Развод. Сын для попаданки (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 12

Служанка торопливо обхватила его палец губами, мазнула кончиком языка. Ее взгляд, блестящий от слез, метался по лицу Флорана, пытался считать каждую черточку. А он смотрел бесстрастно, равнодушно.

– Д-да, эрн Конт… Ваше Величество… – сбивчиво поправилась служанка. – Простите, не привыкла еще. Разрешите загладить вину?

Она с дрожью улыбнулась, опускаясь на колени, поглаживая его бедра. Тонкие пальцы меленько затряслись на пряжке ремня, но служанка взяла себя в руки. Кошкой потерлась о ноги, прижалась щекой к низу живота, ластясь, как последняя распутница.

Флоран запустил пальцы в ее волосы, жестко прижимая сильнее, ожидая привычной волны возбуждения. Но… Лотта. Перед глазами стояла эта упрямая Лотти, вьющаяся на постели и кусающая губы. Не желающая становиться добычей и поддаваться ему. Такая дерзкая и пугливая одновременно, словно беззащитная зверушка, кое-как пытающаяся цапнуть руку охотника. Даже сбежал от нее, подумать только, побоялся в глаза смотреть, вдруг там будет лишь отвращение… Флоран резко выдохнул и отшвырнул от себя служанку на пол.

– Пошла вон. Мне нужно искать своего сына, – Флоран нарочно сказал не «пасынка», пусть привыкают, что он полностью заменит покойного Бэзила во всем. – А вас обоих переведут на самые грязные кухонные работы. После того, как всыпят розг. Или плетей, – он коротко нехорошо усмехнулся, выходя из детской. – Я еще не решил.

***

Перед тем, как поднять на уши стражу, Флоран решил начать поиски сам. Но вдруг, выйдя из дворца, увидел одну из «новостных» пташек из другого королевства.

Сев на дерево, она бодро возвестила:

– Новости из Пектории! Завещание недавно почившей герцогини Эррарии Ренли повергло в шок общественность. Все ожидали, что она оставит титул и все фамильные богатства своему единственному родственнику лорду Бенедикту Ренли. Однако старушка оказалась с сюрпризом и распорядилась наследством очень необычно. Все имущество, движимое и недвижимое, достанется Бенедикту только в том случае, если он не будет разводиться со своей супругой Луизой. Бедняжка искала покровительства герцогини и сообщила ей, что беременна, но опасается оказаться на улице вместе с младенцем! Судя по всему, сам Бенедикт в это не верит и заказал артефакт по установлению факта беременности наипоследнейшей марки. Кто же говорит правду: Луиза, которая считает, что муж ее угнетает, или лорд Ренли с его попытками уличить жену в изменах?

Общественность в нетерпении ждет результата проверки артефактом!

– Кыш! – шикнул на нее Флоран, кутаясь в плащ.

Думать о супружеских изменах ему сейчас точно не хотелось. Сразу представлялась Лотти. В объятьях Луи.

Проверив сад, куда иногда выходил погулять Ивэн, Флоран вернулся во дворец и решительным шагом направился в сторону северной башенки. Совсем небольшой, игрушечной будто, вырезанной из белоснежного сахара на углу дворца. Раньше там находилась комната Ивэна, и теперь чуяло сердце Флорана, что… Он резко распахнул дверь, которая даже не запиралась. Из этих покоев вынесли все необходимое, остался только минимум мебели и всякое старое хламье. Например, маловатая уже деревянная кроватка без постели. На ней и свернулся клубочком Ивэн. Он спал, но очень беспокойно, подрагивая от холода даже сквозь сон. Ведь нормального одеяла здесь не было, так, завалявшееся покрывальце, слишком маленькое для Ивэна уже года три! В него он и кутался, вцепившись тонкими пальчиками. Что нашел – тем и укрылся.

Флоран беззвучно выругался себе под нос. Он рывком стащил с себя камзол, едва не порвав дорогой бархат, и набросил на Ивэна. Да самому захотелось зябко повести плечами! Камин же здесь никто не топил, а на дворе зима, еще и башня северная! Потому Флоран и приказал перевести Ивэна в другие покои. Не хватало еще, чтобы продрог, заболел, если от стен стылостью веет, несмотря на то, что топят жарко. Берег мальца. Понимал, что если Ивэна не будет – не будет и власти у его опекуна. И хотя сейчас Флоран уже был законным королем, все равно суетливо укрыл Ивэна.

Флоран хотел уже схватить ребенка на руки да так и отнести в нормальную спальню. Но в этот момент длинные черные, как у куклы, ресницы Ивэна вздрогнули. Взгляд карих глазенок, мутный ото сна, резко прояснился. В них застыл испуг. Ивэн отшатнулся, отползая по грубой деревянной кровати, выставляя перед собой задрожавшую ручку.

– Ты это назло мне?! – зарычал Флоран. – Чтобы я бегал, искал тебя, думал, куда ты спрятался, паршивец?

Он замахнулся, удерживаясь в последнюю секунду, чтобы не ударить. Это было и незачем. Ивэн и так сжался в комочек, притянув острые коленки к груди. В одной тонкой ночной рубашке до пят, которая вряд ли защищала от холода. И сколько времени Ивэн пробыл здесь так? Флоран не хотел и думать.

– Нет! Нет, пожалуйста! – на глазах Ивэна заблестели слезы.

– Тогда на кой… зачем нужно приходить спать в нетопленую башню сразу после моей свадьбы? Отвечай, щенок! – Флоран перехватил Ивэна за рубашку на груди, едва не вздергивая над кроваткой. – Надеюсь, ты придумаешь нормальное оправдание. Или я задам тебе такую трепку, что ты у меня неделю не сядешь!

Голос у Ивэна от испуга стал совсем тонким, пищащим, как у двухмесячного котенка:

– Мне не спалось! Всю ночь! И я сбежал тихонечко! Я думал, рано проснусь и вернусь быстренько, и никто и не заметит!

Вот только Флорана этим было не разжалобить. Он прекрасно понимал: стоит юному принцу слечь с жаром сразу после торжества, и что подумают люди? Что новоявленный король решил избавиться от подрастающего конкурента! Раз он уже без надобности в качестве воспитанника, дающего воровать крошки власти. Так что Флоран прищурился зло и темно.

– О, я заметил, Ивэн.

– Пусти меня. Ты плохой! – задергался Ивэн со слезами, но уже не от испуга, а от искренней, надрывной детской обиды. – Эту башню мама с папой для меня украшали! Это их подарок! Чтобы ближе к облакам! А я в ней всего ничего пожил, и ты мне запретил! Ты нарочно! Чтобы отобрать!

Ивэн всхлипнул, на ресницах блестели слезы. Он никогда не был капризным и вредным, так что и здесь дело явно заключалось не в избалованности и детской прихоти. Ивэн отчаянно скучал по тем временам, когда его мама и папа еще не умерли.

Флоран тяжело вздохнул, разжимая пальцы.

– Бэзил и Лотта погибли через два месяца, как было закончено внутреннее убранство этой башни. Они не знали, что зимой здесь окажется слишком холо… – заговорил он максимально сдержанно, но потом вспылил и дернул Ивэна за руку. – Да что я перед тобой отчитываюсь?! Быстро встал! Ты идешь приводить себя в порядок и на завтрак, а если опоздаешь на тренировку, то я…

Флоран силой стянул Ивэна с кровати. Он в первую минуту попытался упереться, как молодой барашек, но под грозным взглядом новоявленного отчима сломался, послушно склонил голову. Как вдруг раздались торопливые шаги на винтовой лестнице, и в небольшой круглой комнатке зазвенел пронзительный голос Лотты:

– Не смей! Не трогай его!

***

Ивэн повернулся на мой голос, и мне захотелось заплакать. Столько надежды, отчаянной и светлой, было в его глазах. Похоже, раньше никто не защищал этого бедного ребенка. А теперь пришла целая команда. Ведь рядом со мной стоял Луи. Мы столкнулись случайно возле детской, когда слуги сообщили мне, что Ивэн пропал. А проходящая мимо служанка брякнула, что видела, как Флоран направляется в северную башню, где раньше находились покои маленького принца. Теперь она топталась за нашими спинами, нервно теребя в руках метелку для пыли, явно боясь огрести не то от меня, не то от Флорана. Сложно слугам, когда в королевской чете разлад!

Ивэн, вывернувшись из хватки Флорана, сбежал под нашу защиту. Луи приобнял его за плечи, дрожащего, напуганного, и что-то успокаивающе зашептал на ухо. Я же встретилась взглядом с Флораном. В его глазах была странная досада. От того, что я уже во второй раз застала его в самом уродливом свете?