Хроники разрушителя миров. Книга 8 (СИ) - Ермоленков Алексей - Страница 24

— Не только, ещё и штраф. До сих пор его забыть не могу, — ответила моя все еще фиктивная невеста и опустила глаза в стол, а я уставился на неё, пытаясь понять, шутит она или нет, но она не шутила. Боковым зрением Я заметил, как отец её пристально оглядывает. И, закончив, спросил у неё:

— О каком штрафе речь? Ты ведь всё ещё невинна.

Леди Тиона положила на его руку свою и обратилась к мужу со словами:

— Любимый, а какое это имеет значение?

— В принципе никакого, — ответил Химват.

— Тогда будем считать, что этого вопроса не было. Не нужно смущать свою дочь. Она и так призналась в том, чего нам слышать не нужно. Эти слова предназначались Сэму, — Химват тут же взял бокал и сделал пару глотков, после чего уставился на нас, ожидая продолжения разговора.

— Но если у вас всё так хорошо складывалось, разве нельзя было найти компромисс? Зачем нужно было прибегать к крайним мерам? — продолжила свой расспрос Альмель.

— Это была моя инициатива. И моя вина. Кира в этом не виновата, она поступила так, как поступила бы любая обычная девушка. Вся проблема в том, что я ветеран и привык жить по-другому. Те, кто мне близок, никогда во мне не сомневаются, а я не сомневаюсь в них. Я могу им доверить самое дорогое, что у меня есть, и они это сберегут, — я сделал паузу и перевёл взгляд на Альвиниэль.

Эльфийка улыбнулась мне и смотрела на меня влюблёнными глазами, а я с любовью смотрел на неё.

— Ну, так и в чём же проблема? Почему ветеран и обычный человек не могут прийти к компромиссу? — напомнила о себе Альмель.

— Я не всегда и не всем могу поделиться с обычным человеком, даже если я люблю этого человека больше жизни. Наверняка каждый из вас знает, что такое тайна, которую нельзя разглашать.

— Знаем, и что?

— Вся проблема в том, что если мне придётся поступить так, что это не понравится моей возлюбленной, то она обидится и потребует объяснений. А я объяснить не смогу. В результате это будет всплывать и накапливаться, а потом она возненавидит меня, хлопнет дверью и уйдёт. Я не хочу до этого доводить. Не хочу мучить её и себя, поэтому предпочёл уйти сразу, как только это началось. Пусть лучше это закончится так, чем ненавистью.

— Другими словами третьего пути ты не увидел. Или не захотел увидеть?

— Третьего пути на самом деле не существует. Пока длится конфетно-букетный период, она действительно с этим справится, но через десять-пятнадцать циклов ей это настолько надоест, что скандалы прекращаться не будут и ничем хорошим это не закончится.

— Пап, подскажи, пожалуйста, а ты, случаем, не ветеран?

— Нет, точно не ветеран, — ответил Химват.

— А ты мамам всё рассказываешь?

— Конечно, не всё. На этой должности очень многого нельзя рассказывать.

— А ты делал по работе что-нибудь такое, что очень не нравилось мамам. Я бы даже сказала, что-нибудь такое, что вредило их репутации.

— К сожалению, такое периодически случается.

— Ага. Мамы, а у вас как, есть непреодолимое желание хлопнуть дверью и уйти, — обратилась Альмель уже к своим мамам.

— Ты знаешь, иногда появляется желание хлопнуть. Но не дверью, а по лицу нашего мужа. Он иногда бывает очень вредным, но вот, чтобы уйти… такого мы даже в мыслях не допускаем, — ответила Тиона.

— Мы его слишком сильно любим, и очень хорошо знаем. Он никогда не сделает нам плохо, если может этого избежать. А если он поступил именно так, значит, по-другому нельзя было. Он нас любит и лучше причинит боль себе, чем нам. Конечно, мы поняли это не сразу, и поначалу выносили ему мозг, пока случайно не узнали, чего ему стоило снизить негативный эффект до того уровня, при котором мы лишь немного лишились своей репутации, — добавила Виолетта.

— И после того случая мы ни разу не позволяли себе даже упрекнуть своего мужа, в том что он не заботится о нас, или заботиться о себе больше, чем о нас. Потому что это неправда. Нет ни одного существа на всём Тагарде, который смог бы сделать то же самое для нас, что сделал наш муж, — призналась Тиона.

— Вот тебе яркий пример третьего варианта. И заметь, ветеранов среди них нет, и все их отношения держатся на доверии друг к другу. А ты ветеран и Кира знает о том, что ветеранам можно верить. Всё что вам нужно было сделать, это сесть, и поговорить. Я уверена, она бы поняла тебя, потому что всю её сознательную жизнь, у неё был этот пример перед глазами. Наши родители прошли через многое, но сумели с этим справиться, и мы это всё видели. Правда, об этом ты знать не мог, и никто тебя не винит.

— Мы пригласили тебя сюда, для того, чтобы помочь вам двоим разобраться в себе и друг в друге. Я прошу тебя выслушать мою дочь и высказать свою точку зрения. Нельзя больше затягивать то, что между вами происходит. Пора вам обсудить создавшуюся проблему и принять решение. Ты согласен это сделать, Сэм, — спросила у меня леди Виолетта.

Я, конечно, не ожидал подобного разговора, когда шёл сюда, но родители Киры правы, пора нам уже принять решение.

— Согласен, — ответил я, немного подумав.

— Кира, тебе есть, что сказать Сэму? — спросила Виолетта.

Столица королевства АОрия, город Акрашт. Поместье рода АльтОн.

Кира дословно помнила весь свой разговор с мамами, и всё это время неукоснительно следовала их инструкциям. Дело было даже не в том, что если Сэм от неё откажется, то она будет страдать всю оставшуюся жизнь, а в том, что она чувствовала себя виноватой перед ним. Он спас её от позора, а не опозорил, как она поначалу считала. И сделал он это с наименьшими потерями для её репутации, а она, вместо того, чтобы отблагодарить его, устроила ему скандал. Ей не давало покоя то, что за всю его заботу о ней она отплатила ему упреками и обидами.

Кира очень хотела, чтобы Сэм простил её и вернулся к ней, но больше всего ей хотелось извиниться. Девушка понимала, что поступила гадко и даже считала, что заслужила те страдания, которые ей предстоят, если Сэм окончательно откажется от неё.

Сколько ей пришлось вытерпеть с того момента, как она достигла половой зрелости и описать трудно. Сколько она мечтала по ночам о том, что встретит мужчину, которого полюбит, и который полюбит её. Но для того, чтобы это случилось, мало того, чтобы нашёлся мужчина, на которого не будут действовать её чары, так он ещё должен быть достаточно силён, чтобы выстоять против гнева почти всех мужчин этого мира. Такое желание казалось несбыточным и Кира уже понемногу начала привыкать к мысли, что выйдет замуж по расчёту. Она начала готовить себя к тому, что всю оставшуюся жизнь ей придётся жить с тем, кого она не любит. При этом девушка надеялась, что рано или поздно сможет полюбить своего будущего мужа, но понимала, что такое может и не случится.

Окончательно она поняла, что не готова к браку по расчёту, когда отец настойчиво начал предлагать ей женихов. В тот момент ей повезло встретить красавчика и ветерана в одном лице, и хоть ей тогда казалось, что поцелуи каждый день это уже перебор, она всё равно согласилась, понимая, что из двух зол выбирают меньшее.

Вот только она и понятия не имела, что влюбится так, что уже жить не сможет без этого странного парня. Жаль только, что поняла она это слишком поздно. Успела натворить столько, что он сам от неё отказался, несмотря на то, что любил её не меньше чем она его. И в этом виновата только она и больше никто.

Когда её мамы разработали план и объяснили ей его детально, она не поверила в то, что Сэма ещё можно вернуть, но очень надеялась на это. И чем ближе подходил этот день, тем больше она склонялась к мысли, что не достойна такого мужчины. Однако упускать этот шанс и не попросить у него прощения, было бы глупо.

Её мамы сказали ей, что им обоим требуется время для того, чтобы успокоиться и понять чего они действительно хотят. Это время нужно было не только Сэму, но и Кире. Ей тоже необходимо было разобраться в своих чувствах, и она это сделала. Сейчас она чётко понимала, чего хочет, и чего заслуживает. Даже если он откажется от неё, она ни за что не откажется от него и будет находиться в его тени, помогая ему по жизни и не требуя ничего взамен.