Культивируй. Побеждай (СИ) - Крынов Макс - Страница 11

Девушка кивнула, поднялась и пошагала на выход.

— Амила! — окликнула ее Юми. — Скоро начнется занятие!

Но Рыжая даже не отреагировала.

Первое занятие оказалось… этикой! Нас учили манерам поведения. Якобы это то, чем должен обладать «настоящий практик».

Занятие тянулось и тянулось. Препод занудно и долго рассказывал лекции и правила поведения. Остальные записывали их, будто эти правила действительно им нужны.

В полдень я нашел столовую, набрал себе на поднос тарелку с какой-то кашей, кинул кусмень мяса, схватил кружку с соком и сел за стол. Прежде, чем успел приступить к еде, ко мне взволнованно подсела Рыжая с булочкой и компотом.

— Есть другие ранги! Но есть только в сказках, как ты и сказал!

— Слушаю.

— Четвертая. Стадия Божественной души. Практик развивает свой дух до невероятного уровня. Он может выходить за пределы своего тела, путешествовать в другие миры и общаться с духами и божествами, которые невидимы обычным смертным. На этом ранге практика почти невозможно уничтожить — если убить его тело, он может занять другое. В сказках достигшие этой стадии злодеи из культов и герои из хороших сект могли оживать.

Пятая стадия. Вознесение. Культиватор достигает уровня, при котором его тело и душа становятся настолько мощными, что ему уже не нужны техники, чтобы диктовать миру свою волю. Все, что он может сделать, ограничивается его запасом силы. Конечно, воин не сможет залечить рану другого человека, как практикующий целительные техники, но человек, использующий воздух для атак, может ставить из этого воздуха барьеры, может летать и даже создавать оружие из воздуха! То есть, твой талант и то, что ты практикуешь, раскрывается наиболее полно на этом этапе.

Есть еще и шестой этап, который называется Единение с Дао. Практик обретает абсолютную гармонию с Вселенной, получает неограниченную силу и мудрость.

Я хмыкнул. Если б можно было развить интеллект или мудрость каким-то другим путем, кроме как тренировкой этих качеств, это был бы настоящий чит.

Хотя, может, на этом этапе люди действительно меняются? Перестраивается характер, мировоззрение. Скажем, они чувствуют окружающих людей, природу, ощущают эмоции других людей, и уже иначе смотрят на радость и горе, на жизнь и смерть.

Страшновато. Я хотел бы остаться собой.

— Кстати, я узнала, что на основании возможностей первокурсников уже опубликовали рейтинги. Угадай, какой рейтинг получила Лэ Юминг?

— Лэ Юминг? А-а, Юми, наша староста. И когда нас успели оценить? — спросил я, пробуя пряный цитрусовый сок. Необычный вкус, но пить можно.

— Нас оценивали во время вчерашней тренировки. Как — не знаю. Может, в зал для культивации заглядывал преподаватель. В этой школе существуют и постоянно обновляются рейтинги для всех учеников, с разделением на курсы. Говорят, все, кто может выделиться, — гении. В рейтинге нашего курса указаны только первые сто человек, так что любой, кто попадает в список, далеко не так обычен, как кажется.

— И какое место занимаю я? — спрашиваю, уже догадываясь.

— Тебя нет в списке. Сожалею, но вчера ты не произвел впечатления человека, у которого получается медитировать или выполнять упражнения. Ты же вчера ничего не делал.

— А кто на первом месте?

— Анна Макила. Она прогрессирует ужасающими темпами: говорят, она сможет построить основание за неделю.

Ну, если за неделю, да еще и по стремной книжке, она должна стать действительно великим практиком. У меня, с правильным учителем, с бустами в виде Ци, которую я потреблял из пилюль, курильницы и фрески, не получилось продвинуться быстрее, чем за две недели. Похоже, прав был учитель, и у меня нет таланта. Другое дело, что здесь процесс обучения саботируется: вместо фрески — голая стена, вместо советов — «смотрите, как надо», и разбитая доска. Вместо очередных медитаций и упражнений, которыми только и нужно заниматься, пары этикета. Этикета, блин!

— Можешь узнать историю этой Школы? Официальную и неофициальную. А еще, желательно связаться с кем-нибудь из других школ этого мира, и узнать от них и про стадии, и про стоимость обучения.

Девушка поперхнулась:

— Ну совсем уж меня за исполнителя желаний не держи! Я не очень хорошо знакома с этим миром. Мой старший брат знает больше — вся наша семья когда-то прошла через портал и оказалась здесь… Я попытаюсь, но ничего не обещаю. А теперь давай вернемся к прежней теме. Как думаешь, какого ранга Юминг?

Рыжая расхохоталась прежде, чем я успел ответить:

— Лэ всего восьмидесятая, Кин! Восьмидесятая! Это смешно! Вчера эта девчонка была такой высокомерной. Я думала, у нее экстраординарный талант, но оказалось, что она всего лишь восьмидесятая! Даже Фу Ксинг занял сорок седьмое место, даже этот ручной староста нашей классной руководительницы обошел Юминг! Я долго смеялась, когда увидела этот рейтинг.

Присаживаясь за мой стол, Рыжая не могла не заметить, что Юми сидит прямо за ее спиной. Щечки и ушки азиатки покраснели. Староста с грохотом отодвинула стул и встала у нашего стола, сбоку от меня и Рыжей.

Стоит заметить, что азиаточка была очень красива в гневе. Стройная и грациозная, не слишком низкая, но и не высокая — метр семьдесят. Волосы черные, как ночь, а в глазах застыл весь лед этого мира.

— Тебя забавляет восьмидесятое место? — с холодком спросила Юми.

— Не понимаю, о чем ты, подруга, — спокойно ответила Рыжая. — Но если бы я заняла в чем-то восьмидесятое место, я бы не кричала об этом на каждом шагу. Советую развернуться и уйти, пока все окружающие не поняли, о чем мы говорим и не начали улыбаться над тобой.

Азиаточка мгновенно напряглась, а потом взяла эмоции под контроль. Ее лицо стало бесстрастным.

Ссориться с человеком из (предположительно) богатой семьи, и родители которого (предположительно) не последние люди в мире, я не хотел. Мосты можно сжечь всегда, а восстанавливать замучаешься.

— Можешь присесть, — миролюбиво сказал я, кивком указывая на стул, возле которого стояла Юми.

— Я занимаю только восьмидесятое место в списке лучших учеников, — ровно сказала она. — Я не смею сидеть здесь с таким низким рейтингом. Кстати, если я помню, ты — Амила Рё? Какой У ТЕБЯ ранг в списке первокурсников?

— Список первокурсников? Ранг? Что?

Рыжая выглядела совершенно сбитой с толку, однако азиаточка не повелась.

— Ты насмехаешься над другими за их спинами, но не смеешь признаться в этом? Разве не ты минуту назад смеялась над моим низким рейтингом?

Рыжая ахнула:

— Ты гордость нашего класса! Как я могу насмехаться над тобой? Я полна восхищения! Тебя может обойти разве что… — тут девушка глянула на меня, но я покачал головой. Быть в центре внимания, чтобы не только Рыжая, но и все другие требовали «показать им, как правильно»? Нет уж. — … ладно, забудь.

Юми больше ничего не сказала: девушка фыркнула и отвернулась, покидая столовую.

— И стоило издеваться над ней? Мне казалось, что ты стараешься искать всюду важные связи.

— Оставь эту тему, — отмахнулась Рыжая. — Я не виновата, что Юми подслушивает разговоры других людей. Кстати, знаешь про заброшенные этажи под школой? Сейчас расскажу.

Было неясно, откуда Рыжая берет информацию, но она продолжала делиться всевозможными сплетнями, пока я допивал свой сок.

Из столовой мы пошли в зал культивации. Дневные занятия по боевым искусствам проводились в том же помещении. Весь наш класс уже был здесь, и не было учителя, который присматривал бы за ними. Порядок поддерживали оба старосты, каким-то образом успевая еще и заниматься.

Возможно, в глазах учителей боевых искусств ученики, которые не заложили свой фундамент, даже не стоили внимания?

— С медитацией я тебе не помогу, — сразу сказал я Рыжей. — Меня самого инициировали с помощью артефакта, который я не смогу унести из моего мира. Тебе, как я понимаю, туда хода нет. А вот упражнения показать смогу. Запоминай.

Те упражнения, которые были описаны в брошюрах, куцая и урезанная версия того, что я сейчас показал Рыжей.