Король медвежатников - Сухов Евгений Евгеньевич - Страница 80

• Предыдущая
• 80/109
• Следующая

Чуть призадумавшись, Савелий уверенно ответил:

– Эта картина настоящая. Но я могу совершенно точно сказать вам, что картины, которые вам сегодня принес господин Барановский, самые настоящие фальшивки! Он злоупотребляет вашим доверием, граф! – горячо проговорил Савелий.

Граф нахмурился:

– Откуда вам это известно?

– Дело в том, что я очень хорошо успел узнать этого человека. Барановский сплотил вокруг себя художников, которые подделывают для него картины, а потом он продает их состоятельным людям, таким, как вы, выдавая картины за подлинники. Это очень опасный человек! В Париже у него имеется несколько подпольных мастерских, где работают прекрасные художники.

– Право, я удивлен, – растерянно произнес старый граф. – Такой солидный господин. Почему же в таком случае им не займется полиция?

Губы Савелия тронула легкая улыбка:

– Этот вопрос не ко мне. Этим делом занимается некто комиссар Лазар. Вам бы следовало обратиться к нему.

– Хм... Вмешивать в это дело полицию... Хотя, возможно, придется так и поступить. В любом случае, большое вам спасибо, господин... – наморщил д'Артуа лоб.

– Родионов.

– ...господин Родионов.

– Честь имею. Мое дело предупредить вас об опасности.

– Очень признателен. Был рад знакомству.

Савелий вышел из галереи и, беззаботно размахивая тростью, направился к ближайшему скверу. Галерея размещалась на втором этаже замка д'Артуа. Из высоких сводчатых окон хорошо просматривался не только двор, заросший акациями и старыми каштанами, но и противоположная сторона улицы. Савелий чувствовал, как ему в спину смотрит по крайней мере пара заинтересованных глаз. Стараясь разыграть безразличие, Савелий с интересом посмотрел вслед хорошенькой девушке. Еще десять таких же неторопливых шагов, и он скрылся за высокими кустами акации. Отсюда его уже не рассмотреть, как ни вытягивай шею.

Савелий аккуратно раздвинул кусты и увидел, как из галереи торопливым шагом вышел мужчина. Уж не слуга ли это графа? Взмахнув рукой, он поймал проезжавшую пролетку и, быстро вскочив в нее, коротко назвал нужный адрес. Пролетка, рванувшись с места, понесла пассажира в сторону Монмартра.

В нескольких шагах от сквера его дожидался Мамай.

– Кто это был, не рассмотрел?

– Нет, хозяин. Куда едем?

– Гони за той пролеткой!

– Мигом, – поднял вожжи Мамай и тронул застоявшихся лошадей.

Пролетка маячила метрах в пятидесяти впереди, и лошадка резво барабанила копытами по серой брусчатке. Наконец она замедлила бег и скоро остановилась. Пассажир небрежно сунул кучеру несколько франков и сошел с пролетки. Не оглядываясь, он уверенно направился по улице Винцента, и, пройдя сотню метров, свернул в угловой двор. Савелий подождал, пока он скроется в глубине, и направился следом.

– Меня не жди, – обронил Савелий Мамаю, – доберусь сам. Лучше присмотри за Елизаветой. Мало ли что...

– Как скажешь, хозяин.

Двор выглядел пустынным. Савелий осмотрелся. Уже заметно стемнело, в небе ярче засветился лунный серп. В воротах мелькнула чья-то тень. Савелий замер. Никого. Может, все-таки показалось? Очевидно, ветер колыхнул верхушки деревьев, вот тень и упала прямехонько на створчатые ворота. Уже более не таясь, Савелий уверенно стал подниматься по лестнице. На втором этаже послышались удаляющиеся шаги. В конце коридора хлопнула дверь.

Савелий, стараясь не шуметь, направился следом. Прислушался. За одной из дверей раздавались приглушенные мужские голоса. Савелий торкнулся в соседнюю дверь. Закрыто. Уже легче. Достав отмычку, мгновенно отворил ее. Это была кладовка, где находились старые, пропахшие плесенью вещи, в стене – ниша в рост человека. Родионов протиснулся в нее не без труда. Отсюда прекрасно было слышно каждое слово, раздававшееся в соседней комнате. Просто какая-то потайная комната.

– Вас не было...

– Я уезжал на некоторое время из Парижа, – перебил гость. – Вижу, что вы меня не ожидали. Тем лучше! Люблю сюрпризы. У вас все готово?

– Почти, осталась только самая малость.

– Тянете! Все сроки уже вышли, – раздался раздраженный голос. – Вы должны были сделать все еще два дня назад.

– Работа не шла. А потом у меня были веские причины, – голос собеседника звучал слегка виновато.

– Знаю я все ваши веские причины! Ухлестывали за какой-нибудь кокеткой! А они отнимают не только время, смею заметить, но и деньги! Имейте в виду, я вам не дам ни франка до тех самых пор, пока вы не сделаете то, что нужно.

Голос перешел на зловещий шепот, даже через перегородку чувствовалось, как сильно разозлен говоривший.

– Сейчас мне нужны картины!

– А как же предыдущая картина, которую я передал вам на прошлой неделе? Я над ней очень серьезно поработал. Мне удалось ее состарить. Она смотрится как настоящая!

– Бездарная фальшивка!

– О чем вы говорите!

– Вы еще спрашиваете?! На баронессе, изображенной на этой картине, были украшения восемнадцатого века. А вы какой век рисовали? Пятнадцатый!

– Хм... Недосмотрел. Может быть, предложить ему другую картину?

– Исключено, он хочет именно эту. Скорее всего, с этой картиной у него связана какая-то семейная тайна или предание.

– Может, вы мне все-таки ссудите хотя бы небольшую сумму, – голос собеседника прозвучал почти умоляюще.

После подобной просьбы, да еще произнесенной таким голосом, обычно раздается всхлипывание. Савелий даже прислушался, не услышит ли он нечто подобное. Но нет, обошлось.

– Я же вам сказал, что сначала дело! – Голос гостя звучал твердо.

– А если я вам покажу картину, о которой вы однажды уже говорили, то вы сможете заплатить мне?

С минуту раздавалось выжидательное сопение хозяина, а потом чуть настороженный голос недоверчиво полюбопытствовал:

– Меня интересует подлинник.

– Он у меня!

– Где вы его взяли?

Возникла небольшая заминка, после которой последовал сдержанный ответ:

– Позвольте мне не отвечать на этот вопрос.

– Ладно... Это ваше личное дело. Так, показывайте картину!

– Так вы дадите мне деньги? – послышался недоверчивый голос хозяина.

– Сначала нужно взглянуть на товар, – последовал сдержанный ответ.

Савелий вновь услышал шаркающие шаги. Где-то совсем близко скрипнула дверь. Скорее всего, отворился какой-нибудь старинный шкаф, и чуть позже зашуршал раскручиваемый холст.

– Сейчас я прижму его дощечкой... Вот так... чтобы вам было удобнее рассмотреть... теперь увидели? И что вы на это скажете? – Голос хозяина звучал почти торжествующе.

Савелий улыбнулся, представив, какое ликующее лицо должно быть у него.

Потайная комната во всех отношениях была очень удобной вещью. Кроме того, что Савелий слышал почти каждый вздох говоривших, он мог безбоязненно передвигаться здесь, совсем не опасаясь, что может быть услышан в соседней комнате. Этот акустический эффект был сродни театральному, когда слова, произнесенные полушепотом на сцене, слышны даже в самых дальних рядах зала, в то время как разговор в партере не слышен даже в соседних рядах. В этом доме поработал очень изобретательный инженерный ум.

– Похоже, что это действительно подлинник, – голос гостя прозвучал несколько озадаченно. – И сколько же вы хотите за эту картину?

– Она мне досталась очень не просто... Я бы хотел за нее полмиллиона франков!

– Да вы с ума сошли! Кто вам даст такие деньги?! Картина безусловно хороша, но она не стоит таких денег. Ни один коллекционер не станет выкладывать такую сумму.

– Дело в том, что за эту картину мне обещали заплатить полтора миллиона франков. Но это будет, к сожалению, только через месяц, а деньги мне нужны сейчас. Сегодня! Если вы не согласитесь, тогда мне придется немного подождать, но сумму я получу целиком и гораздо большую!

Вновь послышался неясный шорох. «Сворачивают холст!» – догадался Савелий.

– Постойте, не так же сразу, – протестующе прозвучал голос гостя.

От прежней приказной тональности не осталось и следа. Создавалось впечатление, что этот возглас принадлежал совершенно другому человеку.

• Предыдущая
• 80/109
• Следующая