Развод. Сын для попаданки (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 27

В этот момент Лотти была рада, что между нею и Луи не было ничего больше нескольких поцелуев и духовной, эмоциональной близости. А зато между Флораном и нею… было все. Потому, что она не могла, не хотела врать. Она обещала говорить только правду. И он чувствовал… что для нее важно то, в чем Лотти призналась ему сейчас.

– Но раз тебе все равно, что было со мной, то иди сюда! Или не завожу уже? – дерзко выдохнула Лотти, снова провоцируя Флорана на что-то большее, чем простые вопросы и поцелуи.

Ее губы изогнулись в призывной, пошлой, дразнящей улыбке. Лотти нарочно провела снова по себе ладонью, сминая уже свою грудь. И ахнула, выгнулась. Она не играла, но… если честно, это была маска. Никогда не была развратной соблазнительницей. Ни в этом мире. Ни на Земле. Но свое же открытое признание Флорану напугало даже ее. И она попыталась отвлечь его своим телом, не понимая, что он слишком умен для этой уловки.

– Кто сказал, что мне все равно? – зарычал Флоран, срываясь.

Он перехватил запястья Лотти, прижимая их к постели. Будто ревнуя ее тело даже к ее собственным рукам. Словно только он имел право срывать с губ Лотти сладкие вздохи и стоны.

А ведь еще недавно он хотел унизить ее, заставить ласкать его, ублажать, выпрашивать касаниями и поцелуями пощаду для ее любовника. Но сейчас забылось все. Флоран рванул свою рубашку, даже пуговицы треснули на воротнике, когда он остался обнаженным до пояса. Но даже так, через брюки, Лотти чувствовала, как напряжен его член, упирающийся ей в бедро. Когда Флоран набросился на нее, как хищник. Жадно проводя ладонями, осыпая горячими поцелуями, наказывая за то, что изгибалась так томно под Луи. Значит, они не успели зайти далеко? Плевать. Флоран все равно был зол на него до безумия, до жажды убийства. А на нее… до жажды обладания.

Лотти тихо вскрикнула от неожиданности, когда сильные руки Флорана перехватили ее запястья, прижимая их к постели. И выгнулась навстречу его жадным губам. Флоран был заведен… очень сильно. От осознания этого ее прошило дрожью страха. Все-таки одно дело, когда она просто дразнит и сексуально играет с мужем. А другое дело, когда вот так, когда… Лотти снова оказалась в двух шагах от насилия.

«Насилия ли? – хмыкнул внутренний голос, насмехаясь над ней. – Или мы опять оба получим удовольствие?»

Но она заткнула внутренний голос. На эту ночь. Лотти должна отдать Флорану максимум. Максимум тела, максимум себя. Все, что он у нее попросит. Тогда он не казнит Луи.

Флоран сорвал рубашку, и Лотти скользнула перепуганным взглядом по его напрягшимся мышцам, по его крепкому телу. И подставилась под поцелуи. Под ласки.

– Так тебе понравилось… что ты единственный? – выдохнула, подстрекая Флорана на что-то неведомое, она, пытаясь перевести дух между поцелуями. – Хотя, может, именно ты… нуждаешься в твердой руке, чтобы ощутить то, что никогда не испытывал?

Лотти с нажимом провела пальцами по спине Флорана и коротко замахнулась, будто когтями, оставляя на его коже отчетливые следы.

– Я хочу им и быть, – прошептал Флоран, глядя в глаза Лотти как-то особенно пронзительно, но потом резко перехватил ее за талию. – Так покажи мне, что я могу ощутить! Покажи мне, что ради тебя я должен смягчиться, моя особенная…

Он резко перехватил Лотти, перекатываясь по постели, словно в борьбе. Так, что он оказался снизу, а она верхом на его бедрах, пока обтянутых темными брюками. А вот Лотти была обнажена. И он воспользовался этим, хлестко замахнувшись ладонью по ее ягодицам. Подстегивая. Не давая робеть.

Флоран лежал под ней, чуть запрокинув голову, будто бросая вызов дерзко вздернутым подбородком. Лента с его волос исчезла, черные волосы распались по подушке, лежа почти локонами, так жестко они вились. А глаза полыхали желанием к этой особенной, нездешней, какой-то колдовской красавице.

Для Лотти это было что-то особенное. Невероятное чувство, которое кружило голову куда лучше дорогого вина. Ощущение власти над Флораном. Полной. Безоговорочной. Но эту власть Лотти не отобрала силой. Нет. Он тоже сегодня отдал ей по доброй воле. Лотти застонала от этого шлепка. Заводящего. Хлесткого. Унизительного. Демонстрирующего его силу… которую Флоран сдерживал ради нее. По коже побежали мурашки.

– Ты сделаешь все, что я прикажу, Фло, – отчеканила Лотти и выпрямилась в позе наездницы сверху на муже.

Ее глаза горели ярко, она облизывала губы и жадно ощупывала каждую клеточку его тела взглядом. Тонкие пальцы скользнули по его лицу в бережной ласке. И ей кое-что пришло в голову. Стыдное. Запретное. Мучительно нежное по отношению к Флорану. Лотти подумала: «Он и сам не хочет казнить Луи! Он не хочет причинять ему боль… Флоран не монстр, не чудовище, может, даже ему нравится Луи, как человек. Просто ему было слишком больно увидеть нас в постели, целующихся. Он вспылил и теперь жалеет об этой вспышке. Но неуемная гордость Флорана не даст ему помиловать Луи самостоятельно. Поэтому Флоран безмолвно просит… умоляет меня заставить его быть милосердным к Луи. Я это сделаю!»

– Ты подчинишься мне. Понятно, Флоран?

Воздушная ласка пальцев по его щеке сменилась хлесткой, но безболезненной пощечиной, которую Лотти дала Флорану. Его взгляд стал мутным. А она потянулась к черной ленте, лежащей рядом с ним, что спала с его волос. И перехватила его подбородок.

– Да… – тихо выдохнул Флоран.

– Будешь послушным, мой король?

Мгновение – и лента была наброшена ему на шею. Затянута. А она намотала конец на свою ладонь и потянула, заставляя его выгнуться. Руки Флорану Лотти не связывала… пока не связывала. Предвкушая сладкие ласки или жесткие касания от его пальцев. Но ведь все еще впереди? Ночь только начиналась.

Флоран потянулся навстречу Лотти, доверчиво подставляя шею. Его ресницы дрожали, но выражение лица было самоуверенным. Он знал, что Лотти не обыграет его, не навредит. Ведь если она достанет припрятанный кинжал и вонзит ему в сердце, то отправится в подземелья следом за Луи.

– Да, моя королева… – эхом отозвался Флоран, проводя ладонями по ее телу. – Моя.

Он прихватил пальцами ее грудь, поиграл с напрягшимся соском. Будто ставя акцент на этом «моя». И из-под ресниц сверкнул безумный, опасно темный взгляд. Говорящий о том, что Лотти никогда, никогда не получит свободы от него, пока его сердце бьется. Эта пташка билась в клетке и кричала ему о разводе? О нет. Она могла стать свободной только вдовой – это читалось на его лице.

Лотти выгнулась навстречу его пальцам и тихо охнула от ощущений. И потерлась низом живота о напряженный член Флорана. Дразня и играя с ним. А потом взгляд упал на свечу, стоящую рядом с нами на невысоком столике. Она взяла ее и задумчиво провела ладонью по пламени.

– Не шевелись. Ты же послушный мне, мой король, – приказала Лотти и бесстрашно поднесла свечу к нежной коже щеки.

Не собиралась, конечно, обжигать Флорана. Лотти хотелось его доверия… зачем? Она и сама не знала. А потом Лотти слегка наклонила свечу. Она знала, что должна быть очень осторожной, и руки ее слегка дрожали от возбуждения и страха. Но пути назад не было. Капля воска скатилась вниз по шее, с губ Флорана сорвался стон.

– Покажи, что ты мой, – ее губы накрыли след от капли воска, а кончик языка ласкал обожженное место так нежно и бережно по контрасту, пока пальцы натягивали ленту.

Флоран выгнулся навстречу губам и языку Лотти, ловя эту ласку с блаженным вздохом. Его глаза закрылись, веки едва-едва подрагивали. Он даже не следил за действия Лотти, хотя с придворными прелестницами, бывало, даже не разрешал себя касаться первым в постели. А здесь отпустил себя и доверился, на полную.

– Я твой, – хрипло выдохнул Флоран, сжимая пальцами простынь. – Если ты этого хочешь, Лотти, я твой.

Ему хотелось потянуться к ней, коснуться, Флоран привык проявлять инициативу в постели, быть горячим и страстным любовником. Но кажется, сегодня Лотти прописала для него новую роль. Доверить ей тело. Доверить… что-то гораздо более хрупкое?