Слово Варяга - Сухов Евгений Евгеньевич - Страница 36

• Предыдущая
• 36/103
• Следующая

– Второго мая... Вы хотите сказать, что сумели высчитать предполагаемое время убийства? – Глаза Чертанова невольно округлились. – Вы просто угадали, такого не может быть!

Дмитрий Степанович заволновался еще больше, опершись на локоть, он возразил:

– Это не случайность. Это научный факт! Можете не верить в это, но выводы таковы: этот серийный убийца нападает на женщин в дни наибольшей магнитной активности! А этот год очень активный, следовательно, убийств будет больше! Мне нужно срочно выйти отсюда! У меня столько работы! Вы его не найдете без меня. Я начинаю ощущать его всеми клетками. Вам может показаться странным, но я могу предположить, как он может поступить завтра или, предположим, через неделю.

– Врач сказал, что вам придется пролежать здесь еще как минимум недели две. Так что наберитесь терпения.

– Две недели! – невольно ахнул Шатров.

– Сейчас, когда все выяснилось, можно задать вам один вопрос?

– Задавайте.

– Если «дьяволом» были не вы, тогда кто же?

– Я бы и сам хотел это знать, – нахмурился Шатров. – Мое мнение таково: этот «дьявол» и есть предполагаемый маньяк. Когда в церкви погас свет, я попытался приблизиться к нему и сорвать с него маску. Но как только я сделал первый шаг, как кто-то схватил меня сзади, приложил к лицу тряпку, пропитанную эфиром, и я потерял сознание. Хорошо, что хоть оставили в живых. Думаю, что своим спасением я обязан вам. «Дьявол» предположил, что, кроме вас, имеется еще и группа захвата, поэтому он так быстро и исчез. Вы были после этого в церкви?

– Да, – негромко отвечал Чертанов.

– И что же вы там увидели?

– Ничего! Церковь пуста.

Дмитрий Степанович понимающе кивнул:

– Больше они там не появятся. Нужно искать их в другом месте.

– Но где? А потом, как выйти на них, ведь у них наверняка строжайшая конспирация?

– Это верно.

– Но как же вам это удалось?

– Я вам не рассказывал о том, что всегда интересовался ритуальными убийствами?

– Как-то обмолвились, – признался Михаил. Не решившись сказать, что именно это обстоятельство было решающим мотивом, чтобы внести Шатрова в круг подозреваемых.

– Как только я увидел на теле убитых магические знаки, то стал подозревать, что это может быть связано каким-то образом с сатанистами. Они просто обожают подобную символику! Так вот, однажды к пациенту, которого я вел, заглянул очень странный человек. Я невольно обратил на него внимание. А когда он подошел к моему больному, то незаметно поприветствовал его сцепленными ладонями, как это обычно делают сатанисты. Меня это заинтересовало. Я стал пристальнее всматриваться в своего пациента и однажды в разговоре с ним совершенно случайно узнал о том, что следующая встреча сатанистов состоится именно в этой церкви. Вот там мы с вами и повстречались.

– Понятно, – разочарованно протянул Чертанов. – Вряд ли они захотят встретиться там еще раз. Но как они вас узнали?

Шатров улыбнулся:

– Так же, как и вас. Вы не обратили внимание на череп, висевший у входа?

– Да, обратил. Мне даже показалось, что в нем сверкнуло стекло.

– А вы наблюдательный. Совершенно верно, так оно и было. В него вмонтированы камеры наружного наблюдения, через которые просматривались не только вход в церковь, но и вся площадь. Судя по всему, у них очень сильная служба безопасности. Они не могли избавиться от меня в церкви, зато сумели нейтрализовать немного позже. То же самое произошло и с вами. Не удивлюсь, если узнаю о том, что на них работают люди из вашего ведомства. Ведь кто-то же их предупреждает!

– Бросьте вы! Это невозможно, – отмахнулся Чертанов.

– Я еще не все сказал. Ваш портрет теперь находится в распоряжении сатанистов. А они не прощают подобных вещей. Будьте осторожнее, на вас может быть предпринято нападение. Я бы посоветовал вам поберечься. А то, что касается этого дьявола, так он представляется мне типичным образчиком серийного убийцы. Ему нравится убивать! Не исключено, что убийц было несколько, а ритуалом руководил один человек, стоящий во главе секты.

– Вот даже как? – удивился Чертанов.

– Не удивлюсь, что сцены убийства и расчленения он фиксирует на пленку. А свои преступные наклонности прячет под идеей сатанизма, – негромко, но очень веско произнес Шатров.

– А вы можете объяснить, почему маньяки записывают собственные преступления на видеопленку?

– Все очень просто. Они прокручивают пленку со сценами насилия, смакуя их. Как бы тем самым вновь переживая свое злодеяние. На какое-то время это им помогает заглушить страсть к убийству. Но потом этого им становится недостаточно. И тогда они вновь выходят на улицу, чтобы совершить очередное убийство. А теперь разрешите мне задать вам вопрос.

Чертанов пожал плечами:

– Спрашивайте.

– Вы у меня проводили обыск?

Майор смущенно улыбнулся:

– Вы должны понять меня, такова моя работа. Мы обязаны были все проверить.

– Я не в обиде, просто спросил.

– Надеюсь, что это не испортит наши деловые отношения?

Лицо Шатрова перекосилось:

– Я не меньше, чем вы, заинтересован в поимке маньяка... А может быть, даже больше.

– Выздоравливайте! – Чертанов поднялся.

– Подъезжай поближе, – приказал Тарантул водителю, и тот, кивнув, проколесил еще метров сто пятьдесят, остановившись в двух шагах от «Шашлычной».

Нажав на кнопку стеклоподъемника, Константин опустил бронированное стекло. Теперь он прекрасно видел двух мужчин, сидевших за небольшим столиком. Не обращая внимания на окружающее, они с аппетитом поедали жареную баранину, щедро сдабривая ее острым кетчупом.

Тарантул усмехнулся: вот, оказывается, к кому торопился Федот Архангельский. Его собеседником был Кот собственной персоной. Слегка осунувшийся, малость пооблинявший, но вполне узнаваемый. Киллер сидел в центре Москвы и, похоже, чихал на всякую там конспирацию. А может, многомиллионный город просто усыпил его бдительность, ведь в мегаполисах всегда возникает ощущение, что ты всего лишь песчинка в людском море. Или, напротив, это был тонко продуманный ход – вряд ли кто-нибудь заподозрит в добродушном средних лет мужчине профессионального убийцу, на счету которого не один десяток трупов.

Теперь не надо было выламывать Коту руки, чтобы понять, кто дал заказ на устранение Башки. И оставалось только удивляться наблюдательности и проницательности Варяга.

Взяв мобильный, Тарантул набрал номер:

– Кот с Архангельским сидят в кафе и обедают.

– Не удивлен, – спокойно отреагировал Варяг. – Видно, Кот перетирает новую халтуру. Наверняка на очереди моя персона.

– Мне заняться обоими?

– Ни в коем случае! – запротестовал Владислав. – Только Котом.

– Рискованно, Архангельский может нанять для этого дела кого-то другого.

– Чтобы нанять второго, нужно время, а у него его просто не остается! Не станет же он брать вокзального ханурика за пузырь бормотухи!

– Тоже верно.

– Архангельского пасти дальше. У меня ощущение, что это еще не все.

– Понял.

Отключившись, Тарантул повернулся к брюнету, сидящему на заднем сиденье.

– Видишь вон того плешивого?

– Вижу.

– Проследишь за ним и уберешь. Только по-тихому. Будет неплохо, если его не опознают... Вольешь в него стакан водяры... Ну, в общем, чего мне тебя учить!

– Понял, все будет напоминать бытовуху, – кивнул брюнет и уверенно распахнул дверцу бронированного «Мерседеса».

Выйдя из машины, он устроился в соседнем скверике и, похлопав ладонями по карманам джинсовой куртки, извлек пачку сигарет и вкусно закурил.

Доев баранину, Архангельский поднялся и, кивнув на прощанье Коту, двинул в сторону припаркованного неподалеку «Ниссана».

– Держись на дистанции, – предупредил водителя Тарантул.

Водитель кивнул, мягко тронувшись следом за отъехавшим автомобилем.

Минут через сорок машина прибыла в Зеленоград и, подрулив к площади Юности, остановилась. Местечко, конечно, тихое, но оно не стоит того, чтобы ехать в такую даль, чтобы просто посидеть в одиночестве на скамейке. А вот Архангельский, похоже, имел на это собственное мнение. Откинувшись на спинку скамейки и заложив руки за голову, он сидел, наслаждаясь покоем, и совершенно никуда не торопился. И это вызывало недоумение. Федот встрепенулся в тот самый момент, когда из подъезда типового девятиэтажного дома вышли двое мужчин, в одном – крупном, заметно полнеющем – Тарантул сразу узнал Уманова; другой был значительно старше, на вид неприметный, с желтоватыми зубами, но по тому, с каким почтением держался с ним Сергей Иванович, можно было без труда определить в дядьке центрового.

• Предыдущая
• 36/103
• Следующая