"Фантастика 2024-130". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Арвер Юлия - Страница 62

— Ты что-то знаешь? — Снегирь вздохнул и повернулся к плите, чтобы сварить себе еще кофе. — Снегирь, что ты знаешь?

— Я не уверен. Просто мы с Грубером однажды оказались на кластере, который утром пропал.

— Перезагрузился что ли?

— Нет, просто пропал. Вот он есть, поворачиваешься и вуаля — нет никакого кластера. Может, вас отправляют в подобный, а может — это он и есть. Тот чувак, у которого ты заказ взял, скорее всего, в курсе, когда эта штука здесь появится. Но вот что это такое — я так не понял, хоть убей.

— Так ты идешь с нами?

— Я подумаю. Днем дам ответ. Часиков в тринадцать.

— Ну ладно, я тогда пойду. Ты поспи, подумай, а в обед или я приду, или кто из моих заскочит. Только ты слишком уж сильно не думай — это вредно для мозгов, — и Падре встал из-за стола и уверенно направился к выходу, даже не подождав, пока хозяин его проводит, хотя бы до двери.

Снегирь несколько долгих минут смотрел на то место, где совсем недавно сидел Падре — глава неплохой, удачливой группы рейдеров, базировавшихся здесь в «Убежище». Он уже знал, что ответит согласием. И дело было даже не в том, что у него скоро закончатся спораны даже на живчик, а в том, что ему впервые после ухода Грубера стало любопытно. До этого мгновения он просто плыл по течению этой реки, названной Стикс. Вот уж где говорящее название, потому что Снегирь не видел здесь практически ничего, кроме ежедневной битвы за жизнь. Причем битва эта, независимо от успеха, кому-то могла принести столь драгоценный ресурс, который позволял здесь выживать любой из враждующих сторон: зараженные, в случае победы, получили бы восемьдесят пять килограммов прекрасного мяса, ну а Снегирь получал спораны и горох, если тварь попадалась более менее развитой — и то и другое было необходимо ему для дальнейшего существования в этом негостеприимном месте.

Наконец ступор прошел, и Снегирь направился в свою комнату, чтобы пересмотреть имевшиеся у него немногочисленные вещи и определить, что ему нужно взять с собой. Много тащить на себе не хотелось, к тому же Падре говорил, что кластер находится неподалеку, но и остаться с голым задом в самый ответственный момент — это было не то, о чем Снегирь мечтал. В итоге в рюкзак были помещены: смена белья, все имеющиеся у Снегиря спораны, бутылка водки и фляжка с живчиком. Также туда поместились два запасных магазина для «Сайги», найденной так давно, и с которой Снегирь расставаться не пожелал, и патроны. Отдельно лежала импульсная граната. Ее Грубер подобрал в родном мире Снегиря, когда тот прошел перезагрузку. Убойная вещь, способная разнести бронированную тушу элитника, с одним малюсеньким недостатком — она осталась одна, и где достать еще нечто подобное Снегирь просто не представлял. Сверху всего этого добра бывший нолдский офицер бросил нож и закрыл рюкзак. Кроме того, что было уже упаковано, Снегирь решил взять с собой арбалет, которым разжился за эти месяцы, и болты к нему, ну и топор, который уже стал почти родным, был сноровисто приторочен к рюкзаку. Топор Грубер ему не отдавал, но который, так уж получилось, сроднился со Снегирем и прижился у него.

Вот и все сборы. Бросив на кровать арбалет, Снегирь посмотрел на часы и присвистнул, оказывается, чтобы собрать в кучу все эти немногочисленные вещи, ему понадобилось почти три часа. Уже наступило утро, и по идее он должен был вставать, вот только спать хотелось просто зверски, все-таки бессонная ночь сказывалась.

Цокающий звук каблучков, от входной двери, направляющийся в его сторону, заставил сбросить сонную одурь и мобилизовать внутренние ресурсы. Снегирь потянулся к арбалету, когда звук шагов замер и раздался знакомый голос.

— У тебя была открыта дверь. Я все понимаю, но, даже находясь в стабе, нельзя быть настолько беспечным.

— Я тоже многое понимаю, но никогда не пойму, что заставило тебя встать так рано, чтобы навестить меня, — Снегирь снова бросил арбалет на кровать и повернулся, скрестив руки на груди. — Хорошо выглядишь, поздравляю.

— А вот ты выглядишь как-то не очень, — Радистка стояла в дверях спальни и не решалась пройти дальше. — Снегирь, я слышала краем уха про рейд Падре…

— И примчалась сюда на всех парах? Замучили воспоминания или совесть? — Снегирь усмехнулся, глядя на вспыхнувшую девушку.

— Зачем ты так? Или это потому, что я выхожу замуж?

— Кэт, мне плевать, за кого ты пытаешься выскочить, — Снегирь отвернулся от нее и принялся проверять насколько крепко зафиксирован топор и можно ли его сорвать с рюкзака быстро.

— Я не могу ждать вечно того, кто, скорее всего, уже давно мертв! К тому же… что между нами было, кроме неловкого перепиха в душе?

— Я же уже сказал, мне плевать. А теперь, будь так любезна, покинь мой дом, а то… жених начнет волноваться, — Снегирь бросил попытки показать, что он очень занят, оставил в покое рюкзак и повернулся к Радистке, снова скрестив руки на груди.

Их взгляды пересеклись. Они смотрели друг на друга, не меньше минуты, когда Радистка не выдержала и отвела глаза.

— Вот, возьми, — она сделала шаг в сторону Снегиря и протянула ему небольшой мешок, который все это время держала за спиной. Снегирь, после минутного колебания, принял подарок. — Что бы ты обо мне не думал, но я не свинья неблагодарная, — и с этими словами она развернулась и ушла, оставив за собой флер каких-то легких невесомых духов.

Не торопясь Снегирь расслабил завязки мешка и высыпал содержимое на кровать: по покрывалу покатилось с десяток кристаллов сахарка, около двух десятков споранов, флакон в котором, судя по цвету, плескался лайт-спек, и пара гранат.

— Не густо, — хмыкнул Снегирь, тщательно рассортировывая подарки. — Но лучше, чем совсем ничего.

Упаковав прощальный подарок Радистки, Снегирь лег на кровать прямо поверх покрывала и непроизвольно свернулся в позу эмбриона, подтянув к груди колени. В голове стоял гул, и накатывала тоска. Он так и не стал своим в этом стабе и сомневался, что вообще когда-нибудь найдет место, где сможет хотя бы существовать без посещающих его все чаще мыслей о суициде. Именно сейчас он отдал бы все, чтобы уйти вместе с Грубером. Вдвоем у них был неплохой шанс выжить, а бесконечная череда сменяющих друг друга кластеров, потому что особенность Грубера не позволяла ему надолго задерживаться в стабах, делала жизнь наадреналиненной до предела, не оставляющей даже пары минут, чтобы просто остановиться и подумать. Если бы не Радистка, которая сдохла бы в первый же час, если бы осталась одна…

— Все беды во всех мирах от баб, — пробормотал Снегирь, проваливаясь в вязкую, полную кошмаров темноту беспокойного сна.

Из сна его вырвал стук в дверь. С трудом разлепив глаза, Снегирь некоторое время соображал, что это за стук, а когда сообразил, поднялся и направился к входной двери, ведущей в его жилье, на ходу потягиваясь, чтобы размять затекшие мышцы.

В дверь еще раз постучали, когда Снегирь уже подошел к ней и потянулся к замку, чтобы открыть. Его рука остановилась на полпути, когда он увидел, что замок не был заперт. Когда Радистка ушла, он не пошел за ней, соответственно не заперся, а так и дрыхнул при открытой двери: заходи, кто хочет, бери, что под руку попадется. Негромко выругавшись, Снегирь рванул дверь на себя, открывая ее. Стоящий за дверью человек в это время поднял руку, чтобы постучать еще раз и едва не влетел в проем, явно не ожидая, что дверь перед ним так резко распахнется.

Стоящая за дверью невысокая, но спортивная девушка в камуфляже с трудом удержала равновесие и сердито посмотрела на Снегиря.

— Я от Падре. Что ему передать? — Снегирь долго и пристально разглядывал свою гостью, затем медленно ответил.

— Я не помню, чтобы в команде Падре были женщины.

— А что, для тебя принципиально, чтобы команда состояла из одних мужиков? — девушка неприязненно покосилась на стоящего перед ней заспанного растрепанного мужчину, не слишком впечатляющей наружности.

— Нет, просто это неправильно и непонятно, а я не люблю неправильности и непонятки. Так как ты оказалась на пороге моей холостятской берлоги, дорогуша? — и Снегирь медленно прошелся взглядом по ладной фигурке.