В зоне особого внимания (СИ) - Иванов Дмитрий - Страница 18

— Ага, — зевает водила, наводя на мысль, что скорее всего тот просто проспал.

Опять же, ругаться неконструктивно — мне с этим дядей всю неделю ездить. А сегодня ещё и Марта прилетает вечером. Селюсь в номер, состоящий из двух смежных комнат. В одной стоят кровать, две тумбочки, столик и шкаф платяной, во второй — круглый столик, диван, стулья и телевизор «Горизонт» на высоких ножках. Есть и холодильник, но он выключен и пуст. В прихожей огромное, в мой рост, зеркало. Туалет и ванная. Везде чисто и приятно на вид. Да всё равно, лишь бы «ноги не сделали» шубе, которую я даже распаковывать не стал пока.

Завтракать не планирую, собираю вещи для тренировки — майку, бутсы бинты. Надо ехать в федерацию, четыре боя мне предстоит провести со среды по воскресенье в рамках отбора к чемпионату СССР. Турнир серьезный и для меня очень важный, иначе мне на чемпионат попасть можно, лишь сбросив три кило, что вполне реально. Но раз уже решил в категорию выше идти…

— Куда, шеф? — мой водила собран и учтив, наверное, осознал свой косяк.

По утренним улицам да без пробок доезжаем быстро. В фойе натыкаюсь на тренера сборной Владимира Шина.

— Толя, а ты чего сюда? Сразу надо было на разминку в зал ехать. Чёрт, уже не успеешь, в десять начало, — закусил губу Шин.

— У меня машина, доеду. Но мне Игорь Леонидович сказал сначала в федерацию заехать, документы отдать.

— Машина? Ну, тогда поехали вместе, я главный судья турнира, кстати. Бегом в триста третий, отдай заявку и справку. Жду тебя тут внизу.

— Ага, я мигом.

Молодым ногам четыре пролёта ступенек нипочем, и через пять минут мы уже в пути в «Олимпийский».

— Серьёзных бойцов много, из пятнадцати человек, кроме тебя, заслуженного мастера спорта, два международника и восемь мастеров, остальные кандидаты. А место одно. Самый серьёзный соперник — Киселёв Андрей, чемпион Москвы.

— А почему пятнадцать? Четное количество должно же быть! — удивился я.

— Так вот бывает! Из Армении парень не приехал, и тот, которого мы ради тебя турнули, тоже не может — уже уехал к себе в Ригу и отказывается вернуться. Обиделся, наверное. Но там слабый боец, рано ему на чемпионат СССР, вот через два-три года… если будет работать…

«Ага, только уже СССР не будет, а Латвия станет независимой», — язвлю про себя я, а вслух спрашиваю:

— И как выйдете из положения?

— Как-как? Да никак! Завтра уже первые бои. Будет сегодня жеребьевка, и кому-то повезёт — первый бой пропустит.

Успели мы вовремя. После двухчасовой тренировки наш вес собрали в тренерской и заставили тянуть спички — четырнадцать длинных и одна короткая. Впрочем, тянуть пришлось только мне одному, потому что вытянул я именно короткую. Пруха! У меня на турнире будет всего три боя!

— А там не все короткие? — буркнул кто-то, да вроде бы тот самый москвич.

— Смотрите, — узбек Шин невозмутимо, как и положено «китайцу», перевернул шапку и показал остальные.

Кстати, дальнейшая жеребьёвка показала, что в одной четвертой мне придётся биться с победителем пары Киселёв — Кузнецов. Последний из Украины, хотя сейчас ещё говорят «с Украины», по правилам русского языка. Киселёв — международник, Кузнецов — КМС, так что, если Шин не шутит, будет досрочный финал у нас.

После тренировки возвращаюсь в гостиницу, где мы с водилой идём обедать в ресторан. Насильно его заставил поесть за мой счёт. Огромный, вроде как в три этажа, ресторан произвел впечатление на простого шофера, и сейчас он смотрел на меня с ещё большим уважением. Отобедав, сытые и довольные, едем к Власову, который квартирует в знаменитом доме Советов РСФСР на набережной имени Тараса Шевченко. Сразу припомнились баррикады около этого здания в 91-м и расстрел окон в 93-м. Тогда Ельцин заставил танки Таманской дивизии стрелять по зданию, чего не смогли сделать в девяносто первом.

— Александр Владимирович вас ждёт, — сообщила томная секретарша председателя Совета Министров РСФСР через сорок минут моего пребывания в приёмной. За время ожидания я разрушил все шаблоны в её красивой кудрявой головке. Дважды просил чай, причём решил повредничать и просил зелёный, хотя не люблю его совсем. Выпросил и печенье, которое заметил в шкафчике, когда мне наливали чай. Затребовал свежую прессу и читал её, сидя как буржуй, то есть нога на ногу, под неодобрительное сопение других ожидающих. Штыба, Штыба, Штыба… Наверняка секретарша Власова не припомнила олимпийского чемпиона по боксу. Такие, как она, только шопингом увлекаются. Прямо из будущего девица: большие глаза, макияж, духи, юбка-карандаш, совершенно не скрывающая аппетитных форм.

— Здрав будь, боярин! — хлопает меня по плечу Власов. — Света, чаю нам с бутербродами!

Не успевшая скрыть свою мордашку Света хотела было пискнуть, что чаю я уже выдул порядочно, как шеф добавил:

— В другой раз, как Анатолий Валерьевич появится, докладывай сразу!

— Я поняла, — кучеряшки исчезли, отгородив нас тяжёлой лакированной деревянной дверью от посторонних глаз и ушей в приёмной.

— Да меня уже угостили чаем, — решил я прикрыть красивую задницу Светы.

— С Госбанком завтра всё решим, вызвал я заместителя начальника отдела по банковскому развитию к себе. А что за турнир у тебя начинается? Когда финал? Прийти поболеть?

— Да отборка обычная, там и зрителей немного, зачем вам время терять?

— Олимпийский чемпион, и в отборке? — удивился Власов.

— Я весовую категорию поменял… Расту, толстею. И потом, не хочу пренебрегать спортивным принципом и считаю, что нужно поучаствовать в отборке наравне со всеми, — отвечаю я. — Бои у меня всю неделю будут проходить, до воскресенья.

— А насчёт выборов — молодец! Я и сам иду, от КПСС. Только почему ты решил выдвигаться от Хакасии, да ещё на альтернативной основе? Что там Шенин придумал?

— А есть разница, от чего избираться? — стало любопытно мне.

— Особой нет, но после будут ещё и внутренние выборы в Совет Союза и Совет Национальностей, это уже среди депутатов, и от Хакасии в Совет Национальностей всего два человека избираются, а от Красноярского края больше.

— Наш первый планирует Вепрева в Совет Союза отправить. Тот в сентябре, когда Михаил Сергеевич приезжал, отличился. Горбачёв вроде как с претензиями к нему: мол, тут у вас провал, там всё плохо… где мясо, где молоко? Так наш колхозник, встав и начав каяться, кое-что и предложил с перепугу. Вот сейчас фермерские хозяйства в крае в срочном порядке организуем, как и обещали Горбачёву, — припомнил я.

— Хорошее дело! Нужна будет помощь, скажешь. А что ты хотел спросить про Латвию, когда говорил, что это не телефонный разговор?

— Да… Сейчас округа сформировали в Латвии… Так вот, разговаривал я с представителем Интерфронта… Так вот… — косноязычно начал объяснять я.

Несколько растерявшись, я окончательно запутался. И было от чего! Мало того, что я пролоббировал создание этого Интерфронта, отправив на их декабрьский учредительный съезд несколько десятков воинов-интернационалистов из нашего Союза, так я ещё и смог припомнить фамилию одного из будущих активистов этой организации — Алкснис. Долго искал этого человека и нашёл у военных на должности какого-то инженера-инспектора ВВС Прибалтики. У него уже было публичное выступление, где он резко высказался против Народного фронта Латвии. Мониторя прессу ещё до армянского отпуска, я разыскал Алксниса, лично позвонил, побеседовал, и теперь Виктор Имантович — руководитель Интерфронта. Что конкретно делать — он пока сам не понимает, но на выборы его нещадно критикуемый некоторыми силами в Латвии фронт идёт. Подозреваю, что создание Интерфронта я заметно ускорил, оставшись при этом в тени. Алкснису же я посоветовал в качестве целей и задач взять нейтральные темы, вроде экологии, дружбы народов и помощи Перестройке.

— У них в Латвии нарушена статья 17 закона о выборах от 1 декабря прошлого года! — чётко, почти по-военному, доложил я.