Погружаясь во тьму (СИ) - "Tayon" - Страница 27

«Как слепы бывают так называемые «гении»…».

Молчание несколько затянулось, так что она продолжила:

- Далее ты прибываешь в Хогвартс, и против тебя сразу настраивается весь факультет. Тут, конечно, есть причины, но вот то, что учителя закрывали глаза на все происходящее, уже странно. Будто бы кто-то им велел к тебе не подходить и не контактировать с тобой.

На это он тоже промолчал, о чем-то думая и хмурясь.

- Все это продолжалось до недавнего времени. Ты пропадаешь, возвращаешься - и БАХ, всем резко стало на тебя не плевать… Не находишь это странным?

Он молчит.

- Кстати, где ты вообще пропадал месяц?

- Не знаю, - ответил он. – Я очнулся в больнице незадолго до конца июля.

- И с тех пор отношение к тебе резко изменилось…

- К чему ты клонишь? – он начал терять терпение.

Явно не любит, когда ему напоминают о негативных вещах в его жизни. Пытается их забыть.

Ладно, пришла пора козыря.

- Ты был проклят, Эванс, - прямо заявила она. – Не каким-то там заклятьем, а настоящим черным и злым проклятьем… Умирая, Темный Лорд, наложил на тебя страшное проклятье…

Парень побледнел и явно попытался что-то сказать в протест, но она ему не дала.

- Ты ведь часто испытывал какой-то дискомфорт или боли, - напомнила она. В памяти Панси были случаи, когда Эванс держался за свой шрам на лбу, причем было это на всех годах Хогвартса. – А на пятом курсе ты вообще чуть ли не умирал от этого.

Да, на пятом курсе он был совсем плох.

Оригинал возродился и явно через крестраж мучил парня, или просто сам крестраж доставлял ему немало боли.

- И потому, как проклятого, тебя и изолировали от сестры, от остальных учеников, и все учителя не хотели с тобой иметь дел.

- Ты… хочешь сказать… что проклятье могло быть заразным? – нахмурился он. Он чуть было не выронил ее палочку, но тут же сжал руку.

- Хуже, - усмехнулась она, завладев его вниманием. – Ты просто умирал…

Это заявлением повергло парня в шок, а она добавила:

- Сам подумай. Зачем Избранной нужен заведомо мертвый брат? Зачем учителям связываться и проникаться теплом к ученику, который может умереть в любой момент? Зачем вообще держать на виду ребенка, который явно долго не проживет? Ты умирал, Эванс, а потому тебя и держали подальше от всех…

Руки Эванса затряслись, и сам он дышать перестал.

Да, такие новости были весьма и весьма ужасными.

И ведь она ни капли не солгала.

Если он был носителем крестража, то Альбус просто хотел держать будущего мертвеца подальше, потому попросил учителей не связываться с ним. Вряд ли сказал всю правду, но убедил их не привязываться к ребенку их близких друзей.

Статус изгнанника был даже полезен, ведь тогда Эванс никому другом стать бы не успел, а потому потерять его было бы не жалко. Жестоко, но в той ситуации никто не хотел что-то менять: или боялись, или им было плевать.

«Но все еще хуже, если задуматься, - усмехнулась мысленно Панси. – Рано или поздно Поттер отправят уничтожать крестражи, это ведь отличная миссия для Избранной. Победить в открытом бою Темного Лорда для нее невозможно, а вот уничтожить крестражи вполне реально. И вот когда придет время последнего, ее рука не должна была дрогнуть… Да, Альбус готовил не Избранную – а будущую убийцу».

В таком случае все реально ужасно. Но эту информацию она пока придержит.

Про крестраж она ничего не говорила, и это будет ее запасным аргументом, который в удобный момент привяжет Эванса к ней и отвернет от Альбуса и его дурацкого Ордена. Ведь лучше встать на сторону той, кто открыла тебе глаза, чем тех, кто планировал твою кончину.

От шока он аж язык прикусил и поморщился от боли.

Вскоре близнец Избранной взял себя в руки.

Хорошо.

Не стоит поддаваться эмоциям и глупить.

Пусть ей было бы выгодно, сломайся он, она бы тогда его утешила, но его стойкость все же заслуживает уважения.

- Но ведь все изменилось, так?

- Да, - кивнула она. – Каким-то образом твое проклятье или пропало, или… что-то иное с ним случилось. И непонятно, что именно…

Эванс задумался. Явно что-то знает или догадывается, но говорить пока не станет.

Ничего, она терпелива и добьется его полного доверия, чтобы использовать в своих целях.

- Так что несложно догадаться, что может предпринять директор, когда узнает, что у тебя появилась странная сила, - сказала она, поднявшись и взяв недопитую бутылку воды. В горле пересохло.

Пока она пила, он размышлял.

Пусть думает и накручивает себя. Ей это выгодно.

- Ясно, - произнес парень. – Как это связано с тобой?

- Ну, тут не ясно, - теперь уже она нахмурилась. – С начала этого года, после той пьянки, когда ты принес меня в больничное крыло, кстати, спасибо за это, я начала замечать в себе странности. У меня начала лучше получаться учеба, память улучшилась и появился змеиный язык. Сначала я думала, что со мной что-то не то, но обратила внимание на тебя, и как поменялся ты, и стала следить. Ну и решила проверить, есть ли у тебя парселтанг.

- Нет, я этого дара лишился с тех пор…

- А вот я его приобрела и примерно в тоже время. Не видишь связи?

«И никакой лжи, всего лишь удобное совпадение…»

- И что ты предлагаешь теперь делать?

Отлично!

Первый шаг сделан. Он заинтересован и не уверен в себе, а потому нужно продолжать.

- Во-первых, стоит держать все это в тайне. Никто ничего не видел, и пусть все так и остается.

- Но ведь Пивз пропал…

- Да на него всем плевать, и его пропажу не заметят, как минимум до Рождества. А когда спохватятся, найти уже что-то не сумеют. Молчи об этом, и никто ничего не поймет.

Тут все просто.

Пивз и так порой надолго пропадал, потому никто не удивится его исчезновению. Плюс, он не перед всеми мелькал, и некоторые могли его месяцами не видеть. Директор может что-то заметить, но только тогда, когда ему призрак для чего-то понадобится.

- Во-вторых, нам нужно понять, что с нами происходит. Нам нужно проверить себя. Я знаю несколько ритуалов для подобного, но это мы обсудим потом.

Тут никакой лжи. Она действительно знает и даже поможет ему, ведь ей самой интересно, что же такого странного с Эвансом. А уже потом, когда у них завяжется «дружба», вот тогда можно и действовать.

- Ну и в-третьих, нам нужно почаще встречаться и обсуждать все это. Да и проверить не помешает, что мы еще можем, и есть ли еще какая связь.

- А моя сила никому не навредит? – заволновался он.

- Живым существам, скорее всего, нет. На позитивной энергии основана Светлая Магия, и я не знаю там ни одного заклятия, способного напрямую навредить человеку… Я бы сказала «точно нет», - Панси вздохнула, - но твое прямое проведение силы - это уже легенды, Эванс. Ветхие до невозможности, раза в три старше, чем Фламель. Мол, когда-то боги ходили по миру, и их жрецы запросто творили такое, что даже сложнейшие заклинания Светлой и Темной Магии могут считаться лишь несовершенной имитацией божественных чудес…. И прочее «бла-бла-бла, тысячи лет назад небо было синее, трава зеленее, а маглы знали свое место». Так что я не знаю ничего конкретного. Просто держись подальше от нежити, не болтай о новых возможностях и не светись как лампочка посреди коридора – и все должно быть в порядке.

Такие советы его не убедили, но иных она просто дать не могла.

- Почему ты вообще разводишь эти тайны? – спросил он. – Мне казалось, змеиный язык для вашего факультета, наоборот, поднимет твой авторитет.

Панси поморщилась. Вопрос ожидаем, и она к нему подготовилась.

- Ну, это только с виду кажется, что все хорошо. Может, до возвращения Темного Лорда это было бы и неплохо, но вот сейчас владеть чем-то, что может сам Повелитель, весьма опасно. Никто не знает, как он отреагирует на какую-то до этого малоизвестную девчонку, у которой есть похожая сила. Он меня как возвысить может, так и убить просто, чисто из каприза, чтобы никто не умел того же, что и он. Темный Лорд непредсказуем, а я рисковать своей жизнью не хочу. К тому же мои родители из «симпатизирующих».