История, которую Тассельхоф обещал никогда и ни за что не рассказывать - Уэйс Маргарет - Страница 6

• Предыдущая
• 6/15
• Следующая

"Провались ты!" — кричал Фисбен, размахивая руками — "Убирайся с дороги! Не вижу ничего! А что это значит? — Совсем никакого уважения к старшим!"

Он стоял там, размахивая руками и проклиная туман. Я вглядывался как только мог, но все равно видел его недостаточно хорошо. Но мне показалось, что чем больше он проклинал туман, тем плотнее тот становился, что-то типа ответной реакции — "я покажу тебе, старикашка". Мой хохолок совсем промок и капли воды стекали по спине, а мои ботинки медленно наполнялись просачивающейся грязью. Все это, конечно, было очень интересно, но вскоре весь интерес пропал.

"Фисбен" — сказал я, собираясь одернуть его за рукав.

Думаю, что я испугал его, неожиданно появившись из такого плотного тумана.

Как бы там ни было, он очень вежливо извинился за удар посохом мне по носу и помог выбраться из болотины и держал голову, пока она не перестала кружиться. Мы поначалу подумали, что мой нос сломан, но потом решили, что нет, и, когда кровотечение остановилось, мы продолжили свой путь.

Мы шли и шли. В конце концов, Фисбен сказал, что думает, что тумана станет меньше. Из-за чудесного заклинания, которое он произнес. Я подумал, что будет невежливо перечить ему и, кроме того, я мог отчасти видеть траву, по которой шел, если нагнусь и поищу ее, поэтому я решил, что он должно быть прав. Мы немного замедлили шаг, особенно после того, как Фисбен — БУМС — врезался в дерево.

Это случилось сразу после (или же до) того, как он поджег дерево, которое привело нас к Усыпальнице Хумы.

Был день (Ночь мы провели, добираясь сюда.) Туман поднялся до такого уровня, что мы только и могли увидеть, где находимся, что, как я думаю, для тумана довольно подло. Он как бы смеялся над нами.

Должен сказать, я был немного разочарован снова увидеть Усыпальницу Хумы. Не то что бы оно не было прекрасным местом. Оно было. Усыпальница Хумы — для тех, кто совершает паломничество сюда — настоящий храм. Прямоугольное основание, сделанное из черных камней, которые Флинт назвал обсидианом. Снаружи вырезаны рыцари и летящие драконы и это очень священное и почитаемое место.

Внутри находится могила Хумы, куда было положено его тело. Доспехи и его меч все еще там, а вот тело — нет. Усыпальница — эта печаль, которая заставляет вас думать о собственной жизни, и как сделать мир лучше. Но это хорошая разновидность печали, потому как ты осознаешь, что здесь все еще часть твоей жизни, а сама твоя жизнь изменяется и становится лучше.

Вот что я почувствовал, когда увидел Усыпальницу Хумы в ПЕРВЫЙ раз. Но сейчас, наверно из-за тумана, все казалось немного по-другому. То, что я почувствовал, было той разновидностью печали, от которой на душе не становится лучше.

"Ага!" — крикнул Фисбен — "Я понял, где мы."

"Рядом с Усыпальницей Хумы" — сказал я.

"Нет!" — он был поражен — "А мы разве не отсюда ушли?"

"Да. Должно быть, мы шли по кругу. Раз уж я здесь, то пойду попрощаюсь с Флинтом." — и я начал взбираться по ступенькам.

"Нет, Нет." — Быстро сказал Фисбен, стаскивая меня оттуда. "Их здесь нет. Они все внутри Горы Серебряной Драконицы. Сильвара отвела их к магическому колодцу, из металла которого выковываются Копья. Пойдем, у нас есть другие дела."

Чтож, я согласился с тем, что храм выглядел темным и заброшенным. Да и фраза про другие дела звучала заманчиво. Поэтому мы отправились.

Не успели мы сделать и двух шагов, как туман снова вернулся. Только на этот раз к нему был примешан дым от тлящего дерева, и траву под ногами я не видел. Я не видел даже своих ног.

Мы шли, шли, шли, потом остановились пообедать. Мы снова пошли, и Фисбен рассказал, какой он изумительный следопыт, намного лучше, чем Речной Ветер, и что он (Фисбен) никогда не теряется, что он всегда держится ветра по правую руку и что мох никогда не растет на северной стороне. А потом мы вышли к Усыпальнице Хумы. Во второй раз.

"Ага!" — крикнул Фисбен, разгоняя туман, и тут же ударился ногой о ступени, ведущие к храму.

Когда он увидел, где мы находились (во второй раз) он крикнул. "Снова ты!" — нахмурился он и потряс храму кулаком. Он пнул ступень той же ногой, которой и споткнулся об нее.

Фисбен прыгал на одной ноге, крича на лестницу. Наблюдать за этим было немного забавным, но видимо позже стало достаточно скучно, потому что следующим моим воспоминанием было то, что я заснул.

Я имел в виду, что должен был сказать, что следующим моим воспоминанием было то, я проснулся, но ведь перед этим я должен был уснуть, не так ли? Я думаю, что спал довольно долго, потому что я весь окостенел, у меня все болело от спанья на гладких черных ступенях, и проснулся я мокрый, замерзший и голодный.

"Фисбен?" — окликнул я.

Его не было.

По мне поползли мурашки. Возможно, это из-за того, что сама Усыпальница была немного жуткая. Мой желудок скрутило из-за боязни, что с Фисбеном что-то случилось, и, если уж быть честным, то это туман заставил мою кожу трястись, как сказал бы Флинт. А затем я услышал его (Фисбена) храп. Он спал на траве, а его поврежденная нога лежала на ступеньке, а его шляпа на ней (на ноге).

Я был очень рад видеть его и догадываюсь, что испугал его, разбудив своим криком. Он извинился за выпущенный огненный шар, а у нас появилась возможность поесть горячий завтрак, благодаря тому, что загорелось еще одно дерево. Он сказал, что мои брови в скором времени отрастут.

После завтрака мы отправились снова — Фисбен замотал ногу в полотенце, которое я нашел в своей сумочке.

Мы опять кружили в тумане не помню уже сколько времени. Помню только, что мы ели и спали и снова вышли к Усыпальнице Хумы.

В третий раз.

Не хочу обидеть рыцарей, когда говорю это, но я уже начал понемногу уставать от этого пейзажа.

"Вот оно" — пробормотал Фисбен. Он начал закатывать рукава. "Преследуешь нас! Приказываю тебе!"

"Не думаю, что она преследует нас" — указал я. Боюсь, я сказал довольно резко "Думаю, это мы следуем за ней"

"Нет!" — Фисбен был поражен. Потом он озадачился. "Ты так думаешь?"

"Да" — отрубил я, думая, отрастут ли мои брови, и гадая, как я без них выглядел. Я вообще хотел увидеть хоть что-нибудь кроме Усыпальницы Хумы, тумана и горящих деревьев.

"Раз так, то не думаешь ли ты, что мне стоит выпустить по-настоящему сногсшибательное заклинание и взорвать это сооружение?" — спросил он задумчиво.

"Не думаю, что это понравится рыцарям" — указал я раздражительно — "Ты ведь знаешь, какие они".

(Без обид. Я не имею в виду всех рыцарей. Только некоторых.)

"С другой стороны," — продолжил я — "Если Хума вдруг вернется, то очень обидится, что кто-то взорвал его могилу, пока он отсутствовал. И я бы не стал его винить."

"Нет, конечно, нет" — сказал Фисбен расстроено. "Может тогда взорвать лестницу?"

"А как тогда Хума будет подниматься, если не будет ступенек?"

"Я понял тебя" — вздохнул Фисбен.

"Видишь ли, Фисбен" — сказал я решительно (Я решил, что мне нужно быть решительным) — "Все это конечно забавно. Правда. Почти сломать нос, лишиться бровей, смотреть, как ты поджег два дерева и видеть Усыпальницу Хумы в третий раз (для меня в четвертый) — но думаю, все захватывающие дела мы здесь уже переделали. Пора двигаться отсюда. БЕЗ РАЗНИЦЫ КУДА." — Последние слова я сказал крайне решительно, в надежде, что он поймет намек.

Фисбен некоторое время что-то бормотал, сделал несколько магических пассов, которые отчасти были интересными, что-то наподобие фейерверка из белых и пурпурных звезд. Он спросил, понравилось ли мне, и не хочу ли я увидеть еще?

Я сказал, что нет.

Тогда он расстроился по-настоящему и снял шляпу, полотенце, обернутое вокруг его больной ноги, потом надел шляпу обратно, только он надел ее на ногу, а полотенце — на голову.

Внезапно он произнес: "Ну точно! Заклинание …"

"Погоди! Не сейчас!" — крикнул я и прыгнул, закрыв руками лицо.

"Заклинание, которое перенесет нас прямо туда, куда мы направляемся!" — закончил он с триумфом. "Давай, держись за меня. Держись крепко, парень. Убери руки от мой сумки. Там вещи Мага! И немного отличной ливерной колбасы. Готов? Ну, поехали!"

• Предыдущая
• 6/15
• Следующая