – Я занят! Подходите, пожалуйста, через час. – Закрыв дверь на защелку, он вернулся на место. – Надеюсь, я не разочаровал вас?

Савелий аккуратно уложил камни в небольшие холщовые мешочки, тщательно завернул их в плотную бумагу и осторожно, как если бы опасался, что все это может рассыпаться, уложил на дно сумки.

– Я доволен проделанной вами работой. Лучше вас ее никто бы не сделал. Я наводил справки... А вот это ваше дополнительное вознаграждение. – Савелий положил на стол пачку франков. – Здесь вдвое больше обговоренной цены, но я думаю, что ваше мастерство того стоит.

– Спасибо, мсье, – не сумел сдержать радости ювелир и несколько торопливо потянулся за деньгами. – Если вы еще надумаете заказать подобную работу, всегда буду рад помочь вам.

Савелий не сумел сдержать улыбки:

– Думаю, это будет не скоро. Позвольте откланяться.

– Я вам открою! – заторопился ювелир следом.

Шаркнула тяжелая задвижка, дверь распахнулась. Сжимая в руке сумку, Савелий ступил на брусчатку. Пропустив встречную пролетку, он пересек мостовую и свернул в переулок. Незаметно оглянулся. Следом никого. Пусто.

Савелий юркнул в ближайший подъезд и аккуратно принялся отдирать узенькую бородку. Скомкав в ладони, он небрежно бросил ее в сумку. Туда же полетел густой парик. Небрежным жестом он отряхнул воротник и уверенно направился в проходной двор.

К скверу Вер-Голан Савелий Родионов спустился по лестнице от статуи короля. Генрих IV восседал на породистом жеребце и лукаво посматривал на фланирующих дам. Даже застыв в меди, он не растерял своей галантности. Порой казалось, что он готов сбросить маску величавости, соскочить с иноходца и вприпрыжку помчаться за понравившейся барышней. Деревья, посаженные по берегам острова, лишь усиливали его сходство с кораблем. В парке народу было немного. Совсем юная пара, не более двадцати лет, важно прогуливалась по аллее, усыпанной светло-желтым песком с гравием, который мерно похрустывал при каждом шаге. Немного поодаль на скамеечке тихо сидела пожилая чета. Дедуля бережно сжимал в ладонях руку своей спутницы, а та, в свою очередь, с нежностью посматривала на старичка, очень похожего на укрощенного Кощея Бессмертного. Милые интеллигентные старички, сумевшие сохранить нежные отношения друг с другом даже через полсотни прожитых совместно лет. С некоторым чувством превосходства они посматривали на молодых людей, будто лишь теперь уяснили нечто такое, чего не понять слепой юности.

На лужайке суетилась болонка, что-то без конца вынюхивающая. Временами она посматривала на мысок, где предположительно находился хозяин. Обеспокоенности псина не выказывала, следовательно, он находился в поле ее зрения и, укрывшись за стволами каштанов, очевидно, любовался течением.

Савелий удобно уселся на скамье, закинув ногу на ногу. «Пари матч» он купил только что. Его подмывало немедленно открыть разворот и, не отходя от лотка, углубиться в статью. Однако Савелий решил воздержаться: через пятнадцать минут у него была запланирована весьма серьезная встреча. А следовательно, не должно быть никакого шатания в мыслях.

Савелий с интересом прочитал броский заголовок «Ограбление Национального банка», чуть ниже виднелись несколько фотографий, на которых крупным планом был запечатлен вскрытый сейф. Зрелище презабавное. Хотя бы потому, что не каждому дозволено заглянуть в его отполированное стальное нутро, а сейчас, при значительном увеличении, сейф выглядел весьма обыкновенно. Металлические запоры, вывороченные с корнем, торчали из двери, словно перья из потрепанной птицы, и выглядели до нелепого смешно. Даже у банкиров подобная картина должна была вызвать гомерический хохот. Только дьявол мог подбить людей на то, чтобы доверить металлическому ящику целые состояния!

На другом снимке сейф был заснят с некоторого расстояния, и в объектив фотокамеры угодила группа растерянных служащих банка. Особенно озадаченным выглядел управляющий: руки разведены в стороны, а рот так широко распахнут, что в него запросто могла влететь птица средних размеров.

Третье фото и вовсе удивило Савелия. На переднем плане был запечатлен комиссар полиции Лазар – круглолицый коротконогий малый лет сорока пяти. Удивленно выгнув в крутую дугу широкие брови, он указывал пальцем на одну из ниш сейфа. О чем говорил полицейский, оставалось только гадать, но речь явно шла не о том, что он взял след грабителей.

• Предыдущая
• 4/109
• Следующая