Последний Охотник на Магов. Том 3 (СИ) - Молотов Виктор - Страница 37

Павел извернулся и одним ловким ударом сабли выбил из рук Марии один из кинжалов.

— Я больше не боюсь нашего отца, — ответил он и бросил на меня короткий взгляд.

Павел Мясников пережил очередные метаморфозы этой ночью. После сражения с фобом он избавился от своего главного страха. Теперь он свободен от всех оков своего кровавого рода.

Мария, раздражённо шикнув, пригнулась и полоснула кинжалом по бедру Павла. Из ноги парня брызнула кровь. Мясников не растерялся и тут же направил поток маны в сосуды нижней конечности. Кровь остановилась, а затвердевшие капли врезались в Марию, как пули.

Я достал из пиджака фляжку с антимагическим зельем и сделал пару глотков.

Как же задолбала уже меня эта магия!

— И это всё, что ты можешь? — усмехнулась Мария, вытерев рукавом своего чёрного платья кровь с лица.

Она пыталась спровоцировать брата, но он держался стойко. Вот только чувствовал Павел себя крайне паршиво, и это было сложно не заметить. Его кожа была бледна, а магические вибрации еле-еле исходили от тела парня. Я с трудом улавливал его энергию, но от Марии магия вовсю рвалась наружу.

Только чего она хочет добиться? Одолеть брата магией соблазнения? Это уже совсем смешно.

И в этот момент Мясникова опровергла мои абсурдные догадки. Девушка отскочила назад на один метр и полоснула кинжалом по своей ладони. Из руки девушки заструилась густая кровь. Мария не моргнула и глазом, будто вовсе не чувствовала боли.

— Ты же не думал, что я всё это время стояла на месте? — спросила Мария, доставая из своей руки кровавую шпагу. — Я развивала свою магию, долгие годы. Пока ты стоял на месте, довольствуясь имеющимся у тебя даром.

В следующие секунды дуэль подошла к кульминации. Мария сделала рывок вперёд, расколола точным колющим ударом клинок Павла и пронзила насквозь плечо брата.

Павел отпрянул назад и упёрся спиной в круглый стол.

— Довольно! — воскликнул я. — Дуэль окончена!

Но Мария не останавливалась. Она прокрутила шпагой в ране Павла, затем резко выдернула её и приготовилась атаковать ещё раз. Я почувствовал в воздухе лёгкий привкус тёмной магии.

Плохо дело! Марией овладела родовая магия. Если я не остановлю её, девушка станет ещё большей психопаткой, чем прошлый Павел Мясников.

Павел улыбнулся, глядя на сестру, нацелившую шпагу на его лицо.

— Я горжусь тобой, Мария, — сказал он. — Ты стала очень сильной.

Я влетел в Мясникову в последний момент. Шпага просвистела в сантиметре от лица Павла.

— Нет, отпусти! — закричала Мария.

Из моей левой руки вырвался мощный залп отражения. Повезло, что я сходил к Серебряному Зеркалу и подзарядился. Без этого у меня бы не хватило сил запечатать магию Марии.

Девушка вырвалась из моих рук, упала на землю и закрыла лицо руками. Мясникова не хотела показывать присутствующим своих слёз.

Да и зрители, стоит отметить, явно не ожидали такой схватки. Даже Гаспар, который требовал мяса и кровищи, сидел на столе и не издавал ни звука.

— Теперь всё позади, — сказал я девушке. — Дуэль окончена, ты победила. Павел принял твой вызов. А значит, он вступает в наши ряды.

Мясникова издала что-то похожее на «угу» и продолжила плакать. Очевидно, что рыдала Мария не из-за того, что я прервал бой. Еёсаму поразил тот факт, что она способна на такое.

Я прекрасно понимал, что она не испытывала такой искренней ненависти к брату. Ещё полчаса назад её расстроили слова Павла о его отношении с отцом. Вся проблема в тёмной магии. Она оперирует потаёнными мыслями, искажает разум и желания.

Но я только что её стёр.

Теперь магия Марии исчезнет на несколько недель, точно так же, как это было с силой Павла. А я не смогу полноценно отражать ещё два-три дня. Даже если попытаюсь вновь подпитаться от Серебряного Зеркала — ничего не выйдет. Каналы отражения опустошились, им нужно время на восстановление.

Мария медленно встала на ноги и пошла в сторону своих покоев. Через минуту в дальнем коридоре послышался хлопок двери.

Ничего, пусть отдохнёт. Мы только что разобрались с очень большой и важной проблемой.

Напряжённую тишину разрядил громкий храп Алексея Ковтунова, который мирно дрых на лавке, игнорируя вообще всё, что происходило в главном зале.

— Николай, у нас ещё остались зелья исцеления? — спросил я.

— Да, мы с Юлей сделали три порции… — еле шевеля губами, ответил Николай, продолжая пялиться на раненого Мясникова.

— Тогда будь добр, принеси Павло одно, — попросил я.

Шокированный произошедшим Бродский пошагал в алхимическую лабораторию. Я же подошёл к Павлу и протянул ему руку.

— Добро пожаловать в студенческий клан, Павел, — сказал я. — Больше ничего доказывать не нужно.

— Спасибо, Владимир, — с грустью в глазах улыбнулся он и пожал мою руку.

Кажется, я впервые увидел на его лице добрую улыбку.

— Божечки, я так испугалась! — воскликнула Анастасия.

— Ну вы тут и устроили… — прошептала удивлённая Колокольцева. — Хорошо, что Владимир вовремя остановил Марию. Иначе…

— Не важно, как было бы иначе, — перебил Колокольцеву я. — Главное, что с проблемой мы разобрались. Дайте Мясниковым время. Вскоре они оба придут в себя. Верно, Павел?

— Да, конечно, — закивал он, держась за кровоточащую рану. — Но я переживаю за Марию. Что если она…

— Не бойся, — успокоил его я. — Я сделал с ней то же, что и с тобой. Скоро она придёт в норму.

— Спасибо тебе, Владимир, — вновь поблагодарил меня Павел. — Ты даже не представляешь, сколько много ты сделал для нашей семьи.

— Думаю, твой отец явно не разделит нашего мнения, — усмехнулся я.

— Ничего, ему придётся смириться с переменами, — уверенно сказал Павел. — За мной и за Марией — будущее рода Мясниковых. Нам решать, каким будут следующие поколения нашей семьи.

Бродский вернулся из алхимической лаборатории и протянул Павлу зелье исцеления.

— Ты правильно сделал, что поддался Марии, — сказал Николай.

— Спасибо, — ответил Павел, приняв зелье. — С чего ты взял, что я ей поддался?

— По-моему, это все поняли, — заключил Бродский. — Пусть ты и проиграл, но поступил правильно, как я считаю. Не знаю, важно для тебя это или нет, но моё мнение о тебе изменилось в лучшую сторону.

— А моё мнение — нам всем пора спать! — воскликнула Юлия. — Завтра у нас куча важных лекций.

— Ботанка, — передразнил Колокольцеву Николай.

— Коля, — пригрозил Бродскому я.

— Молчу-молчу, — вздохнул Николай. — Ладно, давайте по комнатам. Лёха, как я посмотрю, уже вовсю готовится к учебному дню.

Ковтунов протяжно прохрапел, услышав во сне своё имя.

— Оставьте Алексея здесь, — предложил я. — И идите по своим комнатам. У меня ещё остались незаконченные дела.

— Тебе тоже нужно отдыхать, Владимир! — разволновалась Юлия.

— Да, Юля права! — воскликнула Настя. — После того, что ты пережил в Тёмном Мире.

— А я сказал — по комнатам, — я пресёк их причитания. — Увидимся завтра. Всем доброй ночи!

Никто больше спорить не стал. Николай с девушками проводили Павла к выходу из Тайного Убежища, после чего я направился к комнате с Серебряным Зеркалом.

В подземелье всё ещё оставались Мария и Алексей. Я решил уйти с артефактом ордена как можно дальше, туда — куда никто точно не решит сунуться.

Уселся на песок посреди арены, неподалёку от портала в Тёмный Мир. Телу стало значительно легче. Я был так увлечён дуэлью Мясниковых, что даже не заметил, как большая часть моих ран затянулась.

Всё-таки у Бродского величайший талант! А уж под чутким контролемКолокольцевой мы сможем развить его ещё лучше.

— Я здесь, — обратился я к Серебряному Зеркалу. — Один. Готов говорить?

Я даже не знал, в каком роде стоит обращаться к этому существу. Кем была эта душа до становления главным артефактом ордена — большой вопрос.