Леди любят артефакты (СИ) - Соловьева Алена - Страница 7

«М-да, несомненно, леди Блэквуд была гением, только вот, судя по всему, абсолютно сумасшедшим!»

Отбросив мысли о безвинно погибших белках, я покрутила рычажок над раковиной. Из крана зажурчала горячая вода, а за шуршащей шторкой обнаружилась сидячая ванна. Это настолько меня обрадовало, что я готова была примириться любыми причудами покойной хозяйки.

Вряд ли, конечно, такую удобную спальню готовили специально для меня. Скорее всего, в семье Блэквудов испокон веков было принято приглашать чародеев со стороны для обмена знаниями. Всегда найдутся те, кто готов за хорошую цену раскрывать семейные тайны».

Вымыв, наконец, руки и лицо, я вернулась в комнату и, усевшись в кресло, подняла крышку клош, под которой оказалась холодная перепелка с гарниром из тушеных овощей.

Помянув недобрым словом дворецкого, я принялась за еду. Такое небрежение огорчало.

«Станется, с его руки придется столоваться с прислугой, — думала я, вытирая губы салфеткой».

Нужно торопиться. Часов в комнате не было, и, сколько времени осталось до знакомства с воспитанницей, я не знала.

Вряд ли успею разобрать вещи, но привести себя в порядок просто необходимо. Я вытащила из чемодана темно-синее платье в серую полоску. Оно было намного симпатичнее, чем коричневое, только вот оказалось настолько сильно измятым после чар, наложенных для экономии места, что придется потратить не меньше получаса, разглаживая его заклинанием.

Пришлось повесить его в шкаф. Прихватив расческу, я подошла к зеркалу. Вид у меня был какой-то усталый и даже немножко неухоженный. И только успела вытащить особенно острую шпильку из прически, как из маленькой решетки у кровати послышался уже знакомый звук:

Дзынь! Бом-бом-бом!

«Восемь часов вечера! Сумерки сгущаются, ночью ожидаем осадки…»

Как я умудрилась так закопаться? Щелкнула пальцами, выпуская мелкие искорки чар. Действовала торопливо и неосторожно, так что выбившиеся пряди хоть и легли волосок к волоску, но больно тянули у висков.

«Ничего, придется потерпеть! — думала я, выбегая из комнаты. — Коридор, этаж ниже на лифте, коридор, направо», — повторяла про себя путь до рубиновой гостиной.

Все же не лучшая из меня гувернантка. Та, что должна воспитывать, в первый же день подает плохой пример.

Надеюсь, мой первый день пребывания в этом доме не станет последним из-за этой маленькой заминки.

Глава 4: Дамы с характером

Я так бежала по коридору, что смогла отдышаться только в лифте. В голову пришла запоздалая мысль: лучше немного задержаться, чем выставить себя в глупом свете, явившись перед воспитанницей и гостьей замка встрепанной и запыхавшейся. Если станут упрекать… В Золотых холмах я новичок. Это Маргулис не удосужился предоставить сопровождение.

Вышла из лифта и неторопливо проследовала в коридор, ведущий к рубиновой гостиной. А оказавшись у двери, постояла с минуту, чтобы унять быстро бьющееся сердце. И только затем чинно вошла внутрь.

В гостиной уже зажгли лампы, и большая хрустальная люстра бросала радужные блики на заалевшие от закатного солнца стены. Маргулис что-то мелодично помешивал у чайного столика, а маленькая девочка даже не обернулась на звук открывшейся двери, продолжая стоять ко мне спиной. Тонкие косички, перетянутые голубыми лентами, заканчивались на хвостах двумя кудрявыми помпонами волос, точно львиные хвосты. Все внимание юной леди Беатрис было сосредоточено на женщине, сидевшей в кресле у камина.

Я на мгновение застыла, разглядывая ее. О, что это была за дама: зеленоглазая, с огненно-рыжими волосами и чувственными губами, она, и в простом, но, без всякого сомнения, очень дорогом вдовьем платье казалась воплощением изящества. Темно-бордовые траурные гранаты в черненом серебре только подчеркивали белизну и нежный изгиб шеи.

— Вот и мисс Лавлейс пожаловала! — проскрипел дворецкий. В его голосе сквозил упрек, мол, кто ты такая, чтобы позволять себе подобное. В ответ я лишь кисло улыбнулась, стараясь не так пристально разглядывать леди Ричардс. Представить не могла, что она так молода и… хороша собой. У Тони действительно есть повод для беспокойства».

— Добрый вечер, — поздоровалась я, ловя на себе несколько изумленный взгляд леди.

Она подняла бровь. Наверное, ожидала книксен, только вот я не собиралась кланяться: мое происхождение не ниже ее, и показать это следует сразу.

Мистер Маргулис укоризненно воззрился на меня и, кинув в бокал кубик льда, поднес его леди.

— Это и есть та самая гувернантка, — пояснил он шепотом, но так, чтобы я точно услышала. Поклон, с которым дворецкий передавал напиток, показался мне слишком уж подобострастным. Леди поблагодарила его легким кивком и, отложив в сторону веер, отпила глоток.

— Мисс Катарина Лавлейс. Это ваша воспитанница — юная леди Беатрис, — сказал дворецкий, и девочка, наконец-то, обернулась.

Ее лицо, обрамленное мелкими кудряшками, несмотря на хмурый вид, оказалось очень хорошеньким. Малышка была голубоглазая и курносая, с россыпью светлых веснушек на щеках и маленькой ямочкой на подбородке. Эта черта словно норовила оповестить всех окружающих о природном упрямстве хозяйки и, тем не менее, была очень милой.

— А это леди Ричардс, наша частая гостья и близкая подруга хозяина дома, — с придыханием продолжал дворецкий.

Не удивительно, такие красивые женщины могут вызвать оторопь даже у стариков, вроде Маргулиса.

— Можете называть меня леди Камилла, — некоторое время она с любопытством рассматривала меня, слегка склонив голову набок, а потом, широко улыбнулась и требовательно обратилась к девочке: — Бетти, дорогая, а вот и подходящий момент, чтобы показать новой гувернантке, чему я сегодня тебя научила.

Беатрис молча поглядела на меня и, казалось, совсем растерялась.  Плечи ее поникли и она опустила глаза. Артефактный ковер у ее ног стал темнеть, после чего налился чернильным узором.

Вдова, судя по всему, совсем этого не замечала, покачивая носком туфли над краснеющим ворсом. У нее-то, видимо, было просто отличное настроение.

— Милое дитя, не надо стесняться. Неужели из-за собственной нерешительности ты готова потерять шанс произвести первое неизгладимое впечатление? О, как это печально!

Камилла продолжала улыбаться, но в голосе ее появились нотки легкой досады, как это обычно бывает с людьми, которые не привыкли к отказам. Бетти, похоже, тоже их уловила. Ковер около нее пошел зелеными пятнами.

— Рада знакомству, мисс, — пробубнила она.

— Взаимно, — я старалась, чтобы ответ прозвучал мягко и доброжелательно.

— Позвольте вам сказать… — девочка подняла на меня глаза и, запнувшись, снова уставилась себе под ноги.

— Продолжай, — подбодрила ее Камилла, приподнимая бокал, будто собиралась произнести тост в честь малышки.

— Позвольте вам сказать, что ваше платье очень… красивое.

Я немного обомлела, потому что мой наряд выглядел сейчас совсем непрезентабельно. Особенно, здесь, в роскошной обстановке рубиновой гостиной и рядом с дорогим платьем вдовы. Я не могла конкурировать даже с маленькой Беатрис в темно-синем жакете с серой юбкой плиссе. После полета на цеппелине и езды по проселочным дорогам, даже костюм дворецкого выглядел свежее и приличнее.

Тишину, повисшую в комнате, нарушил предупредительный шепот вдовы:

— Без меткого сравнения, комплимент превращается в жалкий огрызок.

Меня до глубины души возмутила и сама подсказка, и то, как Камилла специально произнесла ее так, чтобы все присутствующие ее непременно услышали.

Я не удержалась и метнула в сторону вдовы осуждающий взгляд. А потом вспомнила о чудо-ковре. Так и есть! Он начал зеленеть! Сделала шаг назад. Не хватало еще, чтобы и мои эмоции выдавал!

Тем временем, ворс вокруг девочки преобрел стыдливо-оранжевый цвет.

— Очень красивое платье, потому что похоже на землю, — мучительно выдавила из себя Беатрис.