Месть (ЛП) - Скэрроу Саймон - Страница 11

Паво почувствовал, как волосы на его затылке встают дыбом.  Отложив еду в сторону, он посмотрел на сенатора, выражение его лица внезапно стало суровым:  -  Освободители, говорите? Справедливее всего, вас нужно было  бы назвать змеями.   Вы, причина того, что мой отец мертв, а я заперт в этой камере,  ожидая, когда меня убьет банда варваров.  Убирайтесь  прочь с моих глаз.

Сенатор печально покачал головой:  -  Нельзя так разговаривать с лучшим  другом твоего отца. Ты хотя бы поинтересовался тем, что я хочу сказать?  В конце концов, Тит  разделял нашу мечту о возвращении Рима в славные дни Республики.

- Мой отец хотел положить конец коррупции.  -  Паво был краток. -  Он презирал режим за строительство роскошных дворцов, в то время как солдаты под его командованием месяцами не получали жалованья.  Он беспокоился о благополучии своих людей, а не о предательской политике.

- И мы полностью поддерживали его в его начинаниях,  -  настаивал Ланат.

Паво пренебрежительно фыркнул:  -  Где были вы и остальные так называемые Освободители, когда мой отец восстал против Императора?

Лицо  Ланата  помрачнело: - Мы не могли рисковать и публично заявлять о своей поддержке Тита. Как ты думаешь, что бы произошло, если бы мы все вышли из подполья и сплотились вокруг него? Император казнил бы нас всех.

Паво сердито посмотрел на Ланата:  - Мой отец все еще был бы жив, если бы не вы.

- Тит пожертвовал своей жизнью ради Рима.  Я знаю, что его смерть причиняет тебе боль, но Освободители полны решимости осуществить его мечту о восстановлении Республики. Это должно быть и твоей мечтой, если ты действительно чтишь его.

- Я услышал достаточно!  -  Паво отвернулся, ощутив горький привкус во рту.  Как человек, родившийся в богатой аристократической семье, потерявший все,  живший и сражавшийся среди людей, считавшихся низшей формой человеческого  существования, он чувствовал, что у него есть свой особый взгляд на Рим и его политическую борьбу.  Его острый ум улавливал, как государственные деятели продвигали свои амбиции, давая пустые обещания, о которых толпа быстро забывала, когда объявлялось о новых гладиаторских  боях.  В его представлении Ланат и Мурена были двумя сторонами одной медали. Оба были талантливыми лжецами, которым нужно было получить политическую власть  в Риме -  чего ему самому теперь никогда не предстояло достичь.

- Я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать с тобой  политику,  -  резко оборвал его мысли Ланат. - Вообще-то я пришел сделать тебе предложение.

- Тогда вы зря теряете время. Что бы это ни было, меня это не интересует.

Ланат посмотрел на Паво:  – Ты опрометчивый,  и  раздражительный, не так ли?  Это кипит в тебе  кровь Валерия.  Но я бы предостерег  тебя от того, чтобы сразу же отвергать мое предложение.  Ты еще захочешь услышать, что я скажу тебе, поверь мне.

- Поверить вам!  -  Паво рассмеялся. - Человеку, который спрятался за своими свитками папирусов, когда моего отца бросили умирать  на Арену?  -  Он скрестил руки и отвел взгляд. -  Я устал вас слушать.

- Ты недооцениваешь  меня, молодой человек.

Паво медленно повернулся к Ланату.   Сенатор посмотрел на него прищуренными глазами,  а его губы дрогнули в быстрой улыбке.

- У меня есть кое-что, что заставит тебя выслушать…

Он вынул  руку из под тунику и сунул  в руку Паво,  разжав кулак, где обнаружился  золотой медальон с шейным ремешком.  На лицевой стороне было выгравировано замысловатое изображение Икара.

- Я полагаю, эта вещь принадлежит твоему сыну.

Паво медленно кивнул на медальон. Каждому  римскому  мальчику давали такой при рождении для защиты от злых духов.  На реверсе было выгравировано имя его сына и дата его рождения. Он посмотрел на Ланата.  -  Где вы  его взяли?

Сенатор  забрал медальон:   -  Со временем узнаешь.  Во-первых, ты должен выслушать меня. У меня есть для тебя особое предложение.  Освободители месяцами ждали такой возможности.  Если ты согласишься выполнить то, что я тебе скажу, я смогу тебе помочь.

- Продолжайте, - осторожно сказал Паво.

Ланат погладил переносицу. - Как тебе, несомненно, известно, последний выживший в групповом бою объявляется Чемпионм и лично Императором Клавдием  ему вручается  лавровый венок вместе со скромным призом в тысячу сестерциев.  Это дает нам возможность кое-что предпринять.

Паво нахмурился:  - Предпринять что именно?

Ланат окинул взглядом коридор, прежде чем ответить:  - Клавдий живет в страхе. Это и понятно, учитывая, что его предшественник Калигула был убит членами преторианской гвардии. Император будет окружен своими  германскими телохранителями, сидя в Имперской ложе, что делает невозможным для кого-либо приблизиться к нему. За одним исключением, а именно победивший гладиатор.   Он сделал паузу, позволив своим словам дойти до сознания Паво.  - Выиграй групповую  схватку, мой мальчик, и у тебя будет шанс отомстить за отца и свою семью … убив Клавдия.

Холодная дрожь пробежала по спине Паво. Он посмотрел на сенатора со смесью подозрения и беспокойства. И все же мысль о том, что Клавдий падет под его мечом, наполняла его странным трепетом.

- Убить Императора… на глазах у толпы?  -  прошептал он.

- Почему бы и нет? Такой тиран, как Клавдий, заслуживает смерти на большой сцене.

- Возможно. Но даже если бы я хотел помочь, ты забываешь, что нас шестьдесят человек, которые должны принять участие в групповой  схватке.  Нерва говорит, что выживет только один гладиатор.  Что, если меня убьют? Тогда твой план потерпит крах.

- Ах, но в этом и прелесть групповых схваток.  Ты столкнешься с отбросами, самыми низкими из низших!  Мужчины, прошедшие только базовую подготовку по обращению с мечом.  Но, ведь,  есть ты, с репутацией одного из лучших фехтовальщиков, когда-либо появлявшихся на Арене. Честно говоря, я скептически относился к твоим способностям. Мальчик, родившийся в знатной семье, обладающий неестественным талантом владения мечом, казался  мне надуманным существом.  Пока сегодня я увидел своими глазами, как ты сражаешься.  Ты проявил замечательное мужество, мастерство и сообразительность, чтобы победить этого льва. Я уверен, завтра ты сможешь точно так же победить и остальных гладиаторов.

- Возможно.  Но что я буду от этого иметь?

- Месть! … Ты отомстишь!  Хорошо известно, что Клавдий лично санкционировал смерть твоего  отца. О какой большей награде ты мог бы мечтать, чем о шансе убить Императора?

- Убить Клавдия?  Он просто какой-то слюнявый старый дурак.   Мне нужен Гермес. Это он убил моего отца. Я хочу убить Гермеса, а не Императора.

- Устроить  бой  между тобой и Гермесом не в моих силах. Он считается величайшим гладиатором, который когда-либо жил в Риме. Таким образом, он пользуется непревзойденным статусом и известностью.  Я слышал,  что даже Калигула однажды пытался выманить его из отставки. Гермес наотрез отказался. Калигула был возмущен, но потом понял, что любой шаг против Гермеса может оказаться слишком большим шагом для римской толпы.