"Фантастика 2024-23".Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Бузинин Сергей В ладимирович - Страница 320

Что привело меня к таким выводам? Логика. Зачем бросать меня, если собирался похитить? Незачем. Скорее всего хотел именно напугать, чтобы стать объектом привязанности, когда вернется. И вуаля! Все началось на привале. Не прошло и суток моего одиночного путешествия, как поднялся ветер, заскрипели деревья, а отовсюду послышался пугающий рык и завывания. Можно было испугаться, но как-то верилось в опасность с трудом. А все дело в том, что малиоль спокойно продолжал бездумно жевать чертополох из моих рук, игнорируя любые звуки вокруг.

Всегда помнила эту особенность. Если конь, в моем случае козел, а они еще пугливее, стоит на месте, не нервничает и не сбегает, значит никакой угрозы нет. Инстинкты у этих трусливых копытных получше любой человеческой интуиции. Поэтому я продолжила сидеть на покрывале в предвкушении представления и пить нагретый в зачарованной чашке настой на травах.

Неожиданно на небольшую прогалинку, где мы отдыхали, выскочило нечто непонятное, похожее на енота или скунса, только больше в два раза. Оно начало носиться туда-сюда, шипя и порыкивая. Меня это больше удивило, нежели напугало, но я все равно поджала к себе ноги. Мало ли оно бешенное. Стоило мне проявить немного скованности и настороженности, как из кустов появилась сперва морда ящерицы, потом харя Хари, а за ними и все оставшееся вползло на полянку.

— Летиция, не волнуйся. Этот зверь не посмеет тебя тронуть, — и его ящерица после этих слов своей пастью ловит и загрызает животное. Ужин, как говорится, подан.

Меня затошнило. Не потому, что я неженка и жалела зверька, а потому что хруст был слишком явным, а желудок у Летиции оказался слабым. Харитион решил, что впечатление на меня произвел правильное, поэтому соскочил со спины своей "лошади" и подошел ко мне.

— Я искал тебя весь день! Где ты была? — он встал на одно колено прямо передо мной, наклоняясь ближе.

Так и хотелось сказать ему, что я была все у того же дерева в течении минимум двадцати минут, пока не разобралась с чертополохом, но это было бесполезно. Наверняка он специально задержал меня там, чтобы успеть подготовить грандиозное представление, способное повлиять на детскую психику принцессы. Вот только я все испортила, сбежав с места премьеры. И ведь действительно беспокоился, это было видно по глазам. Все пошло не по его плану и дракону пришлось лихорадочно прочесывать враждебный лес в поисках пропавшей невесты.

Все это кончено хорошо, но мне нужно было выбрать тактику поведения. И я решила остановиться на пугливой, слегка истеричной аристократке, которой, по сути, и являлась. Глаза нополнились слезами, губы задрожали, как и пальцы. А теперь настал мой выход на сцену:

— Куда ты ушел?! — и я кинулась на шею мужчине. — Я так испугалась! Я пыталась догнать тебя, я звала тебя и все время плакала! Как ты мог меня броси-ить?!

— Тише-тише, нас могут услышать, — напомнил принц, во всю тиская мои бока. — Я теперь с тобой. Больше ничего не случиться, я обещаю. Я буду защищать тебя.

Будь у меня глаза на затылке, я бы сказала, что Харя улыбался слишком сильно для того, кто переживал за меня. Однако в силу анатомии, я могла только почувствовать его широченную улыбку плечом и интуицией.

Что ж, наш принц решил получить не только статус жениха, но и мужа. Он оказался умнее некоторых циничных наследников, что пытались просто купить себе жену-подзарядку. Этот выбрал тактику влюбить, а потом уже платить. Какая хорошая схема: спасти от деспотичного отца, помочь в исполнении мечты, защищать от опасностей. Не нужно быть умником, чтобы понять, что такие схемы отлично работают, особенно с наивными девочками, которым только стукнуло восемнадцать.

И я бы обломала этого самовлюбленного хитреца прямо сейчас, если бы не необходимость в проводнике. Одной слишком опасно ходить по этим лесам. Увы, но помощь Харитиона была важной деталью в пазле успешного побега. Нельзя было ей пренебрегать. Поэтому роль сопливой дурочки прочно обосновалась на моем лице на последующие дни. Я даже позволяла брать себя за руку и обнимать. Что я, нецелованная какая-то или невинная? Ха! Даже близко нет. То, от чего неопытное птичье сердечко феникса замирало и пропускало удар, у меня вызывало приступ смеха. Прям как дети, честное слово. За ручки держимся, по щечке поглаживаем, томно шепчем на ушко. У меня от этих яселек ни одна мурашка носа не показала на коже. Благо в игре невинности хорошо помогал холод, вот кто рождал перманентно гусиную кожу на руках.

— Мы почти добрались. Остался один ночной переход, — сообщил дракон, нежно поглаживая меня по плечику, пока я просыпалась. Солнце уже касалось горизонта, а это означало, что лагерь пора сворачивать.

— М-м, — я потянулась, ощущая все "прелести" сна на сосновых ветках и покрывале под открытым небом.

Спину ломило, поясница онемела, руки затекли, а задница и бедра отваливалась от верховой езды. Казалось бы, при чем здесь ноги? А при всем. Кто не ездил на скакунах, тому не понять, несколько страшно свалиться вниз. Именно поэтому несчастные бедра и голени сжимают бока животного, чтобы хоть как-то удержаться в седле. От вечного напряжения потом крутит ноги и хватает судорога. Особенно это ощущается во сне. Неудивительно, что к концу нашего путешествия я была злая, уставшая и невыспавшаяся. Словом, готова была убивать.

В моей голове все еще не складывался план брюнета отправить меня в академию и при этом завоевать сердце. Одно другому противоречило, поэтому я все время проверяла маршрут, убеждаясь, что мы не отклонились от курса. По моим прикидкам дракон как раз должен был в ближайшее время саботировать мой побег и предложить иной выход из сложившейся ситуации. Последний день, последний шанс.

Я очень удивилась, когда до самого утра ничего не произошло. Неужели этот принц настолько самоуверен, что надеется на мой добровольный отказ от академии?

— Мы подъезжаем, — произнес брюнет, когда мы, наконец, выехали из леса к подножию нужной мне горы. — Не могу поверить, что мы не увидимся больше, пуговка.

Да-да, теперь у нас были милые прозвища для влюбленных. Я пуговка, а он Хрюша. Естественно гордый дракон опешил от подобного никнейма, даже возмутился, но на то я и влюбленная сопливая принцесса, чтобы надуть губы и сказать: "Тебе что, не нравится? А я так старалась. Это же мои истинные чувства." Последнее, кстати, чистая правда. И все, дракон с его гордостью повержен и зовется Хрюшей на постоянке. Скрипит зубами, давит улыбки и терпит, терпит. Лишняя жизненная энергия она такая, труднодоступная и немного хамоватая. Чего не сделаешь, ради долголетия.

— Я тоже не могу в это поверить.

Вот только в отличие от брюнета, я не верила своим глазам. Неужели я, наконец, добралась до своей свободы?

На склоне огромной горы стоял величественный черный замок и переливался красным в лучах своевременного рассвета. Пять башен, огромная ширина и чудесный Веселый Роджер на флаге академии. Но даже мрачность места, в котором я собиралась провести пять лет своей новой жизни, не могла отпугнуть меня. Я была просто в восторге. Дракон забылся, его потуги сблизиться тоже. Я просто ударила Филю по бокам и помчалась к своему спасению на всех парах. Вот только я забыла, что малиоли, это обычные козлы, которые не могут переходить в нормальный галоп. Они переходят на скачки. Подлетают в воздух, зависают там, потом приземляются всеми четырьмя конечностями, отталкиваются и снова в воздух. Стоит ли говорить, как подкидывает бедного всадника верхом на козле? Ты как болванчик из той самой игры в охоту на крота, который выскакивает из отверстия и прячется в него с огромной скорость, чтобы по нему не попал дубинкой игрок и не заработал очки. Вот только по мне, похоже, попали, забивая в землю.

Вспоминая мой бешеный скач к академии, думаю, именно он не дал первой стреле убить меня мгновенно. Огнем обожгло грудь, но я не скончалась сразу, а ощутила весь ужас, страх и боль перед таким желанным забвением. Странно, но я почему-то достала палочку-выручалочку и из последних сил ударила ей по шее остановившегося малиоля. Я понимала, что, скорее всего, Филипп единственный, кто может меня спасти. Однако когда вторая стрела добила меня, то я с облегчением подумала, что менеджер хотя бы доживет свою жизнь человеком. Странные мысли для умирающего. Какие-то даже благородные мысли, не свойственные такой циничной стерве, как я.