Дело скандальных ведьм (СИ) - Елисеева Валентина - Страница 24

– Вначале расскажите, что у вас за дело, а потом уже обсудим мою готовность взяться за него.

– Мне хотелось бы, чтоб мой бывший парень платил больше алиментов на ребёнка, – густо покраснев и опустив глаза, прошептала девушка. – Мне сейчас просто не выжить на ту сумму, что он переводит на мой счёт.

Она запнулась, а Вэл окинула её ещё одним цепким взглядом, на этот раз останавливаясь на элементах одежды и аксессуаров. Приталенная рубашка на девушке была новой, но из дешёвой ткани и ужасного пошива. Джинсы, похоже, были куплены в секонд-хенде, поскольку иначе их бы лучше подобрали по фигуре. Кроссовки и сумочка сверкали чистотой, но явно знавали лучшие времена. Ногти на пальцах коротко обрезаны и не покрыты лаком, кожа рук покрасневшая и немного шелушащаяся, как бывает от частого контакта с водой, и пахнет детским кремом.

– Сколько лет ребёнку?

– Десять месяцев.

– Вам кто-то помогает с ним?

– Мама помогала, я живу с ней в её квартире, но сейчас мама болеет и не работает. Необходимую операцию ей сделали бесплатно, но при выписке назначили длительный курс поддерживающей терапии. Мне выдали список лекарств, и я взяла кредит, чтобы всё приобрести. Кредит небольшой, но даже эта сумма пробивает брешь в моём бюджете настолько, что приходится экономить на еде. А если ещё дочь приболеет, я вовсе окажусь без цента в кармане. Подрабатывать с ребёнком на руках очень трудно, она у меня беспокойная, плохо спит ночами, я мало что успеваю сделать по работе. Если никак не увеличить алименты, уговорите бывшего хоть в долг мне без процентов денег дать, на год хотя бы, я потом заработаю и всё верну!

– Сколько он вам выплачивает в настоящий момент? – Девушка назвала мизерную сумму, от которой ахнул даже внутренний зверь Вэл, плохо разбиравшийся в категории денег как таковых. У зверя было двоякое отношение к деньгам: он был к ним подчёркнуто равнодушен и гордился этим, но ему очень нравилось, что на них можно купить всё что пожелаешь, если денег достаточно много. – Отец вашей малышки безработный или обременён огромными долгами? Кстати, он человек?

– Отец моей малышки – непосвящённый человек и ничем не обременённый наследник богатой семьи, – горько усмехнулась клиентка. – Я не знала об этом, когда познакомилась с ним, он сумел представиться таким милым и обаятельным... Потом я чувствовала себя Золушкой, внезапно встретившей своего принца, а после родители нашли моему «высочеству» подходящую невесту. Я тогда была на шестом месяце беременности и ждала нашей с ним свадьбы: он обещал жениться и клялся, что мечтает о ребёнке. Глава семейки явился ко мне и заверил, что его сын будет заботиться о своём чаде, что мне нет нужды паниковать и закатывать скандалы. А еще заявил, что я должна была отдавать себе отчёт, что такие как его сын, не женятся на таких как я. То же самое мне с лживым сочувствием напевали все их знакомые, все девицы, вившиеся рядом с моим мужчиной. Вам, самостоятельной успешной женщине, трудно представить себе такой унизительный кошмар.

– Отчего же, прекрасно представляю, – краешком губ улыбнулась Вэл. – Что было дальше?

– Кошмар усилился. Он женился на девице голубых финансовых кровей, когда я лежала в роддоме. На мой счёт ежемесячно стали поступать деньги, хоть официально я на алименты не подавала, бывшего не видела. Он даже не приехал посмотреть на дочь, которую якобы так ждал, хоть прекрасно знал, что мы живём у моей мамы! Суммы выплат на ребёнка месяц от месяца становились всё меньше, и мать настояла, чтобы я подала в суд. Там я впервые увидела бывшего и на меня сразу обрушились его гнев и попрёки. Теперь по его словам выходило так, что я забеременела вопреки его желанию и вообще, возможно, не от него. Особенно горько было, когда по его настоянию меня обязали отвезти дочь на экспертизу ДНК, но в итоге судья присудил моего бывшего к выплате алиментов. Сумма рассчитывалась как процент от его месячного дохода, а тот весьма высок, поскольку он работает в преуспевающей фирме своего отца исполнительным директором. Однако сразу после суда его должность «сократили».

– И сейчас он якобы безработный?

– Да, и рассказывает суду сказки о ссоре с родственниками, о своём тяжелейшем финансовом положении, о болезни молодой супруги и о том, как мужественно экономит на всём, чтобы хоть как-то поддержать незаконно прижитую дочь. – Девушка глубоко вдохнула и выкрикнула с недоумением и обидой: – А судья теперь другой, и он делает вид, что верит! И адвокат их семейный поддакивает и заверяет, что работает на клиента бесплатно, по доброте душевной поддерживает старого знакомого в трудную минуту, чтоб его не довела до голодной смерти такая ушлая девица, как я! Можно ли хоть судью поменять? Это же издевательство... так же нельзя... судья – это же представитель закона и справедливости, верно?

– Верно, – грозно нахмурилась Вэл. – Судья у нас кто?

– Вольф Зарген, знаете такого?

О да, она знала – это был любимый судья адвоката Морана, чистокровный человек, легко поддающийся небольшим внушениям. Разумеется, дела Иных судье Заргену не направлялись, но Моран частенько просил назначить его на дела своих клиентов из непосвящённых людей, и теперь Вэл начала догадываться – почему. В людские дела Иные без особой надобности старались не вмешиваться, никто не проверял, как люди судят людей. Впрочем, это было невозможно отследить в принципе из-за огромного числа различных разбирательств, чем Моран, похоже, и пользовался в неблаговидных целях.

– Простите, а кто адвокат противной стороны? – уточнила Вэл и ничуть не удивилась подтверждению, что это её единственный коллега по делам Иных в Атланте. – Что ж, за ваше дело я определённо берусь, а теперь расскажите всё ещё раз, но с полными именами всех фигурантов, местами их проживания, номерами их машин. Свидетельство о рождении дочери, результаты экспертизы ДНК, судебные постановления о назначении алиментов и отказах в их увеличении у вас при себе? Отлично, вы сообразительная девочка. Держите себя в руках, всё будет хорошо.

Тони учтиво распахнул дверь перед заплаканной клиенткой, потом закрыл её и укоризненно сказал:

– Умеешь ты людей до слёз довести, шеф, а ещё умеешь выдать страшно скучное задание под маской увлекательного развлечения. Я с энтузиазмом бросился искать материалы по Габриэле Ларс, воодушевлённый обещанным мне уровнем "подростки до 17 лет на фильм не допускаются", а по факту дело не выходит за рамки категории "без возрастных ограничений"*.

– Личная жизнь суккуба?!

– Именно, шеф! Я пытался раскопать всё, что когда-либо попадало в сеть, и нашёл около сотни неделовых фотографий. Да, на большинстве она с мужчинами, но все одеты, шеф! Никакого тебе разврата напоказ, которым любят щегольнуть демоны секса. На половине фото она выглядит усталой, будто давно не питалась, а фанаты суккубов во всех лентах жалуются, как трудно заполучить в свой трофейный список роскошную мисс Ларс. Я тебе скинул на электронную почту всё, что раздобыл.

– Спасибо, но то, что я хотела узнать, ты мне уже поведал. Значит, эта суккуб умна и осторожна не только в бизнесе. Интересный расклад, Тони, очень интересный! Так, до прихода следующего клиента больше получаса, прошу меня не беспокоить, если только не начнут происходить из ряда вон выходящие события.

– Какие, например? – изогнул бровь личный помощник.

– Пожирание принцесс драконами прямо на коврике приёмной, осада конторы стаей голодных вервольфов и тому подобные неприятности.

И поскорее скрылась в кабинете под хохот Тони, прихватив с собой заботливо приготовленные им бутерброды.

­­­­­­­­­­­­­­­­­­

Грустное повествование клиентки напомнило Вэл о собственном прошлом в серпентарии, именуемом «светское общество». Лицемерные улыбки и запрятанные под ними зависть и вечное желание уколоть побольнее. Как наяву она увидела плывущую к ней очередную расфранчённую девицу, с восторженным придыханием приветствующую её мужа и ядовито намекающую об имевшем место их близком знакомстве. Увидела напряжённое лицо мужа, мысли которого читались без сказочных амулетов: «Лучше бы на рыбалку пошли, как намеревались!», и его раздражённый взгляд на отца, затащившего их на «обязательный раут, необходимый для твоей карьеры, сынок». Свёкор делает вид, что взгляда не замечает. Девица продолжает упражняться в искусстве тонких намёков, которые выходят уже настолько тонкими, что перестают быть намёками. Внутренний зверь Вэл скрипит всеми тремя рядами отросших клыков. Напряжение скапливается, и вампир-менталист не выдерживает: невнятно извинившись, супруг у всех на виду утаскивает Вэл за кадку с пальмой и страстно целует, безнадёжно смазывая профессиональный, дорогостоящий макияж. «Прости, родная», – шепчет он ей, и вечер сразу становится невыразимо прекрасен. Правда, свёкор становится невыразимо зол из-за «недопустимого нарушения приличий» и ворчливо советует поучиться сдержанности. Зато на следующий день он без протестов отпускает их на рыбалку, а свекровь весело напутствует отдохнуть как следует и нацеловаться вволю, чем, собственно, они весь день и занимаются.