Сдвиг по фазе - Пирсон Кит А. - Страница 23

Так что пожимаю Кингсленду руку, и он жестом велит следовать за ним. Мы направляемся в кабинку в темном углу.

— Положите свой телефон на стол, — требует он.

— Зачем?

— Я вам не доверяю. Ничего личного. Просто я вообще никому не доверяю.

Подчиняюсь, и мужчина проверяет, не включен ли на мобильнике диктофон. Этот тип либо параноик, либо весьма сообразителен, поскольку затем охлопывает меня на предмет других записывающих устройств.

— Рад, что вам достает благоразумия, — подытоживает Кингсленд результат обыска. — Садитесь.

Он усаживается напротив, положив руки на стол, и меня обдает волной запаха его одеколона.

— Начнем с самого простого вопроса. Кто напал на моего помощника, который пришел к вам на квартиру?

— Понятия не имею, — пожимаю я плечами. — Сам заявился — он слышал, что я помогаю людям с психическими проблемами.

— Увидите его еще раз — передайте, что он покойник.

Я киваю.

— Так телефон у вас? — невозмутимо осведомляется Кингсленд затем.

— Боюсь, нет.

— Где же он?

— В том-то и дело… Я не знаю.

— Мобильник был у вас, а теперь вы не знаете, где он?

— Он… потерялся.

Мужчина задумчиво кивает.

— Крайне досадно, потому что этот телефон мне крайне необходим.

— Если делу поможет, я готов возместить ущерб.

Кингсленд смеется и спрашивает:

— Сколько, по-вашему, этот телефон стоит?

— Сотни четыре или пять.

— Вы немножко ошиблись, мистер Нанн. Мобильник стоит пятьдесят миллионов, а то и больше.

Я чуть не давлюсь апельсиновым соком.

— Сколько-сколько?

— Дело не в самом телефоне, а в его содержимом.

— А, понимаю… Но Камерон наверняка должен был где-то продублировать свои данные.

Мой собеседник морщится, словно в нос ему ударила вонь.

— Вам виднее, мистер Нанн. Он вправду продублировал?

— С чего вы взяли, что мне виднее?

— Как мне представляется, вам многое известно о Камероне.

— Да я едва с ним знаком.

— Но вы были его психотерапевтом, а уж люди обожают изливать душу подобным вам.

— Мистер Кингсленд, у вас явно сложилось ошибочное представление о моих отношениях с Камероном Гейлом. У меня был с ним всего один сеанс, а потом встреча здесь в прошлую пятницу. В обоих случаях мы разговаривали лишь по несколько минут, а потом он убегал.

— И оба раза он ничего вам не рассказал?

— Кое-что все же рассказал.

— Например?

— Я уже дал вам понять, что не вправе обсуждать это с посторонними.

— Эх, — вздыхает он, — а я то решил, что вы разумный человек. Но, похоже, вы не столь сообразительны, как кажетесь.

Кингсленд откидывается на спинку стула и расслабленно сцепляет руки на затылке.

— Так вот о той юной леди, которую вы изнасиловали.

— Я никого не насиловал!

— Полиция так не думает.

— Они могут думать что им угодно, вот только улик против меня нет, потому что это чудовищная ложь.

— Пока нет, согласен. Но в тот раз по телефону я говорил на полном серьезе. У меня целая очередь из дамочек, жаждущих обвинить вас в сходном преступлении. Помимо длительного открытого полицейского расследования, можно лишь догадываться, каково будет вашей жене узнать, что она вышла замуж за столь активного насильника.

Я уже многие годы занимаюсь тем, что всяческими способами выведываю у людей правду, и легко различаю притворство. Увы, Фрейзер Кингсленд — сама прямота.

— Почему вы так со мной поступаете?

— Потому что у вас есть кое-что нужное мне.

— Но у меня этого нет! Я же сказал вам, что не могу отыскать чертов телефон!

— И я вам верю.

— Вот как?

— Именно. Только поэтому я и предлагаю вам альтернативный выход: приведите ко мне Камерона Гейла.

— Что?

— Он вам доверяет, чем могут похвастаться очень и очень немногие, мистер Нанн. Вам остается только заманить его к себе домой, и за ним явится мой коллега. Сделайте это, и все проблемы с полицией останутся в прошлом.

— Я не знаю, где он.

— Тогда советую приступить к поискам. Я даю вам пять дней.

— Вы с ума сошли! Да я и за пять месяцев вряд ли смогу его найти!

— На большее не рассчитывайте. Пять дней, чтобы передать мне телефон или Камерона Гейла.

— А если у меня ничего не выйдет?

— Тогда против вас выдвинут столько обвинений, что полиция уже не расщедрится на освобождение под обязательство явки. А пока будете томиться в камере, вашей бедной Лие придется сидеть дома одной. Не мне вам рассказывать, мистер Нанн, что за город Лондон. Каждый день с невинными людьми здесь происходят неприятные вещи. Понимаете?

Кингсленд поджимает губы и многозначительно смотрит на меня.

— Это безумие. Почему бы вам просто не нанять частного детектива, чтобы отыскать парня?

— О, наш Камерон чертовски умен, и, уверяю вас, все свои следы он замел как следует. Если ради кого он и высунет нос из норы, то только ради вас.

Возразить на это мне уже нечего.

— И чтоб вы понимали, — добавляет мужчина, — заявление в полицию о нашей договоренности будет большой ошибкой… А для вашей жены и вовсе фатальной.

Он встает и залпом выпивает содержимое своего стакана.

— В воскресенье, мистер Нанн, будьте на связи. Если, конечно же, не добудете необходимое мне раньше. Ради вашего же блага, надеюсь, так и произойдет.

Кингсленд со стуком ставит стакан на стол и уходит прочь.

О подавлении панических атак мне известно, пожалуй, все. Я досконально изучал их и помогал сотням клиентов вырабатывать защитные механизмы против них, в то время как сопровождающих приступы ощущений сам ни разу не испытывал. Однако прямо сейчас я отмечаю у себя симптомы начинающейся панической атаки.

Вцепляюсь в столешницу и делаю медленные и глубокие вздохи. Тем не менее стена продолжает смыкаться, а сердце заходится так, будто вот-вот разорвется.

— Милок, ты в порядке?

Я поднимаю взгляд на барменшу, явившуюся за пустым стаканом.

— Хочешь совет? — спрашивает она.

Машинально киваю.

— Если ему что-то нужно, отдай. А если что предлагает, не бери.

Для проформы женщина пару раз проводит тряпкой по столу и удаляется обратно за стойку.

Я тупо разглядываю недопитый стакан апельсинового сока. Понятия не имею, сколь долго. Что, впрочем, меня совершенно не волнует. Все мои мысли заняты одним-единственным вопросом: что же, во имя всего святого, мне теперь делать? Если бы в подобной ситуации мне пришлось давать совет кому-то другому, почти наверняка я порекомендовал бы обратиться в полицию. Легко сказать, если несколько минут назад тебя не предупреждали об опрометчивости подобного шага и если разменной монетой не служит твоя любимая женщина.

Мое положение, однако, требует прагматического подхода. Опрометчивость выйдет мне боком, так что необходимо обдумать возможные варианты.

Я встаю и на нетвердых ногах покидаю «Герцог».

Дорога домой занимает в два раза больше времени, чем в паб. На ходу я перебираю в голове различные сценарии в надежде найти приемлемое решение. Самым очевидным представляется найти или телефон, или Камерона Гейла, однако первый у меня уже сидит в печенках, да и нету меня времени перебирать содержимое сотен коробок в секонд-хенде — при условии, разумеется, что мобильник все еще находится в одной из них. Что же касается поисков Камерона, то я даже не знаю, с чего начать.

Все-таки надо обратиться в полицию. Это единственный разумный выход. Вот только правильный ли?

На последних сотнях метров перед домом меня посещают новые вопросы. Насколько реальны угрозы Фрейзера Кингсленда? Подобных ему встречать мне не доводилось, и есть огромная разница между теми, кто лишь угрожает убийством, и теми, кто действительно способен осуществить угрозу.

Вешаю пальто в прихожей и направляюсь в гостиную, где Лия смотрит телевизор.

— Как все прошло? — интересуется она.

— Добился некоторых успехов.

Еще одна машинальная ложь.

— О, замечательно. — Она хлопает ладонью по дивану рядом с собой. — Давай, садись.