Хамелеон 3 (СИ) - Буланов Константин Николаевич - Страница 14

— И почему же это в моих интересах? — медленно и как-то даже степенно кивнув, тем самым обозначая, что ответ Александра принят к сведению, всё же поинтересовался Навашин, хотя уже и сам прекрасно понимал всю подноготную именно такого развития данного дела.

— Потому что если вы выживите и благодаря своим связям в правительстве Франции без излишнего шума разрешите имеющиеся «недопонимания» с заказчиками вашего убийства или же их местными представителями, я смогу предложить вам полмиллиона долларов США. — Прекрасно разглядев, как у Дмитрия Сергеевича от услышанной суммы аж затрепещали на секунду ноздри и на ту же секунду расширись зрачки, краском понял, что не зря решился шикануть в разговоре с данным человеком. Ведь меньшие суммы могли того не так уж сильно заинтересовать, чтобы реально рисковать своей жизнью. Что ни говори, а деньги у его собеседника точно водились. И деньги эти были ой какими немалыми. Однако же полмиллиона долларов являлись полумиллионом долларов — то есть действительно весомой суммой, способной сильно заинтересовать очень многих состоятельных людей. — Естественно, данную сумму я предлагаю не за просто так, а в качестве вознаграждения за участие в одной связанной с Испанией афере. Вам ведь будет не впервой наживаться на испанских республиканцах? Не так ли?

[1] Велодог — малокалибарный револьвер создававшийся для велосипедистов, чтобы отстреливаться от нападающих на них собак.

[2] Федора — шляпа их мягкого фетра с невысокой тульей, обвитой понизу широкой лентой.

— Вот ведь старый дурак! — выругался себе под нос Геркан, вырывая из кармана добытый для него Юрасовским револьвер, дабы тут же открыть огонь. Заранее предупрежденный им Навашин, по всей видимости, не внял предупреждениям в должной мере. И вот теперь ему приходилось встревать в дело, засветиться в котором он уж точно никак не желал. — Прячься, Навашин, прячься! — одновременно с первым выстрелом в сторону высокого блондина, что целился в спину Дмитрия Сергеевича из пистолета, прокричал Александр, надеясь, что «невозвращенец» сообразит что к чему и уйдет с линии огня, укрывшись за ближайшим из деревьев, которых более чем хватало вокруг.

— Банг, банг, банг, — трижды отозвался Наган краскома, до того как оказался перебит схожим, но чуть более хлестким звуком ответного выстрела. Точнее даже не ответного, а параллельного что ли, поскольку произведен тот был в фигуру любителя утренних прогулок с собачками, а не в танкиста. — Банг, банг, — еще дважды дало о себе знать изделие бельгийских оружейников, прежде чем со стороны нападавшего послышался вскрик и заметно прихрамывающий мужчина бросился наутек, не глядя пальнув пару раз куда-то в сторону прикрывающегося деревом Геркана. На этом невероятно короткий бой и завершился, заняв от силы секунд семь-восемь реального времени.

— Как же вы так, Дмитрий Сергеевич. Я же вас предупреждал, — убедившись, что противник действительно скрылся и более нет опасности получить в свой организм сколько-то грамм свинца, краском покинул своё укрытие и приблизился к лежащему на земле Навашину, что всячески кривился и прижимал ладонь к своему правому боку, куда, видимо, угодила поразившая его пуля. — Сильно вас зацепило? — еще раз оглянувшись по сторонам и приметив лишь маячащую вдалеке, метрах в ста, едва просматривающуюся в промежутке между деревьями фигуру какого-то мужчины, что не решался, ни подойти, ни убежать, присел рядом с жертвой нападения Александр. — Давайте посмотрю, что у вас там.

— Ох, Александр Никифорович, это вы, — с явным облегчением произнес подстреленный, прекратив всяческие попытки вырвать что-то из левого кармана своего пальто. — А ведь я до последнего надеялся, что тогда вы изрядно приврали насчет вынесения мне приговора, — перестав кривить лицо, он позволил себе заметно расслабиться в компании своего явного благодетеля. — Оно же вон как всё вышло. Чуть не убили, ироды! Благо, совсем уж глупить я не стал, — отняв руку от места поражения, мужчина продемонстрировал «кинохроникеру» не несущую каких-либо следов крови аккуратную дырочку в своем одеянии, — и озаботился подбором защитного жилета.

— А как же револьвер и охрана? — неодобрительно покачав головой на проявление подобного безрассудства, Геркан принялся помогать собеседнику принять вертикальное положение. Всё же, ни весьма объемное телосложение, ни явно образовавшийся в районе поражения огромный синяк, не позволяли тому справиться с данной процедурой самостоятельно. — Нападавший, знаете ли, вполне мог не ограничиться стрельбой издалека, имея команду удостовериться в вашей гибели. Подошел бы вплотную, да и добил бы вас выстрелом в голову. И никакой жилет не спас бы вас в подобной ситуации.

— Револьвер у меня тоже имеется, — утвердившись на ногах и прислонившись к стволу ближайшего дерева, Навашин похлопал себя по тому самому левому карману пальто, который прежде терзал своей рукой, по всей видимости, пытаясь достать оружие. — Правда, воспользоваться им у меня не вышло, — как-то даже повинился он перед Александром. — Но, да то вы сами всё прекрасно видели.

— Н-да, — только и смог что высказать в ответ на подобное откровение Геркан.

— Н-да, — вновь повинно склонив голову, повторил за своим спасителем Дмитрий Сергеевич. — И что теперь прикажете делать?

— Я вам приказать ничего не могу, — прекрасно понимая, что последняя высказанная вслух фраза была риторической, тем не менее принялся отвечать Александр. Всё же ему нужен был этот человек с его многочисленными связями. И сейчас, после столь солидного психического потрясения, он вполне мог быть куда более договороспособным. Вот танкист и не стал упускать свой шанс. — Могу лишь напомнить, что готов стать посредником между вами и суммой в полмиллиона долларов в ответ на некоторые услуги. Что же касается всего произошедшего — то это вам решать, раздувать из случившегося скандал или же утрясти всё тихо-мирно. Так сказать, в частном порядке. Но одно я у вас не попрошу, а простаки потребую! Ни в коем случае не втягивайте меня в дальнейший ход событий связанный с данным покушением. Каким бы этот самый ход ни был. Сами должны понимать, что излишнее внимание к моей персоне не нужно, ни мне, ни вам. Ведь, случись у меня проблемы с французскими жандармами, я могу наговорить такого, что, не только меня, но и вас тут же попросят покинуть страну. И это в лучшем случае. Про возможность же заработать озвученную мною ранее сумму вовсе придется забыть!

— Насчет этого можете не беспокоиться, Александр Никифорович. Разумение имею, — Навашин тут же принялся заверять своего спасителя в том, что не является совсем уж дураком. — Ваша персона останется инкогнито. Даю слово! И дня через два буду готов выслушать ваше предложение, так сказать, в полном объеме.

— Уверены, что пары дней вам хватит, дабы прийти в себя и озаботиться насчет… — не сумев подобрать нужных слов, Геркан лишь махнул рукой в ту сторону, откуда велась стрельба, как бы имея в виду ситуацию с покушением.

— Да. Уверен, — утвердительно кивнул головой Навашин. — Если бы еще вы подсказали, кого именно мне следует винить в случившемся, — состроил совсем уж жалостливое выражение лица этот хитрец и прохиндей, естественно, желавший получить на блюдечке с голубой каёмочкой весь расклад по покушению на себя любимого. — Это здорово облегчило бы мне жизнь.

— Хотите верьте, хотите нет, — нахмурившись и смерив «невозвращенца» не самым дружелюбным взглядом, Александр показательно тяжело вздохнул, — но из того, что стало известно мне, тут оказались сильно завязаны французские фашисты. Эти, как их, кагуляры[1], — решил он пустить ход гипотетического следствия по одному из двух известных ему следов, поскольку работать против сотрудников НКВД уж точно не собирался. — Потому советую поискать в их среде высокого блондина с простреленной пулей ногой, — показательно покачал он так и удерживаемым в руке револьвером перед носом «невозвращенца». — Как минимум, один раз я его точно ранил. И убегал тот подволакивая правую ногу.