Больше не твоя - Свит Кэти - Страница 5

Смотрю на Михайлову, сжимаю в руке стакан с кофе. Картон не выдерживает напора, сминается,и коричневая жидкость проливается на стол. Заливает мои брюки, телефон, мочит рукава кофты, что на Алене. А еще верхнюю одежду, в которой мы пришли.

Если с моей, черной, хрен что будет, то с Алениной дела обстоят гораздо хуже. Ее белоснежная куртка восстановлению не подлежит.

– Ой. – Она отдергивает руки, но поздно. Одежда испорчена в пух и прах.

На лице девушки написан самый настоящий ужас. Она, словно парализованная, сидит и смотрит, как коричневая субстанция продолжает стекать вниз.

– Ален. – Михайлова тут же поднимает на меня перепуганные глаза. В них блестят слезы. – Все в порядке? – уточняю.

– Ага, – кивает, кусая губы.

Хрена с два в порядке! Я ж не слепой и все вижу.

Ладно, фиг с ним. Разберемся по ходу пьесы!

– Держи, – протягиваю девушке все имеющиеся на столе сухие салфетки. Она с благодарностью принимает их.

– Мне столько не нужно, – говорит тихо, возвращает половину обратно. – Возьми себе.

Соприкасаемся пальцами, по моему телу проходит разряд в двести двадцать.

Она резко отдергивает ладонь, словно обожглась. А мне требуется время, чтобы взять себя в руки. Иначе разнесу здесь все!

Аленка, Аленка… Что ж ты, зараза, делаешь со мной? Ну почему ты выбрала Игоря? Повелась на его красивые разговоры и жесты… Дуреха.

Прошло уже много времени, а я до сих пор не в силах тебя забыть.

– Ты как? – спрашиваю у нее.

Меня напрягает ее молчание, уж лучше бы трындела без умолку. Так я хотя знал бы, что у нее в голове.

– Если честно, не очень, – расстроенно произносит. – Куртка испорчена, ее больше не надеть.

– До машины добежим, а там разберемся, – заверяю ее. Она смотрит на меня, кусает губы. Молчит.

Приводим себя в порядок, насколько это возможно. Куртку Аленки убираю в пакет, свою накидываю на девушку. Моя верхняя одежда не так сильно промокла, сверху кофе вытерли, и можно носить.

– А ты? – невинно хлопает ресницами. Своим чистым, искренним взглядом окончательно пробивает брешь в моей обороне.

Красивая… Космос просто!

И как мне, скажите, тебя разлюбить?

– За меня не беспокойся, – слегка улыбаюсь. Поправляю выбившуюся прядь волос, убираю с ее щеки за ушко.

Аленка такая ранимая сейчас, аж грудь распирает от эмоций. Меня одолевает нежность. Не устоять!

– Я закаленный, – подмигиваю, разрушая момент.

Михайлова прекрасна. Но мне ни в коем случае нельзя поддаваться ее очарованию. Как бы мне ни хотелось, она жена моего лучшего друга, и этого уже не изменить.

– А то я не знаю, – фыркает, вновь оживая. Сердце бьется с надрывом, налюбоваться Аленкой никак не могу.

Покупаю нам еще по одному кофе, оплачиваю топливо, забираю мокрые вещи. Ее сумочка тоже пострадала. Нужно будет новое все купить.

– Готова? – уточняю у девушки.

– Угу, – печально кивает.

– Ты чего? – хмурюсь.

– Да так, – отмахивается.

– Говори давай, – заставляю посмотреть мне в глаза.

– Ты ведь замерзнешь, – поджимает губы. – А я у тебя куртку, считай, забрала.

Ничего не говорю, лишь делаю глубокий вдох. Она умеет меня завести с пол-оборота!

Теперь уж точно. Только ко мне домой. Причем без остановок!

Оставляю девушку стоять в здании, сам выхожу на улицу. Ледяной ветер пробирает до костей. Вроде уже весна на носу, а погода все никак не сообразит, что должно быть тепло.

Холодина капец!

Прыгаю в машину, завожу и тут же включаю печку. Нам еще ехать и ехать, в салоне должно быть тепло.

Подгоняю к выходу из кафе машину, зову свою упрямицу. Аленка прыгает из теплого помещения сразу в прогретый автомобильный салон.

– Едем ко мне, – заявляю безапелляционно. Настраиваю на навигаторе маршрут.

Конечно, я знаю, как доехать до своего дома, но хочется сделать это как можно скорее. Михайловой нехорошо, ей бы отлежаться. А завтра я отправлю ее ко врачу.

Если потребуется, то силой затащу в кабинет к терапевту! У Аленки всегда было нормальное здоровье, а в последнее время она слишком часто жалуется на недомогание.

Подобное состояние не на шутку напрягает меня.

– Макс, – произносит негромко.

– Ты против? – пристально смотрю на нее.

Алена хочет что-то сказать, но под моим красноречивым взглядом не решается.

– Нет, – сдается. – Я не против.

Умница! Сейчас со мной сейчас лучше не спорить.

Опасно.

Нажимаю на газ, выворачиваю на трассу и продолжаю гнать вперед. Под колесами отличное ровное покрытие, попуток практически нет, встречка тоже полупустая. В кои-то веки можно насладиться вождением. Что я и делаю.

Но полностью расслабиться и получать кайф от поездки не получается. Тревога не отпускает ни на миг.

То и дело искоса поглядываю на свою пассажирку. Меня напрягает ее бледность, но я не хочу Алену обидеть и поэтому продолжаю тихо сжигать себя заживо.

Я зол. Дико! Поганое чувство клубится внутри, требует найти выход. Но поддаваться эмоциям сейчас ни в коем случае нельзя.

Савельев —урод! Он отбил у меня Алену, вскружил ей мозг, затащил в ЗАГС и спустя полгода потерял к жене интерес.

Ну не ублюдок ли?!

А еще говорит, что он мой лучший друг.

– Приехали, – загоняю внедорожник в гараж.

Он построен таким образом, чтобы можно было беспрепятственно пройти из гаража прямо в дом. На улицу выходить не придется.

Вытаскиваю ключ из замка зажигания, обхожу сзади авто. По пути нажимаю на кнопку, чтобы створки гаража закрылись.

И успеваю подхватить Аленку за мгновение до того, как она вылезет из машины.

– Ален, – предупреждающе рычу. Смеряю ее разгневанным взглядом. Самостоятельная, блин, моя! Вечно бежит впереди паровоза.

Я ненавижу, когда Михайлова так делает, и она об этом знает прекрасно! Но все равно делает.

Вот сколько раз повторять, чтобы просто сидела и ждала, когда я ей помогу? Упрямица, твою ж мать!

– Прости, – говорит, виновато хлопая пышными ресницами. Злость тут же рассыпается и улетает прочь. – Отвыкла.

И это ее «отвыкла» окончательно выбивает почву из-под ног.

Борюсь со вспышкой неконтролируемой, дикой ярости. Мне срочно нужно что-нибудь расколотить!

Ну Игорь! Я тебя раздавлю! Неужели ты не видишь, что уничтожаешь ее?!

Делаю глубокий вдох, заталкиваю эмоции так глубоко, насколько это возможно. Иначе за себя не ручаюсь.

– Не замерзла? Тошнить перестало? – уточняю на всякий случай. Только сейчас доходит, что нужно было сразу в больницу Аленку везти.

Но уже поздно. Мы приехали.

Открываю дверь, пропускаю девушку вперед. Носа достигает тонкий аромат ее духов, и меня снова накрывает.

Требуется время, чтобы успокоиться и снова нормально дышать. Кроет от ее близости. А от невозможности быть вместе разрывает на куски.

Дом нас встречает тишиной и уютом. После переезда я так и не позвал Савельевых в гости. Новоселье справляли совершенно другой компанией, и Игорь отказался к нам приезжать. Обещал потом, но так и не доехал.

Я тогда обижался, а теперь очень этому рад. Он не сможет найти ни меня, ни Алену. В кои-то веки у нас есть возможность побыть вдвоем.

– Как у тебя уютно, – мечтательно вздыхает Аленка, озираясь по сторонам.

Сердце щемит от ее слов. Интерьер создавался во многом по ее вкусу.

– Рад, что тебе понравилось, – говорю, тщательно контролируя голос. Но он в конечном итоге подводит, срываясь на хрип.

Беру стоящую на журнальном столике бутылку воды. Если я хочу выдержать эту ночь, то нужно начинать контролировать чувства к этой огненной девушке. Прямо сейчас!

Жестом предлагаю Алене взять одну из бутылочек, но она отказывается. Вечно скромничает. Твою ж мать!

– У тебя случайно не найдется лишней футболки? – спрашивает, пересиливая себя. Я ухмыляюсь, довольный.

Неужели Аленка, наконец, научилась просить? Надо же… И небо не рухнуло к нам на головы.