13-й отдел НКВД. Книга 3 (СИ) - Барчук Павел - Страница 23

Вот это вялотекущее состояние, мое естественно, было прервано очень внезапно тем, что теоретически, никак произойти не могло. В нашем доме, а учитывая, что бо́льшую часть времени я проводил у Лизы, поэтому стал автоматически считать их квартиру «нашей» появился Мацкевич.

Первой моей реакцией было ощущение, что я схожу с ума. Просто однажды вечером Наталья Никаноровна как-то резко напряглась, будто услышав посторонний шум. Сидела несколько минут, наклонив голову к плечу. Лицо у нее было внимательное, сосредоточенное. Учитывая, что в основном состояние бабки-демона больше напоминало выступление юмориста прежних времен, по отношению к моему, конечно, настоящему, я сразу понял, что-то не так.

– Сейчас у нас будут гости, – выдала вдруг бабуля.

Ни я, ни Лиза не успели спросить, кто, по какому поводу, как входная дверь хлопнула, хотя отлично помню, что закрывал ее, и в комнату вошёл Генрих Эдуардович. Девчонка удивлённо посмотрела на бабку. Причина ее реакции – факт принадлежности Мацкевича, условно говоря, враждебной стороне. Лиза ведь не знала, что произошло в моей квартире. Я же просто охренел. По сути, явился человек, в смерти которого у меня лично не было сомнений.

– Привет, Генрих. Проходи, не стесняйся.

Бабуля кивнула гостю. Я машинально оглядел быстро комнату в поисках любого предмета, которым жизненный путь этого товарища можно будет прервать повторно. Ну, потому что явившееся существо может быть опасно. Черт, не могу назвать его человеком, по одной простой причине, он им быть не может. То, что Генрих Эдуардович некоторое время назад был скорее мертв, чем жив, так же несомненно, как то, что у меня в наличие имеется одна голова, две руки и две ноги.

Наталья Никаноровна, заметив мою реакцию, усмехнулась.

А вот Мацкевич, как ни в чем ни бывало, прошел в комнату, где мы ужинали и с довольным видом уселся за стол. Я с сожалением отодвинул от себя тарелку. С сожалением, потому что есть вообще-то хотелось. Отодвинул, потому что кусок в горло теперь не лез. Да и как полезет, если рядом сидит какая-то неведомая дрянь.

– Здравствуй, Иван, – Генрих Эдуардович, будто специально, выбрал место напротив меня, чтоб наверняка испортить аппетит больше испорченного. До кучи ещё и подмигнул по-свойски.

– Что там? Информация появилась? – Наталья Никаноровна поддела ложкой плавающий в маринаде гриб, отправила его в рот и на секунду сладко зажмурилась. Эта ее фанатичная страсть к еде оставалась неизменной, независимо от обстоятельств и ситуации.

– Есть маленько. – Мацкевич, совершенно без стеснения принялся брать с тарелки, где лежала вареная картошка, политая сверху тушёнкой, еду. При этом, выражение его лица было ровно, как у бабки-демона. Довольное доне́льзя.

Смутное подозрение, которое возникло у меня при его появлении, начало перерастать в четкую уверенность. Судя по всему, у нас теперь имеется ещё один представитель семейства Натальи Никаноровны. И я в данном случае вовсе не княжескую фамилию имею ввиду.

– Хорошие или плохие? – Бабуля совершенно спокойно продолжала свою беседу с Генрихом Эдуардовичем, в то время, как мы с Лизой сидели дураки дураками. Ибо даже тема этого разговора была нам абсолютно неясна.

– Да как посмотреть. – Нежданный гость пережевывал картофель, чуть ли не причмокивая от удовольствия.

Я понял уже давно, им и правда нравится все, что касается человеческой жизни. То, что даёт какие-то ощущения. Не важно, эмоции, чувства, вкус. Похоже, там, у себя, они действительно не имеют ничего подобного, а потому наслаждаются возможностью получить это здесь.

– Ну, так хоть как-нибудь посмотри. Хотелось бы понимания. – Наталья Никаноровна вела себя и говорила так, будто Мацкевич подчинённый.

Я снова задумался о ее личности. Той, которая внутри. Почему-то присутствовала уверенность, это важно. Причем, появлялась данная мысль уже не впервые. Но каждый раз меня будто специально отвлекали от подобных размышлений.

– Да в общем-то всё хорошо. Перелом пошел. Обратно уже не вернёшь. Все, как и положено. – Мацкевич натурально отчитывался бабуле. Так я, например, в свое время сообщал начальству о достигнутых результатах.

– Лизок, сделай-ка нам чайку.

Девчонка, нахмурившись, посмотрела на бабку-демона, но с места не двинулась.

– Иди говорю, мужикам пообщаться надо. – Наталья Никаноровна в ответ уставилась на блондиночку таким же недовольным взглядом.

Минут пять они соревновались в упрямстве. Сложно не догадаться, кто победил. Лиза встала, громко отодвинув стул, и пошла в кухню.

– Что за хрень? – Едва девчонка оказалась вне пределов комнаты, я тут же набросился на Наталью Никаноровну.

– Ты про что, Иван? – бабуля вопросительно подняла обе брови, отчего ее сморщенное лицо стало похоже на удивлённое печеное яблоко.

– Про него. – Я в наглую ткнул пальцем в Мацкевича, который в этот момент жевал очередную порцию. На мгновение Генрих Эдуардович перестал работать челюстями, завис, глядя на меня, потом одним заходом проглотил картошку и выдал.

– А что со мной? – При этом взгляд его был честный-пречестный.

– Да. А что с ним? – Наталья Никаноровна сделала такое же невинное лицо.

– Вы издеваетесь оба. Кто это? Вот это? Вон он? Кто там внутри?

Бабка-демон переглянулись с Генрихом и откровенно заржали. Суки. Чувствовал себя в этот момент чистым дураком.

– Гляди-ка, Иван, ты стал прямо проффи в вопросе потусторонних сущностей. А помнится, при первой встрече, доказывал, что я – либо сон, либо бред. – Мацкевич потянулся за новой картофельной, но тут же получил смачный удар по руке от бабули, которая заявила, хватит жрать, самим мало.

– Белиал? Серьезно? – Слова Генриха однозначно говорили, так и есть. В нашу первую с ним встречу мы были вдвоем и да, я тупил со страшной силой. А как не тупить, если ты вдруг из обычной жизни перенёсся в форменный сумасшедший дом.

– Ой, ну завелся. Генрих Эдуардович, хватит жрать! – Наталья Никаноровна выхватила тарелку у Мацкевича. – Я не для того Лизку прочь отправила. Итак. Обсудим. Партия в полном разгаре. Всё идёт, как до́лжно. Но у нас имеется один выбыший игрок. Это – Елизавета. Вопрос волнительный и очень важный. Девочку надо вернуть к утерянному состоянию.

– Стойте! – Я стукнул кулаком по столу. – Будьте добры, объясните мне несколько вещей. Война. Ок. Но она итак была выиграна. Зачем вообще вся эта суета. Ладно, я понимаю, события были изначально связаны с книгой, о чем, естественно, в официальной истории нет ни слова. Хорошо. Но! Зачем вы хотели чтоб я спас Василия, приблизительно понимаю. Нужен был человек, представитель, так сказать, белой стороны. Потом крест и отец Алексей. Ладно. Просто не могу понять, если бы не получилось, войну проиграли бы?

– Началось… – Бабка-демон закатила глаза, демонстрируя, как сильно я ей надоел. – Да, Иван. Война была бы проиграна. Потому что, если ты заметил, твоя страна выстояла только благодаря неимоверной, очень упрямой вере в то, что победа возможна и никаких других вариантов не будет. Если бы мы не смогли добиться вступления в игру белых, то партия сыграла бы в нашу пользу. И да, все вы жили бы совсем в другом будущем. Если утрировать, события развиваются до определенной точки, которая неизменна. Например, такой точкой было рождений Володи Ульянова. Не родись он, революции бы не случилось. Российская империя так и осталась бы империей. Следующая точка – война, которую мы сейчас наблюдаем. Но вот тут, к примеру, рождение или нерождение Адольфа не решает ничего. Он – пешка. Ульянов – игрок. Улавливаешь разницу? Именно в таких точках существует возможность изменить будущее. Либо допустить, чтоб оно изменилось само. Вот для победы Союза нужна была вера, которая позволила бы белым действовать. Они не мы. Нам не нужно со стороны людей ничего, кроме их греховной натуры. А она, ваша натура, поверь, очень греховная. Чистоплюям непременно, обязательно необходимо, чтоб в них верили. Только тогда они имеют доступ к этому миру. Ты думаешь, почему книга вообще оказала то влияние, которое оказала. Вспомни. После 1917 что делали большевики среди своих основных мероприятий? Правильно. Церковь уничтожали. Потому что интуитивно чувствовали, так надо. Можно сказать, книга сама себя защищает таким образом. Ещё раз объясняю, нам не нужен мир, где воцарился ад. Своего вполне хватает. Поэтому нужна была твоя помощь. Иваныч Василия прошляпил. Правда, книгу не отдал. Это да. Но в первую очередь нужен был Васька. Васька и его вера. К Иванычу не подступишься. У него после Васькиной смерти неприятие всего, что связано с книгой. Ему в лоб не скажешь. Не верит никому. Свое детство он не помнит. Что с родителями стало, не знает. Когда Иваныча тот мужик, которому его брат отвел, в Москве бросил, много пацан хапнул. Не помнит он ничего. Свято верит в то, что Союз ему все дал. И не подступишься к нему никак. Поэтому пришлось тебя задействовать. Точнее, не совсем так. Именно твою кандидатуру выбрала Звезда. Как видим, не ошиблась. Все, что надо было сделать, ты сделал. И не закрути вы с Лизой всю эту романтическую лабуду, давно бы уже расплевались. Но девочку надо вернуть к обычному состоянию. Надо! Понял? Потому как очень скоро произойдет решающий момент игры. И королевой в нем будет Лизка.