13-й отдел НКВД. Книга 3 (СИ) - Барчук Павел - Страница 34

– После какого «такого»? – Черти что. Разговариваю каждый раз с девчонкой, словно по минному полю хожу. Как было бы проще, имей я возможность рассказать ей всю правду до конца. А тут, будто в суде, где все сказанное вами будет использовано против вас.

– Ну… – Лизонька замялась, – Помню теперь, как во дворе, когда Наталья Никаноровна появилась, я вроде уже умерла. Странное ощущение, если честно. Может, когда-нибудь расскажу более подробно. Сейчас эти детали не так уж важны. Но потом что-то очень темное и холодное появилось. Оно меня будто держало. Не знаю, как объяснить. Знаешь… прозвучит странно, но представь, вот в твое тело кто-то другой подселился. То есть ты собой управлять не можешь, но сидишь там, внутри, и сделать ничего не получается. Наблюдаешь только беспомощно, как чужое существо за тебя живёт.

– Представляю. – Вот тут сказал совершенно искренне.

У нас, конечно, с Иванычем ситуация обратная. Я, наверное, и есть то чужое существо, да и дед на момент моего присутствия, можно сказать, засыпает. По крайней мере, Наталья Никаноровна уверяла, будто именно так мы сосуществуем. Но вот саму ситуацию в целом вполне себе понимал.

– Я подумала, из-за того, что ты видел это существо. Видел, как княгиня его в меня засунула, больше не желаешь иметь ничего общего. Отвратительно, наверное, было наблюдать, как в человека нечто постороннее проникло.

– Лиза… – Осторожно потянул девчонку к себе. Очень хотелось ей сказать, что вида́ли мы и пострашнее. Особенно, в подростковом возрасте кино про Чужого. Вот где действительно потусторонняя, отвратительно слюнявая хрень то вылазила наружу, то залазила обратно. Но сейчас эта ирония точно не зашла бы. Лизонька выглядела какой-то совсем потерянной. Ужасно захотелось ее обнять, чтоб поняла, мое, именно мое отношение, совсем не зависит от каких-то там потусторонних подселенцев. И оно, это отношение, вообще не изменилось.

Блондиночка не стала сопротивляться. Прижалась ко мне, уткнувшись в плечо, и даже, когда я ее обнял, крепко обхватила обеими руками, сомкнув их на моей спине.

– Ерунда это… – Я гладил ее по голове, перебирая волосы. – Какая разница, что там в тебе находилось, если благодаря ему ты осталась жива. Вообще все равно.

– Правда? – Учитывая, что Лизонька спрятала лицо на моей груди, голос ее звучал глухо.

– Правда, правда! – Раздалось со стороны стоявших неподалеку деревьев. – Вы долго тут будете ещё свои страдательные сопли развешивать по кустам? Пришлось вернуться за вами. Этак мы к концу войны только на место доберёмся.

Наталья Никаноровна больше не строила из себя старушку, которая вот-вот покинет этот бренный мир. Нет, вид был, естественно, тот же самый, просто горбиться перестала. В голосе, в жестах, появилось больше мужского, резкого. Раньше она позволяла себе подобные вольности лишь в моем присутствии, но теперь, когда насчет ее настоящей природы Лизонька знает правду, видимо решила не заморачиваться.

Девчонка, услышав голос бабки-демона, медленно отстранилась, хотя, ощущал всеми фибрами души и тела, ей очень не хотелось это делать, поправила волосы, а потом сделала шаг назад, разрушая интимность момента.

– Так, дорогие мои товарищи. Ситуация следующая. – Наталья Никаноровна, естественно, заметила мой недовольный взгляд, на который ей откровенно наплевать.

А я, конечно, был недоволен. У нас с блондиночкой прямо отлично все пошло на лад. Дала бы эта старая сволочь хоть полчасика, вообще бы помирились окончательно.

– Не дойдем мы до точки назначения. Не дадут. Чувствую, припекает кое-у-кого одно место. Сильно припекает. Так что действовать будем иначе.

В этот момент у меня внутри начало формироваться весьма отчётливое ощущение тревоги. Просто выражение лица, с которым Наталья Никаноровна говорила, ее тон, однозначно ничего хорошего не предвещал. Я уже знаю бабку-демона относительно неплохо. По крайней мере, ее внешние повадки. И вот если начинается песня, все ужасно и выбора нет, значит, сейчас будет предложено крайне радикальное решение проблемы.

– Раньше так не делали. Но раньше и обстоятельства были попроще…

– Стоп! – Я аккуратно отодвинул Лизоньку с дороги, потому что она стояла между мной и Натальей Никаноровной, а обойти ее вряд ли получилось бы. Густые заросли кустов и деревья с обеих сторон служили живой изгородью. – Давайте сразу к делу. Что за очередную хрень Вы придумали?

– Так ничего нового, Иван. Перетащить вас на нужное место способом, которым могу двигаться сама, не имею возможности. Было уже это оговорено. А расстояние ещё ого-го, какое приличное. Пешком, даже если побежим, что, как ты понимаешь, будет выглядет абсолютным идиотизмом, один хрен не успеем. Да и сдохнем быстрее. Вы сдохните, естественно. В общем… Надо домой вернуться, Ваня. Ненадолго. А потом обратно, только сразу туда, где должны быть.

Наталья Никаноровна посмотрела на меня, я – на нее. Она чокнулась? Хотя, зачем я задаю риторический вопрос?

– В смысле домой? – Показал взглядом на Лизоньку. Мол, что ж Вы, уважаемая бабка-демон, при девчонке палите всю контору. Это во-первых. А во-вторых, меня дома уже со всеми собаками ищут. И вовсе не с хорошими намерениями.

– Чего косишься? – Хмыкнула Наталья Никаноровна, – С тобой она пойдет. Иначе никак.

– В смысле, со мной? Вы же… – Я снова покосился на девчонку, которая тоже ни черта не понимала и только переводила взгляд с Никаноровны на меня, а потом обратно. Пришлось ещё ближе подойти к бабке-демону. – Вы же говорили, что в будущее нельзя.

Сказал практически шепотом, но скорее всего девчонка один хрен услышала. Бабуля наклонилась ко мне впритык, а потом, так же тихо ответила.

– Будущее, Иван, это то, чего нет. А точка нашего с тобой знакомства, это не будущее. Это основная станция отправления. Так можно сказать. Плюс те дни, которые были прожиты. Вот за них уже не перепрыгнешь. За ними – пустота.

И тут же выпрямилась обратно, насмешливо глядя на мое растерянное лицо.

– Я вам не мешаю? – Не выдержала Лизонька. Она явно раздражалась из-за нашего с Натальей Никаноровной поведения.

– Нет. – Бабуля же наоборот была совершенно спокойна. Естественно. А чего ей нервничать. – Ты, Лизка, сейчас давай только без своих припадков. Договорились? У меня две новости, как у вас, людей принято. Одна хорошая, а вторая – плохая. С какой начать? Ой, ладно. Можете не отвечать. С плохой, конечно, начну. Все равно ты уже наполовину догадалась сама. Ну… Лизок, Иваныч, он, как бы не Иваныч. Это его внук на самом деле. А точнее, сознание внука, душа внука, хотела бы сказать, мозг внука, но мозга там нет. Одна дурь несусветная. Звать его тоже Ванькой. Так-то мужик неплохой. С прибабахом, но добрый. А соответственно, как понимаешь, будущего у тебя с ним нет. Как только с книгой разберемся, Иван вернётся обратно и больше никогда вы с ним не пересечетесь. Поняла?

Я застыл истуканом, ожидая очередного взрыва со стороны девчонки. Молодец, конечно, бабка-демон! Рубанула, так рубанула. Кто же такие новости сообщает подобным образом. Просто в лоб. Без подготовки. Однако Лиза оставалась подозрительно спокойной. Она стояла чуть сзади. Подбираясь к Наталье Никаноровне я ее немного потеснил. Поэтому, чтоб увидеть реакцию блондиночки, пришлось обернуться. Но реакции как раз не было. Вообще. Я напрягся, честно говоря. Зная вспыльчивость этой особы, сильно удивлен тем, что ещё ничего не летит в мою голову.

– Ясно. А хорошая? – Как ни в чем ни бывало поинтересовалась Лизонька.

– Хорошая… У тебя сейчас будет уникальная возможность оказаться в его настоящей жизни и увидеть своего ненаглядного Ваньку в его настоящем облике. Круто? Да?

Бабка-демон осклабилась, радуясь своим же словам.

– Поняла. – Лиза кивнула.

– Поняла?! И все? – Я не верил своим глазам и своим ушам. Это реально происходит? То есть, вот так запросто она приняла правду?

– Ну, а что ещё сказать? – Девчонка равнодушно пожал плечами. – Надеюсь, ты меня не в кошку и не в собаку засунешь? А то знаю я тебя. Давай этот момент уточним сразу.