В зоне особого внимания (СИ) - Иванов Дмитрий - Страница 47

— Кручу-верчу, запутать хочу! За хорошее зрение — денежное вознаграждение!

Вернулись, ухари! Что ж пойду курощать! Тьфу, укрощать.

Перед немногочисленной толпой зевак на корточках сидел невысокий парень. Шорец он или хакас, я не разбираюсь, скорее, метис и, скорее всего, и есть тот самый Офудун. Парень шустро крутил шарики, и у него уже был первый победитель! Вернее, победительница. Счастливая баба лет тридцати держит в руках два четвертака: тот, что ставила, и тот, что выиграла, и показывает их всем, громко радуясь. А плохо, что она подсадная — женщина, да ещё беременная… такую и не задержишь. Но стоящие рядом любопытствующие играть все же не торопятся, и в дело вступает ещё один подсадной — невысокий парень моих лет. Или не подсадной? Вот десять рублей проиграл только что! А нет, просто хитрее они стали работать. Следом за выигрышем ещё один чирик улетел к шорцу, а потом вступивший в игру парень, картинно грохнув шапку об пол, достал два полтинника. И, наконец, выиграл!

— Всё, больше не играю. Восемьдесят рублей в плюсе! Лошара! — презрительно цыкнув зубом, парнишка ушёл в зал ожидания.

Обыгранный и обруганный наперсточник, разумеется, не сильно-то и расстроился и волосы на себе рвать не стал. Да это и трудно было бы сделать — парень коротко стрижен.

— Кто хочет выиграть сто рублей на покупку «Жигулей»? — продолжил зазывать народ он.

Вот какой-то пузан в азарте поставил трешку и тут же проиграл. Стоит, репу чешет, скорее всего, денег больше у него нет. Дальше вполне солидная дамочка в мехах проиграла десятку… потом ещё десятку, когда ей предложили выбрать из двух оставшихся стаканов. Фыркнула, развернулась и, несмотря на подзуживание дедка, стоящего рядом, ушла, провожаемая сожалеющим взглядом Офудуна.

— Сыграй, паря. Шарик в центре, — дедок переключился на меня.

— Да у него денег нет, или мамка не разрешает, — хихикнула моя соседка — молодая, красивая баба с накрашенными ярко-красной помадой губами.

Джинсы и легкая импортная курточка, под которой… наверняка четвертый размер, не меньше! Ну, не станет же накладной бюст она делать? Или станет? Кстати, так и беременная может оказаться вовсе не беременной — в зимней одежде попробуй различи. Скорее всего, дамочка нужна для таких, как я, — хорошо одетых молодых парней, которым может стать стыдно от подобных предположений.

— Нет у меня мамы, сирота я. Ну, давай, крути свои стаканы, пацан.

И я достал десятку.

— Кручу, верчу… — запел шорец, виртуозно вращая три стаканчика на картонной подставке.

Желтый шарик был виден хорошо, и должен он находится, по моему мнению, точно в центре, как и в прошлый раз. Но умом понимаю, что на самом деле шарика уже нет нигде, и появится он в том стакане, в котором будет нужно Офудуну. Десятки мне не жалко, скандал устраивать не собираюсь, но и выставляться на передний план не хочу. Просто жду, когда скандал устроит кто-то другой.

— Ай, не повезло, — с искренним разочарованием в голосе произнес ведущий. — Давай ещё раз, а?

— Ты крути. Я, когда угадаю, где шарик, сам предложу сыграть, — отмазываюсь я, но не так-то просто отказаться — сразу возникли помощники рядом.

— Угадай из двух! Эх, чую, повезёт тебе, паря! — пихает меня в бок престарелый жулик.

— Точно повезёт, такой парень видный, — подтвердила красотка, только что сомневавшаяся в моей платежеспособности.

Но свезти мне было не суждено. Двери тамбура резко распахнулись, и я увидел сразу нескольких лиц цыганской национальности, входящих в здание вокзала с улицы. Причем это были цыгане-мужчины, а они обычно на людях не светятся. Вид у вошедших злой и решительный.

— Вот он, башнорО! — торжествующе произнес первый — невысокий дядя лет сорока, одетый, как и остальные, в один спортивный костюм фирмы «Адидас», а значит, приехали цыгане на машине. — Обчорэс нас вздумал⁈

Офудун поднял глаза и, моментально подпрыгнув с корточек, встал в стойку. Каратист, что ли? Впрочем это ему не помогло, у одного из четырех ворвавшихся была с собой кочерга, которая, как известно, холодным оружием не считается, и носить её с собой не возбраняется, но при случае приложить ею противника можно хорошо! Собственно, удар кочерги каратэка заблокировал рукой, но жалобный вой не оставил сомнений в том, что играть правой рукой некоторое время Офудуну будет невозможно — наверняка сломана кисть. Между тем в дело вступили и иные действующие лица. Во-первых, в панике начали разбегаться зрители, во-вторых, беременная мадам в ярости накинулась на центрового цыгана, в-третьих, в вестибюль ворвался дежуривший на улице Гоша, в-четвертых, один из оставшихся цыган резво подскочил к скулящему катале и начал его шмонать, ну и в пятых… нет, это не я очнулся от ступора, в котором все это время пребывал, это четвертый нападающий достал откуда-то нож и воткнул его в живот беременной женщины, вцепившейся в густую шевелюру центрового цыгана мертвой хваткой. Псевдобеременной, слава богу, ведь меня в первый момент замутило от такого натурализма. Но баба, потеряв «плод», прыти не растеряла, а переключилась на глаза цыгана, пытаясь их выколоть острыми наманикюренными пальчиками. Причем делала это бесшумно, не предъявляя претензий, лишь едва порыкивая! Гоша, разумеется, кинулся нейтрализовывать самого опасного, который только что подрезал «беременную», ведь нож и та легкость, с которой он пущен был в дело, требовали безотлагательного вмешательства. Мент оказался, очевидно, самбистом — бросок его был красивым, хоть и не амплитудным, но к несчастью упавший владелец ножа оный не потерял и, ловко извернувшись, воткнул его Гоше в бедро!

— Витёк! — медведем заревел подоспевший вовремя Иван, призывая ещё одного своего коллегу на помощь.

Но тут очнулся Штыба внутри запаниковавшего и растерявшегося (чего уж там говорить!) попаданца. Три резких джеба — три тела. Центрового, того цыгана, что шмонал Офудуна, ну и владельца ножа. Я с него и начал. Бил сильно, но аккуратно, наглухо вырубая. Надеюсь, челюсть никому не сломал. Цел остался только ловкий владелец кочерги, который вместо того, чтобы пустить её в дело, каким-то шестым чувством понял, что против меня эта железяка ему не поможет… короче, что дело швах, и рванул к кассам, где его и принял грозный Витёк, спешивший к нам на помощь. Жалеть цыгана тот не стал и засандалил ему сначала по яйцам, а затем и по морде. Не так ювелирно, как я, — кровища из носа пострадавшего хлынула сразу, а сам цыган отлетел к стене, звонко стукнувшись об неё головенкой. Кроме кочерговладельца, Витёк задержал и мадам с набитым тряпками пузом, ловко поставив ей подножку, отчего при падении той тряпьё вылетело из-под пальтишка безобразной кучей, впрочем, заставив выдохнуть облегченно не только меня.

— Гоша, ты как? — в руках у Ивана появился пистолет.

— Кровит сильно, — просипел Гоша, перетягивая себе ногу своим же ремнём, выказывая этим некоторый опыт участия в боевых действиях.

— Я щас за аптечкой, — в вестибюле появился и тут же исчез Сан Саныч с монтировкой в руках!

Нет, ну каков у меня водила! Красава!

К счастью среди пассажиров нашёлся врач, который профессионально сделал повязку Гоше и оказал первую помощь остальным пострадавшим. Итоги сегодняшнего рейда: задержаны Офудун и некая лжебеременная Галина, а также четыре побитых цыгана. Оказывается, сегодня утром каталы под ноль «раздели», образно выражаясь, кого-то из ромалэ.

— Совсем они у вас тут никого не боятся? — спрашиваю я у Ивана.

— Это ещё что⁈ Три дня назад судью обыграли! Она, конечно, заявление подавать не стала, но сильно бушевала, грозилась всех наказать, — проинформировал будущий ОБЭПовец.

— Вы решайте проблему! Сегодня чудом никто из посторонних не пострадал. И решайте её не с исполнителями, а с теми, кто доход забирает.

— Разберёмся! Время нужно. А пока гонять их отовсюду планируем, ну, и выяснять детали: куда выручку сдают, кто предупреждает о проверках…, — пообещал Иван.