Последний Охотник на Магов. Том 3 (СИ) - Молотов Виктор - Страница 39

Нет, не стоит делать поспешных выводов. Как я уже понял, далеко не все маги — это исчадия ада. Таковыми являются только те, кто ходит по тёмной стороне этой силы.

— Вижу, мои слова заставили тебя о многом задуматься, Владимир Белов, — прошептал голос Тёмного Мира.

— Да, не спорю, — признался я. — Но думать тут особо не о чем. Твои слова не собьют меня с пути. Я доведу до конца то, что начал мой орден.

— Что именно? — гневно усмехнулся голос. — Уничтожишь меня? Истребишь всех фобов до единого? Они такие же живые существа, как и вы — люди!

— Целью ордена не было уничтожение Тёмного Мира! — воскликнул я. — Мы вели войну с тёмными магами, но втайне собирались привести этот мир к балансу!

— Ты лжёшь, отражатель, — послышался гневный хрип из портала.

— Отнюдь, — продолжил я. — У ордена было две основных цели, о которых не знал никто, кроме верхушки организации. Первая — привести оба мира к равновесию. Сделать так, чтобы наши миры больше не мешали друг другу. Но этого нам сделать так и не дали. Однако второй цели одному из нас достичь всё же удалось.

— Это какой же?

— Мы собирались сделать орден вечным. Создать защитников для этого мира, которым будет не страшна смерть. А поскольку смерть сама по себе является магией… — произнёс я. — То её можно отразить. И я это уже сделал однажды.

— Но ты один, Владимир Белов. И в одиночку ты ничего не добьёшься. Видишь ли, мы не собираемся просто так прощать вашему миру годы притеснения. Балансу не бывать. Мы поглотим ваш мир, и среди вас уже есть человек, который поможет нам в этом.

— Не знаю, где вы раскопали этого конченого болвана, но если онсебя покажет — яего остановлю. В этом можешь не сомневаться, — со сталью в голосе заявил я.

— И как ты это сделаешь без своей главной силы, отражатель? — усмехнулся голос. — Серебряное Зеркало повреждено.

— Да, повреждено, — кивнул я. — Но ты сам подкинул мне подсказку, как его восстановить.

Я достал из кармана чёрный кристалл, запитанный тёмной магией. Уже воспользовался им однажды в Тёмном Мире, но так и не истратил весь заряд.

— Раз наш главный артефакт — этофоб, значит, его сможет излечить это, — сказал я и погрузил чёрный кристалл в Серебряное Зеркало.

— Стой! — завопил Тёмный Мир.

Арену Тайного Убежища обдало волной энергии. Смесь отражения и тёмной магии пронеслась по всем уголкам старинных подземелий.

Я услышал хруст срастающихся осколков и поспешно спрятал артефакт за пазуху. Чёрный кристалл исчез — Серебряное Зеркало поглотило его целиком.

— Может, я и последний охотник на магов, — заговорил я, закончив процесс восстановления артефакта, — но в этом мире осталось ещё много людей, которые готовы дать бой фобам и тёмной магии. Светлый День — не самая худшая замена отражателям. Вместе с ними я доведу начатое моими соратниками дело до конца.

На этом я решил закончить этот разговор. Из портала ещё долго доносился голос Тёмного Мира, но с меня было достаточно контактов с чужеродной магией. Я вновь спрятал Серебряное Зеркало в потайной комнате и на всякий случай покрыл сундук дополнительной защитой из отражения.

Артефакт был восстановлен, но душа, что была сокрыта в нём, больше со мной не заговаривала. Должно быть, на восстановление сознания этого фоба уйдёт какое-то время.

Хватит с меня откровений. Этот день и так слишком затянулся. Пора бы и отдохнуть.

Я вернулся в общежитие и быстро заснул. Спать оставалось всего ничего, уже через четыре часа я был вынужден подняться на занятия.

Все мои соратники выглядели вымотанными, а Бродский и вовсе не пришёл на пары. Бить тревогу не стоило, Николай явно не смог прийти в себя после всего произошедшего прошлой ночью. И это он ещё не был с нами в Тёмном Мире!

Однако я и сам мысленно был совсем не на занятиях. Даже интереснейшие лекции стихийника профессора Сокольникова пролетали мимо моих ушей.

Я не мог перестать думать о разговоре с Тёмным Миром. Меня не столько удивлял самфакт наличия сознания у этой сущности, сколько слова, что онамне сказала.

Среди людей есть человек, который поддерживает Тёмный Мир. Кто-то хочет помочь ему разрастись и прорваться в наш мир. Но кому, чёрт подери, может прийти в голову такая безумная затея⁈ Только совсем ополоумевшему тёмному магу!

Если такой психопат шастает где-то среди нас, он уже давно должен был выдать себя тёмной магией. Светлый День — не Орден Охотников на Магов, но и они не дремлют. Тот же самый Александр Пересветов — далеко не дурак. Он бы запросто вычислил такого мага, не говоря уже о верхушке организации.

Однако этот прислужник Тёмного Мира запросто может использовать чёрные кристаллы по типу того, которым я восстановил зеркало. Он может ходить между тёмной и очищенной магией и оставаться незапятнанным.

Если этот человек действительно существует, очень высок риск, что именно он и убил Андрея Робертовича Пересветова — нашего ректора. Жаль, я не смогу убедить в этом Александра Пересветова. Нужны веские доказательства, чтобы оправдать Быкова. Который, между прочим, пропал!

— Владимир, не могли бы вы подойти ко мне? — позвал меня профессор Сокольников после занятия.

— Да, профессор? — устало спросил я, остановившись около кафедры лектора.

— Вижу, что одному из моих лучших студентов, становится скучно на лекциях, — подметил он. — Что-то стряслось?

— Благодарю за похвалу, профессор, — кивнул я. — Нет, мне вовсе не скучно. Просто с темой я уже знаком.

— Да ну? — улыбнулся Сокольников. — Я и не сомневаюсь, Владимир. Вы меня уже много раз убеждали в своей прилежности. И я позвал вас к себе не ради проверки знаний. Просто…

Сокольников внимательно осмотрелся, дождался, когда все студенты покинут аудиторию, а затем продолжил:

— Просто хотел бы, чтобы впредь вы вели себя осторожнее, — серьёзным тоном заявил он.

— Вы это о чём? — аккуратно спросил я.

— Не стоит скрывать от меня, Владимир, — попросил профессор Сокольников. — Мне известно, что это вы спасли Аркадия Сергеевича Быкова от заключения.

Сердце пропустило пару ударов. По телу рефлекторно пронеслась волна импульсов, и мышцы приготовились к бою. Я сделал глубокий вдох и сдержал в себе порыв, которым мог инстинктивно навредить старику.

Не стоит делать поспешных выводов. Нужно выслушать, что Сокольников пытается мне сказать.

— Прошу вас объясниться, профессор, — настоял я. — Я не понимаю, о чём вы говорите.

— Владимир, я вам не враг, — положив руку на сердце, уверил меня Сокольников. — Я, как и многие преподаватели, очень хорошо знаю Аркадия Сергеевича. Он бы никогда не пошёл на убийство. То, что вы сделали — это героический поступок. Но рискованный. Вы ведь понимаете, что полиция, Светлый День, а может, даже и Легион запросто вычислят вас.

Сокольников убеждал меня, что не является моим врагом, но в моей голове продолжали циркулировать параноидальные мысли о том, что весь этот разговор — шантаж.

— Допустим, это так, — признался я, осознав, что спор бесполезен. — Я никак не возьму в толк, что вы пытаетесь мне этим сказать.

— Я лишь хочу сказать, Владимир, чтокромеменя никто не видел, как вы с Ковтуновым, Мясниковым и Антарктьевой погнались за полицейским конвоем. А ещё я хочу сказать, что я достаточно уважаю ваше решение, чтобы солгать следователям на случай, если у них появятся вопросы.

— Вы хотите сказать…

— Вы вчетвером были со мной в этот день. Я уже поставил вашей компании двойки за прошлые занятия, чтобы оправдать незапланированную ночную отработку.

Мне с самого начала нравился профессор Сокольников, но этот посыл доброты меня и вовсе шокировал. Он рисковал не меньше нас! Если в итоге его поймают на лжи, наказание для него может оказаться даже более суровым. Сокольникова могут обвинить в соучастии с Быковым, а также — в подстрекательстве студентов.

— Вы уверены, что готовы пойти на такой риск, профессор? — спросил я. — Я бы не хотел вплетать в эту историю кого-то ещё. Ваша помощь с созданием алиби для меня и моей команды стоит отдельной благодарности. Но всё-таки не хотите передумать, пока не поздно?