В объятии Зверя. Том 2 (СИ) - Тирс Зена - Страница 41

— А если это девочка? — хмыкнула Ингрид.

Рейван пожал плечами, не находя, что ответить.

— Просто люби её, как любил меня… ах, Рейван! — Ингрид скорчилась от боли — Эдна вновь запустила в неё пальцы.

— Не сомневайся, Ри, — он погладил её по лицу, убрав со щеки налипнувшие волосы.

— Начнём рожать — скажи ей, — произнесла настоятельница. — Пусть потужится, когда придёт новая схватка.

— Потужься, Ри.

Ингрид недоставало сил справиться самой, и Эдна, понимая, что время дорого, кивнула Кендре занять её место возле ног Ингрид, а сама, обхватив рукой большой живот, принялась давить.

— Давай, девочка, я помогу тебе. Давай вместе, — ласково сказала она.

— Ингрид, потужься, милая, — просила Кендра.

У Рейвана неостановимо текли слёзы, и он не мог больше говорить. Но ничего говорить уже и не требовалось: просьбы жриц были понятны Ингрид без слов.

— Давай, немножечко осталось! Полдела сделала!

Вскоре на руках у Кендры появился окровавленный комок плоти. Она протянула его Рейвану, а сама, придерживая младенцу головку, очистила от слизи рот. Ребёнок закряхтел.

— Заверни его в простынь и прижми к себе. Нужно согреть, — сказала она.

— Умница, Ингрид! — сказали обе жрицы хором.

— Это мальчик, — произнёс Рейван, уставившись на ребёнка как на самую большую ценность, виденную им в жизни.

— Я хочу назвать его Эйнаром, как тебя, — прошептала синими губами Ингрид. — Эйнаром Младшим. Я всегда так хотела.

Грудь Ингрид застыла на последнем вдохе.

— Отмучилась, девочка, — мать Эдна положила ладонь на лицо Ингрид, прикрывая ей глаза, и Рейван увидел, как у жрицы потекли слёзы.

Кендра взяла из рук Рейвана ребёнка.

— Вот нож, режь пуповину, — кивнула она. — Поскорее.

Рейван сделал, что сказала жрица, а затем последний раз поглядел на Ингрид и понял, что ему нужно выйти и громко крикнуть в небеса, что так не должно было случиться.

Испачканный в крови, он вышел на крыльцо. Занимался рассвет, и стояла поразительная тишина. Ветер гнал чёрные тучи вдоль горизонта, обнажая золотую наготу неба на востоке.

— Ри, как же так⁈ — воскликнул он и в бессилии опустился на ступени.

К нему подошёл Тирно и поглядел умоляющим взглядом. Рейван покачал головой и закрыл лицо руками. Рудокоп молча обнял его.

— А ребёнок? — спросил он.

— Живой. У неё родился сын.

— Я не находил себе места, — простонал Тирно. — Я вспомнил всех наших богов и помолился Великой Матери в храме у алтаря. Но всё оказалось тщетно. Значит, боги решили, что с ними ей быть лучше, чем с нами.

Рейван отёр слёзы, дерущие ему глаза, и поглядел на дверь, из-за которой донеслись детские крики.

— Успокойся, Эйнар, — похлопал его по спине Тирно. — Теперь это твой ребёнок. Ты нужен ему.

Крики были отрывистыми, негромкими. Рейван слышал прежде крики детей, но никогда они не рождали в нём столько чувства. С каждым ударом сердца отчаяние перед смертью угасало в нём и разрасталась надежда на жизнь, в которую пришёл ребёнок.

«Так ли чувствует себя каждый отец? — задумался он. — Разве я могу лишить Маррей счастья быть матерью?»

Рейван помрачнел от своих мыслей.

— Иди к нему, иди, — подтолкнул его Тирно. — Ведь и ему тоже тяжело, он матери лишился.

Рейван увидел, как в передней комнате Кендра, открыв грудь, приложила к ней новорождённого.

— Ты его кормишь? — отвернулся Рейван.

— Да, моему ребёнку полгода, и у меня много молока. Я выкормлю и твоего.

— Благодарю тебя.

***

К вечеру в храм прибыл Ульвар и застал Верховного вана сидевшим возле колыбели, в которой спал завёрнутый в шкуры младенец. Рядом у стола сидели ещё дети, и молодая жрица раскладывала им кашу и лепёшки по мискам.

— Вождь, — тихо проговорил Ульвар, приблизившись к Рейвану. — К воинству наместников присоединились царские знамёна. Царь Крин пришёл!

— Сам явился ко мне! — гневно блеснули глаза Рейвана.

— Он хочет переговоров. Он ждёт тебя.

Рейван поднялся и поискал глазами пояс с ножнами. От усталости он не помнил, где его оставил. Ульвар увидел меч на скамье и подал ему.

— Переговоров на войне не существует, запомни, Ульвар, — сказал Рейван. — Все переговоры — это оттягивание времени для улучшения своего положения или ожидания подкрепления.

Молодой воин с пониманием кивнул.

Младенец в колыбели закряхтел, и Рейван, подойдя, взглянул на него. Дух покровительства и отцовства разрастался в нём при виде беззащитного и нуждающегося существа.

— Сейчас, Эйнар Младший, и тебе достанется, — проговорила Кендра, взяв младенца на руки.

Рейван поглядел на неё и нахмурился.

— Кендра, — сказал он. — Я оставлю сына Ингрид с тобой. Береги его, прошу. Я отблагодарю тебя. Я дам тебе столько золота, сколько будет веса в мальчишке, когда я за ним вернусь.

Рейван склонился и на прощание поцеловал ребёнка в лоб, а жрице — руку.

— Лучше не проливай больше крови, — сказала она ему вслед. — Или эта цена слишком высока для тебя?

Он не ответил. Вспомнив просьбу матери не идти против Крина, Рейван почувствовал, как всё в нём закипело. Он пришёл в эти земли с воинством, чтобы стать победителем. Гордость не позволяла ему отступиться.

Когда Рейван прибыл к рисскому стану, закат кровавой полосой полыхал на западе, пронзая редкий лес багровыми лучами.

— Завтра прольётся кровь, — сказал ван Стейнвульф, поравнявшись с вождём. — Такие закаты — всегда к кровопролитию.

Рейван молча шёл мимо шатров, осматривая лагерь. Воины чистили кольчуги и точили оружие. Завидев Верховного вана, они поднимались и кланялись в знак приветствия.

— Я приказал готовиться к битве, — произнёс Стейнвульф.

— Ты правильно сделал.

Они прошли ещё мимо нескольких пологов.

— Я слышал, Ингрид мертва… — нарушил молчание Стейнвульф.

Рейван остановился.

— Завтра, — сказал Верховный ван низким голосом. — Переломаем кости набулам и отомстим за всё.

— Битва принесёт смерть многим из нас. Ты и сам не бессмертен. Решил ли, кого сделаешь наследником?

— Стенвульф, — произнёс Рейван, немного помолчав. — Твой сын Ульвар — достойный сын.

Вождь Лидинхейма прищурился, заглянув Рейвану в глаза, и кивнул.

— Но я решил, что после меня будет наследовать сын Ингрид из клана волков Нордхейма, — сказал Рейван. — Его имя Эйнар Младший.

Ван Стейнвульф провёл рукой по бороде и, раздув щёки, дунул.

— Внук Ингвара! Что же, я рад.

— Клянись защитить его, если я умру прежде, чем сумею его воспитать.

— Клянусь, — кольца в бороде вана зазвенели.

Из ближайшего шатра показалась Тора. Увидев Рейвана, она сдвинула брови и попятилась от него.

— Что это она? — фыркнул Стейнвульф.

— Она ухаживала за мной, когда я был ранен, а теперь боится меня, потому что видит во мне чудовище, как и все остальные, — ответил Рейван. — Тора, подожди! — он двинулся за ней.

— Чего тебе, ван Эйнар?

Рейван склонил перед ней голову. Изнутри просились слова благодарности, но он не мог смирить гордость.

— Я не хотел напугать тебя тогда, — выдавил он.

Взгляд старой женщины остался холоден, как камень. Рейван понимал, почему. Завтра её муж и единственный сын пойдут в битву. И, возможно, эта битва станет повторением Лединга.

Ночью, когда все разошлись спать, Рейван остался один у костра.

— Я долго этого ждал, — прошептал он, подложив в огонь новую ветку и глядя на то, как пламя пожирает её. — Я долго служил богу по имени Причастие, я никогда не имел свободы. Завтра я смогу получить власть над Белым садом! Я смогу получить Маррей! — Рейван сжал челюсти. — Но мне придётся убить брата…

— Тогда выйдет, что Циндер зря тебя простил, — отозвался Тирно. — И зря многие за тебя сложили головы…

— Я думал, ты спишь.

— Ты разбудил меня своим ворчанием, — Тирно сел и поглядел сквозь языки пламени на Рейвана.