Тыквенная магия (СИ) - Петровичева Лариса - Страница 5

Что ты будешь делать, слезы все продолжали течь, но сейчас он не мог винить себя за это. Мама Клер, женщина, которая однажды изувечила его тело и душу, была призраком – и кто-то покопался у Дерека в голове, чтобы вытащить ее из прошлого, и сделал это так, что он ничего не почувствовал.

Опытный ведьмак. Матерый и опытный. Тот, кто ненавидит Алеиду и однажды придет за ней.

Осталось только ответить на вопрос, почему он до сих пор этого не сделал.

– Вы меня не накажете?

Алеида прекрасно знала: разрушение запирающих инквизиторских чар это даже не проступок, а преступление. Дерек поднялся, помог ей встать и устало ответил вопросом на вопрос:

– Вы мне не верите до конца, Алеида. Правда?

Алеида вздохнула. Они спустились на первый этаж, в столовую, прошли на кухню – там Алеида поставила чайник на плиту и ответила:

– Вы же инквизитор, Дерек. А я ведьма.

– С точки зрения ваших соседей, – подчеркнул инквизитор, сел за стол и, расставляя чашки, Алеида подумала, что он очень устал. Не успел приехать – уже два трупа. – Но я вижу в вас только девушку с сильным даром. И рад, что вы разрушили чары и спасли меня.

Алеида невольно представила Дерека лежащим внизу лестницы со свернутой шеей. Да, тот, кто это устроил, мог бы торжествовать.

– Постойте! – вдруг воскликнула она. – А если он в доме? Ему же надо было убедиться, что вы погибли.

Алеида застыла, словно январский ветер дунул в лицо. А если это кто-то из слуг? Она знала их, доверяла им, но теперь не могла верить никому. Дерек пожал плечами. Чайник зафыркал паром на плите, и Алеида машинально принялась разливать чай.

– Беда в том, что я его не чувствую, – хмуро признался инквизитор. – Совсем. А он умудрился залезть мне в голову и вытащить…

Он осекся, и Алеида вспомнила его лицо за мгновение до падения – Дерек смотрел на то, что было для него невыносимым. Это разрывало сердце, и Алеида подумала, что очень хочет узнать, что же он все-таки увидел. И одновременно не хочет этого. Потом она все-таки спросила:

– Кого вы увидели, Дерек?

Он ответил не сразу – сделал несколько глотков чая, задумчиво посмотрел на простенькие серебряные кольца на своих пальцах.

– Первую ведьму, которую убил.

Алеида невольно поежилась. Впрочем, чего еще она ждала? Дерек инквизитор, и это его работа – охотиться на ведьм и убивать их. Он и ее убьет, если решит, что она виновна в двойном убийстве.

– Наверно, она была страшной, – сказала Алеида. Просто потому, что надо было что-то сказать. Дерек усмехнулся. Обернулся к окну – ночь была густой и темной, непроглядной, мертвой, и он видел в ее глубине то, что осталось в его прошлом.

– Страшной, да, – ответил он. – Но сначала Клеритан была просто женщиной с сильным даром. Он начал гнить после того, как она потеряла ребенка. Я тогда даже пожалел ее. А потом…

Алеида поняла, что вся эта история с ведьмой случилась давно. Очень давно. Но Дереку до сих пор было тяжело вспоминать об этом. Не потому, что он убил эту ведьму – потому что она что-то разрушила в нем.

– Вы ее победили, вот что потом, – вздохнула Алеида и неожиданно спросила: – У вас есть семья?

Дерек отрицательно качнул головой.

– Нет, я один. У меня даже питомцев нет. Когда носишься по всей Хаоме, нельзя, чтобы были те, кто от тебя зависит.

– Вы сказали, что мне лучше уехать отсюда.

Алеида с трудом представляла себе жизнь где-то в другом краю. Она любила Аунтвен. Ей нравились леса и рощи, которые гребнями лежали вокруг поселка, нравилось гулять у большого озера, где рыбаки вытаскивали из воды темных бронзовых лещей, нравилось собирать цветы на бескрайних полях и слушать, как поют птицы в синеве летнего мира. Это была ее земля, ее часть – отказаться от Аунтвена было примерно то же самое, что отказаться от собственной руки или ноги.

Но Алеида понимала, что Дерек прав. Ей придется так поступить, чтобы жить дальше. После того, что случилось сегодня, после того, как весь поселок изгонял ее, она никогда не сможет вернуться к прежней жизни, даже если Дерек найдет убийцу.

– Да. Вы и сами это понимаете. Думаю, вам лучше отправиться куда-нибудь на юг, в Приморье. Кстати, чего боялись Миранда и Джейк?

Алеида подумала, что это следственная уловка. Расслабить спокойным разговором и сразу же задать нужный вопрос, который относится к основному делу.

– Не знаю, – честно ответила она. – Мы не общались настолько близко, чтобы я знала об их страхах.

– Я вот думаю, что же такое им показал убийца, что они оба умерли на месте, – Дерек допил чай, налил еще, и Алеида отметила, что он держится как хозяин, а не гость.

– Дракона? – предположила она. Дерек отрицательно качнул головой.

– Если бы они увидели дракона, то бросились бы прочь с криками о ведьминых проделках. Это была бы еще одна монетка в их копилку ваших преступлений. Нет, тут было что-то поважнее и посерьезнее. Им показали какой-то их грех, старый и страшный…

Он умолк, задумчиво поглаживая одно из своих колец.

– Вы считаете убийство Клеритан своим грехом? – выпалила Алеида и сразу же поняла, что за такие вопросы с нее могут снять голову. Дерек усмехнулся.

– Нет. Грехом было все, что случилось потом. Что ж, Алеида, пойдемте спать. И вы пока попробуйте вспомнить, была ли в жизни Миранды Хорниран какая-то грязь. Хотя бы намеком.

Ранним утром Дерек отправился в лавку Миранды Хорниран.

Поселок еще спал, но где-то уже взмукивали коровы и подавали голос собаки. Накрапывал мелкий дождь, обещая через несколько часов повиснуть сплошной водной стеной.

Дерек пытался не думать о Клеритан, но ведьма, которую он убил давным-давно в развалинах старого замка и зарыл прямо там, никак не хотела убираться обратно в глубины его памяти. Спина ныла, тело казалось неповоротливым и чужим. Дерек даже решил, что простудился, и эта мысль смогла его успокоить.

От простуды можно избавиться. От мыслей о прошлом тоже.

Лавка была закрыта: наверняка Миранда заперла дверь, когда зов потянул ее на огород. Дерек походил рядом, заглянул в окно, но увидел только темные очертания витрины, мешков и коробок. Навалился плечом на дверь, пробуя выбить, но она была сделана по-провинциальному, на славу: такую просто так не выворотишь.

Дерек смахнул с плеча прилипший кусочек темно-синей краски и, обойдя дом, увидел боковую лестницу, которая вела на второй этаж. Он поднялся по ступеням к двери, которая была выкрашена уже в красный, толкнул. Снова заперто. А говорят, в деревнях двери в дома закрывают на палочку.

Вздохнув, он пошарил по досочке над дверью и улыбнулся, нащупав большой тяжелый ключ. Замок едва слышно щелкнул, открываясь, и Дерек проскользнул в прихожую.

Первый этаж дома был отведен под лавку и склад. На втором этаже была прихожая, заставленная старой обувью, какими-то инструментами и коробками, крошечная гостиная, обставленная с претензией на элегантность, две комнаты, спальни матери и сына, и маленькая кухня, которая заодно была и столовой. Миранда была хорошей хозяйкой: вся посуда на полках стояла в идеальном порядке, сковородки и кастрюли сверкали ярко начищенными боками, на плите не было ни пятнышка. В морозильном ларе лежали стейки в пергаментной бумаге, в буфете ровным строем выстроились банки с маринованными овощами.

Дерек заглянул в комнату Джейка. Обычная комната провинциального юнца, который считает себя завидным кавалером и думает, что все барышни встанут к нему в очередь. На подзеркальнике стояло несколько флаконов простенького одеколона и пузырьки с жидкостью для укладки волос, шкаф едва не трескался от одежды, которую в столице не наденут даже извозчики, но в деревне в таких сюртуках и штанах видели стиль и шик. Дерек заглянул в ящики письменного стола, надеясь отыскать какие-то бумаги, но нашел только журнальчики с девицами, которые не скрывали под одеждой то, чем их одарила природа.