В зоне особого внимания (СИ) - Иванов Дмитрий - Страница 6

В голосе соседки нет раздражения, а слышится даже радость, как мне показалось. Или гордость, хвастовство?

Вот оно чё! У них ремонт сделан тоже, но не в стиле минимализма, как у меня, а наоборот, квартира по советской моде укомплектована по самое не хочу — ковры, мягкая мебель, стенка, пока не заставленная посудой, массивная золоченая люстра! И пузатый цветной «Горизонт» на ножках, покрытый какой-то вязанной салфеточкой. Скукота!

— Красиво у вас! — стараясь не выдать себя интонациями, хвалю ремонт и обстановку.

— О, Толян! — а я пельмешки взялся лепить. Вишь, в муке весь, — сосед мне тоже рад.

— Можно позвонить?

— Конечно, телефон в кладовке.

— Ань! Найди этих опёздолов-лифтеров и пусть лифт снова запустят! Только прямо сейчас, а то нажрутся они, чую, скоро, — распоряжаюсь я и поясняю для Евгешки и Леонида: — Опять лифт стоит!

— Да он через день встаёт, — жалуется соседка. — Ты уж порешай там у себя, новый дом ведь!

— Разберусь! — обещаю я и иду пешком вниз.

На всем пути в гараж и обратно поминутно здороваюсь со знакомыми — меня тут почти все знают, и то, что наш дом сдан первым, связывают с моей начальственной должностью. Что ж, может, не так уж они и неправы.

Лифт не починили! Мрачно топаю наверх, хорошо хоть без вещей. Я молодой, и такая нагрузка для меня плёвая, однако, тут разные люди живут. Аньке звонить уже смысла нет — рабочий день завершён, она скорее всего ушла домой, да и мастера эти сто процентов добавили под конец рабочего дня!

Настраиваю видеодвойку «Шарп», что купил в комиссионке. Антенна общая в доме имеется, но ко мне не провели пока.

Звонок в дверь. Соседи. Радушно приглашаю их к себе в квартиру. Они не с пустыми руками — Женя открытый пирог испекла с мясом и рисом, а Лёнька в руках держит баночку пива. Трехлитровую.

— Хорошо у тебя тут… необычно, — признала, слегка запнувшись, Евгеша.

— Зая, иди посмотри какая сантехника. Толя обещал помочь достать такую же. Толян, финская она? — кричит из кухни её муж.

— Нет, немецкая. Завтра привезут вам. Денег не надо, телефон только, как договаривались, — напоминаю я.

— Это как это? — изумленно спрашивает Женька.

Она продолжает исследовать мою квартиру и сейчас стоит на теплом полу лоджии — невиданной штуки в это время.

— Котик, я тоже такое хочу! — требует она у мужа.

Пьём пиво, вернее, я пригубил чуть-чуть для компании. Обсуждаем горестные новости с Армении, Женька рассказывает о разных забавных случаях со своей работы. У Лёньки тоже такие случаи имеются, но он молчит — работает-то на секретном заводе. Я, положим, знаю, что в районе Органного зала под землёй есть радиозавод, а многие и не в курсе.

Опять звонок в дверь. Кого там принесла нелегкая? Гостей вроде не жду. Ленка в шубке, Илья в куртке и Лукарь-старший в офицерском полушубке с погонами!

— Лифт запустили? — первым задал вопрос я. — И как вы узнали, что я дома?

— Свет горел у тебя, — признался Илья.

Мои соседи, увидев погоны полковника, тихонько удалились, а Ленка стала осматривать обстановку, нещадно критикуя пустое пространство и отсутствие ковров на полу и стенах. Хотя стеновые панели ей понравились, как и светильники. Ленка ещё та сорока — ей всё блестящее нравится. Нежданные гости тоже пришли с пивом, но бутылочным. Впрочем, у Валерия Ильича и коньяк припасен! Эх, как я понимаю хоккеиста Гурина из фильма «Москва слезам не верит». В нашей стране спиться, даже спортсмену, проще простого!

Садимся на кухне за стол. Так как сидячих мест не хватает, достаю легким движением руки складной стульчик из кладовки. Для себя, конечно, гостям и на витых старинных стульях удобно. На правах хозяина наливаю гостям спиртное, но Ленка неожиданно отказывается:

— Мне нельзя!

Судя по её гордому виду, речь идёт не о болезни, или там «я за рулём». Вид и у Илюхи довольный, но малость смущенный, глаза даже прячет, а вот лицо Валерия Ильича расплылось в широкой улыбке. Господи, как мало мужику для счастья надо!

— Здрасьте, приехали! — шутливо якобы не понимаю я. — За новоселье! Пей, говорю!

Ленкин взгляд заметался от отца к мужу, ища поддержки, но Илюха привычно тупит, а Лукарь-старший сразу раскусил меня.

— Да всё он понял, дочь. То, что ты в положении. Придуривается просто, как обычно. Это же Штыба! — успокоил он будущую мать. — Мне наливай! Молодец, Толя, квартирка хорошая у тебя, надо взять кое-что себе на вооружение.

Наливаю мужикам в стопки коньяк, себе в стакан пиво, а Ленке в кружку чай с мятой.

— Ну, поздравляю! В крестные возьмете? И это… с меня подарок! — скользко шучу на религиозную тему и улыбаюсь я.

— Вот насчет подарка…Тебе там талончик на машину дали в федерации, не уступишь Илье? — спросил меня будущий дед.

— А что, у вас с этим проблемы? — удивился я, памятуя о немалом чине просящего.

— Нет проблем, но и оснований пользоваться служебным положением тоже нет. Сказать ничего не скажут, но запишут. А так, ты другу передал талон, с тебя и взятки гладки, имеешь право. Денег я молодым дам, и тебе сверху, как положено.

— Сверху не надо, пусть будет подарок, — щедро решил я, хотя изначально хотел талон приберечь для Пашки, дядьки своего, как небольшую компенсацию за то, что тому придется уйти с солидной должности в крайкоме по моей просьбе.

Ведь не за горами оформление кооператива по производству окон и поездка в ФРГ на выставку в Рейн-Вестфалию в город Дюссельдорф. Мы уже и приглашение получили от организаторов, но это другой Пашка постарался — Полоскин.

— Ну, нет так нет, значит, по-другому отблагодарим, — подал, наконец, голос молчавший до этого Илья. Ты мою тётку помнишь? Ну, на нашей свадьбе была, крашеная блондинка такая, высокая.

— С большой попой и грудью, лет сорока пяти, — неделикатно добавила Ленка.

— Тридцать шесть ей! — сурово возразил Илья, но Ленка лишь облизнула губки, ничуть не испугавшись недовольства мужа.

Всем хороша зараза-дочка у Лукаря получилась! Непосредственная. Иногда даже слишком. Оторвой, короче, бывает.

— Ну, допустим, помню, даже танцевали вместе, — отвечаю я.

— Ага, она тебя ещё за жопу всё норовила ухватить, — припомнила гостья.

А вот наш тройной осуждающий взгляд Ленка перенесла хуже! Не покраснела, конечно, но головенку красивую в плечи вжала! То-то! Будет она ещё тут говорить вслух то, что думает! Такого в нашей стране мало кто себе позволяет.

— Так вот, она занимается мехами, кооператорша, короче. Шубу себе хочешь? Бесплатно сошьёт. Ты за шкурки заплатишь, и всё, — продолжил Илья.

Ленка что-то порывалась добавить, но на удивление промолчала.

— Не откажусь. А из какого меха? И можно не мне, а женскую?

— Женскую⁉ — тут Ленку прорвало, и она аж подпрыгнула на стуле.

Но у меня свой расчет — в начале января в Москву прилетает Марта. В ноябре я как-то дозвонился ей на сотовый со своего рабочего, ну и оказывается, можно сейчас общаться хоть каждый день таким образом! Раз пять уже поболтали с Мартой с тех пор. Не знаю, сколько денег спишут за переговоры с крайкома, но я якобы общался по служебным делам! И я, предвкушая «чики-чики», думал о подарке. Шуба, да из сибирского меха! Не то, чтобы она себе купить такую не сможет, может, и сможет, но этот подарок покажет моё отношение к девушке — мол, ничего не жалко.

— Если женскую, то лучше норку, но она встанет тебе в копеечку. Впрочем, тебя наверное ещё и деньгами подогрели за медаль, — высказался Лукарь, закусывая коньяк вяленой олениной, которую сам же и принёс.

— Ничего ты, папа, не разбираешься в мехах! Норка! Ха-ха! Толя, я видела у тётки соболя седого баргузинского, он ещё дороже, но такой красивый! Тетя Ира рассказывала, что пять степеней седины у соболиного меха есть, пятая — самая дорогая, раза в четыре стоит дороже первой. Это красивый переливающийся на свету мех с серебристо-белыми волосками…

И Ленка выдала нам целую лекцию о мехе. Причем ни разу не сбилась, высказала всё, что знала, максимально серьёзно и подробно. Это Ленка-то! Которая язык до сих пор высовывает, дразнясь. Чувствуется, что меха девушка уважает.