Творим историю (СИ) - Плотников Сергей Александрович - Страница 30

— Нужно? — я посмотрел в глаза собеседнику, одновременно прикидывая, не забыл ли я чего. — Пожалуй, только одно. Чтобы возникшие проблемы вы сначала пытались бы решить с помощью дипломатии. А для этого, как я понимаю, нужно не допускать формирования критической нужды вроде той, что погнала улустанцев захватывать дикоземье и по пути уничтожить Фронтирбург. Чтобы если вдруг нужна будет помощь — вы её у нас запросили. И получили. И не началась очередная война.

— Извини, Талик-владетель, но… звучит слишком сладко, — развел руками Оглы. — А правда обычно горчит.

— Так спросите своего мага, который держить заклинание Правды, — хмыкнул я. — Он большой мастер своего дела, но под конец пережал. Даже я почувствовал.

Не слишком вежливый жест. Но вот могу поставить голову Колибри на отсечение — любые правители пользуются тем же фокусом. И я, кстати, тоже. Только у меня — лучший из возможных спецов, он так легко б не спалился. Я про Мудрослава, если кто не понял.

— И в самом деле, спрошу, — подумав, согласился хозяин шатра-гостиной. Звучно хлопнул в ладоши и приказал: — Рута, покажись.

И вот тут степняк смог меня удивить.

— Не с-с-смей опять называть меня «рыжей»!!! — из-за занавеси за «троном» из подушек вышел сфинкс! Не, не просто сфинкс — кошачья женщина. Взбешенная кошачья женщина!

— Гость тебя засек, о Средоточие Мудрости, — насмешливо попенял ей степняк. — А ты что смогла понять?

— У меня высокая стойкость к внешним воздействиям, включая ментальные, — объяснил я Оглы-хану. — А твой сфинкс почти без маны. Уж не ругай её…

— Я ничья, жалкие с-с-смертные!!!

— … лучше — покорми.

— Кормить приблудную никчемную кошку, которая даже не моя? — убедительно удивился улустанец. И все же я услышал тщательно заминаемые нотки ярости. Похоже, Рута уже серьезно достала этого высокопоставленного «хана». — Она с легкостью может поймать себе обед в роще. Ну или вон пусть в мусоре у бойни покапается. Лосиного молока такой точно не налью.

Рыжую кошку натурально затрясло. Все её естество требовало уйти из шатра с гордо поднятым хвостом, перед этим оставив пару глубоких царапин через все лицо обидчика. С другой стороны, мудрейшие ушастики очень плохо умели охотится самостоятельно. И еще меньше желали жрать сырую пищу. И магии не хватало, чтобы вдарить по мозгам окружающим и заставить подчиняться. Прям Мудрослав сразу после того, как мы его из леса вытащили, вспоминается.

Ладно. Надо помочь потенциальному союзнику. А то я себя расхвалил как знатного помогатора — надо делом доказать слова.

— Согласен, кормить из жалости, словно попрошайку какую — не дело, — мои слова заставили Руту еще и встопрощить шерсть до состояния мехового колобка, из которого торчит хвост-труба! — Но, может, легендарный сфинкс, раз уж заглянул в гостиную — заслуживает приглашения в гости? И еду тратить не придется, ведь я специально привез среди подарков полтонны экзотической для ваших мест провизии. Не только фрукты и алкоголь, но и морскую рыбу, приготовленную разными способами. Хлеб из хлебного дерева и сладости. Рис и водоросли, что меня научили выращивать ламии…

С каждым словом Рута «сдувалась», а глаза её, казалось, становились все больше и больше. И Оглы-хан сломался. Без всякой ментальной магии. Простил меховую за подмоченную репутацию на переговорах.

— Ты прав, Талик, — в первый раз только по имени назвал он меня. — Неправильно будет одним все это кушать. Хороших разумных позовем! И дикого сфинкса — тоже.

Еда. Всегда срабатывает.

Я очень быстро убедился, что ходить в гости степняки умели и любили. Причем без особых церемоний, по-свойски так. Повод «кто-то знакомый приехал, еды редкой привез», как мне показалось, был одним из самых любимых. Всему стойбищу, конечно, места в гостевом шатре не нашлось. Но разумных около сорока получилось. Даже парочка ассимилировавшихся экс-скверных затесалась. Мне определенно импонировал этот подход.

Кроме всего прочего, Оглы усадил меня рядом с собой, и мы получили предписанное традициями застолий право потрепаться «за жизнь». Заодно выяснить друг у друга интересующие нас подробности в неофициальной обстановке. Так сказать, без галстуков.

— Мое слово последнее от гор до полуночных лесов! — словно б невзначай похвалился улустанец. Неплохо так живет степняк. — Талик-друг, а сколько земель под твоей рукой? А то засранец Гюр так и сяк юлит!

— Кроме архипелагов? — уточнил я.

— Кроме Полумесяцев, — хитрый степняк явно где-то раздобыл относительно свежую версию карты Нового мира.

— Там, далеко на юго-востоке, лежит другой материк. Большая земля, до самых южных льдов, — я даже не попытался привести расстояние в километрах, понимая, что собеседник мой расстояние считает в чем-то вроде дневных переходов лося, движущегося по прямой. — Для корабля под парусами это до трех недель пути.

— Далеко-то как! — впечатлился главный «хан» стойбища.

— Экраноплан, крылатая машина, как та, что принесла меня сюда — успевает пролететь над волнами в среднем за половину дня, — пожал плечами я. — Отсюда до заставы мы летели медленно, чтобы не пропустить во тьме стойбище. Потому со всеми маневрами это заняло около получаса.

— Вот оно что, — до Оглы дошло, что летающая машина не игрушка лорда, а вполне себе рабочая лошадка. — И сколько твоих земель на том континенте?

— Все, — скромно признался я. — В самом широком месте, у южных льдов, около четырнадцати часов лёту. А с юга из середины к самому северному мысу примерно пять.

Оглы посмотрел на меня. Через восточную невозмутимость на его лице отчетливо проступал невербальный посыл: «а не жирно ли тебе будет столько захапать, паря⁈»

— Девять десятых этой территории — бесплодные пустыни, — поспешно сообщил я. — Потому там никто не живет. Не жил до того, как они стали моими.

При таком раскладе в внутренний мир степного правителя опять пришел в равновесие. Никому не нужного и притом ничейного можно горы набрать. Только зачем?

— Мы научились поднимать воду из глубин песков и создавать оазисы, — ответил я на незаданный вопрос. — А еще мы используем аномалии вроде той, на которой стоит ваше стойбище, чтобы строить полноценные Источники. И в них превращаем ману в жидкое и твердое топливо, на которых летают наши машины.

Вот тут степняк крепко задумался. Он услышал в моем ответе куда больше, чем я сказал словами. Например, ему сразу стало очевидно, за счет чего над его землями летают самолеты-разведчики Высокогорной Хималии. А через эту призму мои слова о моих возможностях — совсем уже по-другому воспринимались.

Тем временем остальные гости очень даже неплохо проводили время. Соседи-кочевники познакомились с моей свитой, тоже приглашенной к дастархану. И если автоматчики-горцы чувствовали себя не в своей тарелке, то джинны и Аша уже освоились и вовсю болтали с соседями. Вокруг светлой эльфийки стихийно образовалась целая компашка степняков. А вот мой визави все никак не «отвисал». Пора брать дело в свои руки.

— Мы в том числе придумали способ оперативно восстановить резерв мага вне источника, — я подал Оглы свою трубку и мешочек с шариками для забивки. — Нужно вот так закрыть рукой оголовье для уменьшения потерь энергии. И поджечь.

У глав-кочевника получилось с первого раза. На слабый всплеск маны, прорвавшийся вовне, обратила внимание только вскинувшая голову Рута. Правда, она почти сразу же склонилась опять к своей тарелке.

— Недурно, — судя по всему, псевдо-старик знал, что делать с «лишней» маной.

— Подарок, — улыбнулся я. Ну, не брать же обратно? — В наших дарах есть еще несколько совершенно новых и запас шаров к ним.

— Эту сохраню, — хитро прищурился Оглы. — Одно дело, обычная вещь. Другое — великого человека!

Так, это, надо понимать, сигнал. Что мой визави все обдумал и сделал выводы. Пожалуй и хватит на сегодня серьезного общения. Ну и отнекиваться от своего величия я тоже не буду — нашли дурака!