Белые погоны (СИ) - Лисина Александра - Страница 27

Я почесал затылок и, оглянувшись на восторженно мычащего Тэри, уставившегося на коробку с горящими глазами, тихонько напомнил:

— Но вы ведь велели их не принимать, лэн.

— Верно, — так же тихо отозвался наставник. — Однако открыто показывать людям недоверие и пренебрежение не стоит. Многие были искренне в своем порыве сделать вам приятное. Поэтому коробку мы заберем, а уже потом решим, что с ней делать.

Ладно, понял.

Вторая неожиданность поджидала меня уже в медпункте. Когда я пошел сдавать кровь, лэн Даорн впервые за все время отправился вместе со мной и неотрывно следил за всем, что делают помощники целителя, как ведется забор, в какую пробирку собирается моя драгоценная кровушка, как ее потом транспортируют в анализатор, сколько времени делается экспресс-тест на наличие запрещенных препаратов…

Более того, Эмма сообщила, что все это время наставник к тому же вел еще и запись. Вплоть до того мига, когда сотрудник медпункта вынул пробирку из анализатора, продемонстрировал нам отрицательный результат и при нас же внес эти данные одновременно и в обычный журнал, и в компьютер.

Мне лэн директор, разумеется, об этом не сказал, а я не стал спрашивать при свидетелях. Однако когда мы прямо с турнира отправились в гостиницу… угу, теперь четвертую по счету… уже в номере я подумал и скинул на браслет мастера Даорна видеозаписи с предыдущих заборов. На случай, если со мной еще что-то случится, а ему понадобятся железные доказательства.

Нет, я вовсе не параноик, однако, насмотревшись по телеку в своем старом мире всевозможных допинг-скандалов, я уже после первого предупреждения наставника решил подстраховаться и велел Эмме фиксировать абсолютно все, что с нами происходит в спорткомплексе и непосредственно рядом с ним.

Со вчерашнего же дня я велел ей писать вообще все, что вокруг нас творится, благо для нее это не составляло труда. Правда, большую часть этой информации она хранила не в памяти браслета, а в своей собственной базе. В том числе и на тот случае, если с идентификатором произойдет что-нибудь нехорошее и все записи с него «случайно» пропадут.

Лэн директор же, просмотрев записи, одарил меня задумчивым до крайности взглядом.

— Вы продолжаете удивлять меня, курсант Гурто, — сказал он тогда. Однако по моему примеру записи тоже продублировал сразу на два съемных носителя. Причем один оставил в сумке, а второй убрал в нагрудный карман, чтобы хотя бы один дубликат всегда находился под рукой.

После этого потянулось напряженное ожидание…

Весь следующий день я провел в номере, тренируясь, занимаясь медитациями и традиционными упражнениями на концентрацию. Наставник мне не мешал, напротив, утром мы даже позанимались вместе. Но поскольку на этот раз в номере оказалась всего одна комната, пусть и с двумя кроватями, то нормального спарринга не получилось, только разминка. Зато я постоянно находился на виду, так что за мной даже следить особо было не нужно.

И тем не менее лэн Даорн глаз с меня не спускал.

Еду в номер он заказал сам, открывал служащим отеля дверь тоже сам, сам принимал заказ, сам его проверял и сам за него рассчитался… и даже ночь он проспал вполглаза и вполуха, как мне поутру потом доложила вечно бодрствующая Эмма.

И тем не менее эти сутки мы прожили абсолютно спокойно. К нам никто не приходил, на электронную почту не писал, никаких провокаций не устраивал. Один раз был звонок из сто тринадцатого участка, но тогда наставник вышел из номера, чтобы поговорить без свидетелей. Поэтому мне пришлось навострить уши и нагло подслушивать, так что, когда он вернулся, я уже доподлинно знал, что поиски наводчика результатов пока не дали, тогда как обоих тхаэров благополучно отстранили и сейчас они проходят подозреваемыми сразу по двум делам.

А следующим утром случилось еще одно странное происшествие.

Когда мы явились на регистрацию, перед стойкой нас встретила молодая красивая женщина с уставшим лицом и потухшим взглядом. Рядом стояла девочка… худенькая, бледненькая, в симпатичном голубом платьице. Которая при виде меня явственно вздрогнула, а потом отпустила мамину руку и решительно к нам подошла.

— Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, это вы — лэн Адрэа Гурто? — тоненьким голоском спросила она.

Я настороженно кивнул.

— Да. А что?

— Простите меня, многоуважаемый лэн, — запинаясь, произнесла девочка. — Я знаю, что так не положено, но мне очень нужно было вас увидеть. Меня зовут Линта Сорти. Мой папа… он служит в сто тринадцатом участке… недавно поступил плохо и доставил вам неприятности. Но он хороший человек. Он сделал это из-за меня. Поэтому я решила найти вас и извиниться за его поступок.

Эм. Чего⁈

Я окинул кроху изумленным взглядом.

Дочь Сорти? Того тхаэра, который незаконно меня задержал, а теперь находится под следствием⁈

«У девочки тяжелое заболевание крови, — без особых эмоций констатировала Эмма. — Предположительный срок жизни: шесть — восемь месяцев. Ребенок нуждается в экстренной госпитализации и лечении».

Я перевел взгляд на замученную мать и нахмурился.

Судя по всему, Сорти и впрямь отчаялся, раз решился на должностное преступление. Его это, конечно, не оправдывало, нарушение есть нарушение, но эта девочка… оставшаяся без поддержки мать, на которую одновременно свалилось сразу два горя…

— Простите нас, лэн Гурто, — тихо повторила смертельно больная кроха. После чего сделала неуклюжий реверанс и, шмыгнув носом, вернулась к матери, которая со слезами на глазах ее обняла и быстро-быстро увела куда-то в зал.

Я проводил обеих долгим взглядом.

— Нам пора, — напомнил о времени наставник, когда они растворились в толпе.

— Да, конечно.

Я встряхнулся и, как обычно, закончил регистрацию, после чего прошел проверку состояния магического дара и занял свое место у спортивной площадки, все еще думая о том, как одна-единственная ошибка может вот так легко, походя, сломать жизнь сразу целой семье.

И ведь не так уж сильно Сорти нагрешил. Никто от его действий, в общем-то, не пострадал. Максимум, что со мной могло бы случиться, если бы не его туповатый напарник, вздумавший запереть меня в общей камере, это отстранение от соревнований. Но если всего сутки назад я считал, что обмен неравнозначный, то мимолетная встреча с его дочерью заставила меня в этом усомниться.

Впрочем, это был не единственный неприятный эпизод за утро.

Едва я успокоился и, отодвинув ненужные мысли в сторону, настроился на соревнования, как судьба решила устроить мне еще одну подставу.

— Лэн Адрэа Гурто и лэн Тэри Дэрс! — громогласно объявили динамики, едва начался турнир.

Набитый до отказа зал радостно взревел.

Я, наоборот, замер.

Черт!

Тэри…

Вот уж кого-кого, а тебя на ристалище я хотел бы сегодня увидеть меньше всего!

— Не боись, Гурто, я не буду бить тебя слишком сильно, — прошептал Тэри, когда мы одновременно сдвинулись с места и направились на ринг. — Ну, может, разок по башке двину, так что ты уж будь добр, потеряй сознание сразу и дай мне выйти в полуфинал, ага?

— Щас, — фыркнул я, беззлобно пихнув его локтем. Вот ведь чудик, даже тут норовит хохмить, хотя лично мне было не до шуток. — Еще посмотрим, кто кого.

— Ну-ну.

— Осторожнее там, — проворчал нам вслед мастер Ровн. — Как бы там ни было, жду вас обоих обратно живыми и здоровыми. И только попробуйте мне покалечиться!

— Так точно, мастер! Калечиться не будем! Я его только размажу по матам пару разиков и все, — дурашливо поклонился наставнику Тэри уже с первой ступеньки, но получил от меня нагоняй и чуть ли не бегом выскочил на ринг под неодобрительным взглядом терпеливо ожидающего судьи.

То, как работает Тэри, я уже видел и хорошо представлял, в чем его сильные и слабые стороны. Стихия у него была всего одна, воздушная, однако учитель помог ему развить ее на удивление хорошо.

Любимое оружие — воздушный бич и воздушные диски, которые Тэри одинаково искусно использовал как для защиты, так и во время атак. Традиционные щиты он не очень любил, да у воздушников с ними вообще были напряги. Однако и этим умением он владел на достойном уровне, хотя все же предпочитал больше уходить, уклоняться от ударов и благоразумно не стремился блокировать их в лоб так, как это мог делать я.