Без памяти - "Алекс Д" - Страница 15

– Я могу вернуть вам…

– Деньги мне не нужны, – перебиваю я. – Ты окажешь мне услугу, и мы будем в расчете. – Фишер дергается от моих слов, словно я выпустил ему пулю в лоб. – Когда следующее представление?

– Завтра вечером, но я не могу сделать то, о чем вы меня просите, – продажный ублюдок ожидаемо идет в отказ и порывается встать, опираясь ладонями на стол, а в следующее мгновение визжит, как резанный поросенок, уставившись на вилку, торчащую из его кисти. Дешёвая белая скатерть моментально пропитывается кровью, от вида которой рыхлый толстяк едва не хлопается в обморок.

Я загоняю столовый прибор глубже и приказываю ему сесть. Болевой шок делает его на удивление покладистым. Плюхнувшись откормленным задом на стул, он воет в кулак, обезумевший взгляд лихорадочно бегает по залу, но немногочисленные посетители кафе продолжают спокойно есть, не обращая на нас ни малейшего внимания. Единственный официант тоже не спешит на помощь к истекающему кровью клиенту.

– Завтра во время выступления с Алатеей Граф произойдёт несчастный случай по причине обрыва креплений и отсутствия страховочной сетки, – наклонившись вперед, четко проговариваю я. – Как итог – быстрая и почти безболезненная смерть. Печально, но так случается. Акробаты каждый раз рискуют, выходя на сцену и, увы… – скорбно вздыхаю и растягиваю губы в ледяной улыбке. На лице Фишера расползается дикий ужас. – Иногда разбиваются насмерть. Это не первый и не последний трагический эпизод. Халатность технических сотрудников или неосторожность самих артистов – причин на самом деле может быть масса. Ты проведешь внутреннее расследование, назначишь виновных и выплатишь ее матери компенсацию, которая покроет расходы на содержание в клинике.

– Меня посадят. Я не могу, – хрипит Фишер и снова взвывает от боли, когда я медленно проворачиваю вилку. Его нехило колотит, лицо покрывается багровыми пятнами от лопнувших сосудов.

– Тюрьма – это не то, чего ты должен бояться, – усмехнувшись, я несколько секунд с садистским удовольствием наблюдаю за его жалкими кривляньями, после чего рывком вытаскиваю вилку из трясущейся окровавленной кисти и неторопливо протираю ее салфеткой. Затем бросаю кристально чистый прибор в его тарелку.

Фишер затравленно скулит, прижимая травмированную руку к груди, а здоровой шарит по карманам в поисках телефона.

– Не советую, Роланд. – цокнув языком, я киваю на кружку, из которой он пару минут назад так жадно пил. – Как тебе кофе? – мой вопрос заставляет его окаменеть, телефон с грохотом падает на пол, выскользнув из ослабевших пальцев. – Вкус не показался странным?

– Да кто… ты такой… – закашлявшись, он начинает судорожно хватать воздух.

– Тебе лучше этого не знать, – широко улыбнувшись, я смотрю на циферблат своих часов. – У тебя есть одна минута, чтобы принять решение. После противоядие не подействует, и ты сдохнешь, захлёбываясь кровавой рвотой и испражняясь в свои клоунские штаны.

Двое здоровых амбалов с соседнего столика резво поднимаются со своих мест и одновременно приближаются к Фишеру со спины. У одного из них шприц, у второго пистолет, дулом упирающийся в затылок загнанного в угол ублюдка.

– Думай быстрее, Роланд, – подсказываю я.

Остальные «посетители», как по команде, теряют интерес к еде и внимательно следят за исходом событий, терпеливо дожидаясь моих дальнейших указаний.

– Хорошо… Ладно! Я согласен, – задыхаясь и брызгая слюной, хрипит Фишер.

– Вот и отлично, – удовлетворенно бросаю я, и взглянув на парня с «противоядием», коротко киваю. Тот без промедления выполняет, вливая в вену трясущегося клоуна пять миллилитров физраствора. Панический страх в налившихся кровью глазах ублюдка сменяется облегчением. Ничтожный клоп, раздавить бы его прямо здесь, но он мне еще пригодится.

Встав из-за стола, я неспешно подхожу к обмякшему, воняющему потом Фишеру.

– Я рад, что мы нашли общий язык, Роланд, – ободряюще хлопаю его по полечу. – Но не надейся соскочить, иначе сдохнешь не только ты, но и вся твоя семья. Ты понял? – дождавшись согласного кивка, брезгливо вытираю ладони влажной салфеткой и уверенной походкой направляюсь к двери. – Трое остаются, чтобы все тут убрать и доставить мистера Фишера домой, остальные за мной, – не оглядываясь командую я. Через пару секунд в кафе остаются только четверо.

– Я считаю, что имеет смысл надавить на девчонку прежде, чем убрать. Прикажи, и я организую. – Предлагает начбез, как только мы рассаживаемся по машинам. – Она – ключевой свидетель и может указать на заказчика, – добавляет он, не дождавшись от меня никакой реакции.

Опустив стекло, я прикуриваю сигарету и задумчиво наблюдаю за мелькающими за окном рекламными билбордами.

– Она – мелкая сошка, Влад. Расходный материал. Уверен, что Тея никогда не контактировала с заказчиком напрямую. Я бы на его месте не стал так рисковать, а судя по всему, мы имеем дело с продуманным врагом. Попытаться можно, но я готов поставить миллион на то, что она ни черта не знает. Или ты хочешь взять на себя работу Фишера?

– Почему нет?

– Потому что у тебя другая задача, – отрезаю я. – Меня вычислили, Влад, и открыли охоту. Девчонка – первый удар, но будут другие. Оставаться в Москве больше небезопасно. Нам нужно убираться отсюда и зачищать следы, а Алатея напоследок пусть полетает. Нет никакого смысла оставлять ее в живых.

– Тогда зачем ждать до завтра? – резонно рассуждает Влад. – Одно твое слово, и проблема в ее лице будет решена.

– Нет, – резко бросаю я.

Снова накатывает испепеляющая ярость, но она уже не застилает глаза, как несколько часов назад. Алатея умрет – это решено и не подлежит пересмотру. У меня заготовлен сценарий – как и где это произойдет – и я не отступлю от него ни на шаг.

Пусть это блажь и безумие, но я хочу, чтобы она умерла красиво, а не после пыток с пулей в голове. Позже, когда я получу видеозапись с падением, я выберу особенный кадр и перенесу его на холст, чтобы навсегда запечатлеть момент ее расплаты. Тея станет единственной, кого я напишу мертвой… как напоминание, что никому в этом мире нельзя доверять. Даже ожившим призрачным фантазиям с лицом Ми. Слабости нужно вырывать с корнем, а еще лучше – не допускать, чтобы они проросли. Я отступил от правил, поддался мимолётному наваждению, потерял контроль. Очередной урок усвоен. Больше подобного не повторится.

– Создается впечатление, что ты специально оставляешь себе время, чтобы передумать, – ошибочно предполагает Влад.

– Я оставляю время тем, кто ее нанял, чтобы проявить активность, – усмехнувшись, поясняю я. – Где Алатея сейчас?

– У себя. Отсыпается, – рапортует начбез.

– Аккуратно наблюдайте, не отсвечивайте, и сообщи, если твои парни заметят подозрительную деятельность, – сухо распоряжаюсь я. – Но вряд ли кто-то из этой шайки сейчас сунется к ней. В любом случае, у них есть ровно сутки, затем она умрет.

Сутки спустя

Статья в новостной ленте:

РИА НОВОСТИ. МОСКВА: Трагический случай на шоу «Орбита Фантазий»: Акробатка потеряла сознание после падения.

Сегодня вечером на шоу «Орбита Фантазий» произошел несчастный случай, когда во время выступления группы акробатов одна из участниц потеряла сознание после падения на сценическую сетку.

Восемнадцатилетняя акробатка исполняла сложный трюк на высоте, когда произошел неожиданный срыв. Она упала на специально предназначенную сетку, но получила серьезный удар и потеряла сознание.

Спасатели и медицинский персонал шоу немедленно оказали первую помощь девушке и вызвали скорую помощь. Акробатка была доставлена в ближайшее медицинское учреждение для дальнейшего обследования и лечения.

Организаторы шоу «Орбита Фантазий» выразили глубокие извинения за произошедшее и заявили о том, что уже начата проверка инцидента.

Двенадцать часов спустя: