Любовный треугольник (СИ) - Савицкая Элла - Страница 58

Рутина, к которой я привыкла, преобразовалась в хаос.

Я стараюсь учиться со всеми наравне, хотя и дается мне это сложнее. В транспорте по пути домой, я читаю лекции, потом готовлю ужин, а после того, как забираю мальчиков, пытаюсь и им время уделять и делать домашнее задание. Иногда мне помогает мама, иногда Давид, когда приходит раньше.

Лена, девочка с которой я сижу тоже не слишком торопится завязывать дружеские отношения с другими в группе, зато во мне отчего-то увидела “родственную душу”, как она говорит.

Родство наше заключается, по ее словам, в том, что мы обе зациклены на учёбе, не ходим по клубам и не слишком общительны. Хотя не слишком общительна только я. Она иногда говорит за нас двоих, но я и не против. Девчонка она весёлая и умеет вызвать у меня улыбку. За второе я ей отдельно благодарна. Иногда мне кажется, что от обстановки дома я могу сойти с ума.

Маме с папой сказать о том, что мы с Давидом живём как соседи, не могу. Мне стыдно. Папа скажет, что это моя вина. Плохо стараюсь для мужа. Делаю меньше, чем должна. А мама будет сильно переживать. Она так сильно мне помогает. Арсена мы отдали в сад, а она берет к себе на целый день Гора. Для неё будет ударом, если она узнает, что я не счастлива.

Как же мне не хватает того ощущения счастья, в котором я жила почти год назад…

Год… даже не верится, что прошло уже столько времени.

Осень подходит к концу, а зимой… Зимой я узнала, что мой муж всегда любил другую. Теперь я не люблю зиму.

Не люблю за то, что мне с тех пор всегда холодно.

Хоть Давид и не ушел, но отношения наши меняются кардинально. И дело не только в отсутствии секса.

Я всегда обращалась к нему, если происходило что-то, с чем я не могла справиться, но в последнее время я делаю это все реже.

“Ани, старайся решить проблему самостоятельно. И только в том случае, если после нескольких попыток у тебя не получается, обращайся ко мне”... Так мне сказал пару раз Давид, когда я не могла найти информацию для докладов и звонила ему.

Делала это чисто на автомате, потому что привыкла так. Изначально всегда так было - муж помогал мне в любом вопросе. Теперь же я стараюсь к нему обращаться только в крайнем случае. Эти его слова, которые он также часто говорит и Арсену с Гором, задели меня. Я почувствовала себя маленькими ребенком, которого он воспитывает также, как наших сыновей.

Это неприятно и обидно. Мало того, что я для него нелюбимая, так ещё и несмышленая.

И самое ужасное, что мне даже поделиться не с кем тем, что съедает меня изнутри.

Мои подруги из Еревана больше не звонят мне так часто как раньше. Я понимаю почему. Расстояние - худший враг любым отношениям, даже дружеским. Раньше мы могли разговаривать часами, а теперь у меня нет на это времени. Нужно успеть покормить мальчиков, и не уснуть до того, как будут выполнены задания.

А здесь у меня близких подруг нет. Лена? Она младше, и мы слишком разные. Между нашим восприятием мира огромная пропасть.

Мариам?... Когда она вернулась, я смотреть на нее не могла. Мне все время казалось, что в какой-то день снова появится Оля.

Но она не появилась. Я поняла это по тому, что Давид не изменился, как в прошлый раз с её появлением.

Мари же с Демьяном привезли мальчикам вагон подарков и меня не обделили вниманием. И хоть я уверена, что они в курсе всего, что произошло, никто из них не отнёсся ко мне пренебрежительно.

Я благодарна за это. Потому что, если бы Мари начала обвинять меня в том, что я встала между ее братом и лучшей подругой, я не знаю, как я бы это перенесла…

- Привет, братик.

Повиснув на моей шее, Мариам утыкается мне в щеку губами.

- Привет. На кофе зашла? - прихватываю ее за талию и смеюсь. - Задушишь.

- Да. Есть пять минут для сестры?

- Для сестры хоть десять, - подмигнув ей, подталкиваю к одному из свободных столиков.

- Щедрый ты мой.

Саша берет у нас заказ на кофе и пирожное для Мари, и уже через пару минут она вонзается в хрустящее безе зубами.

После возвращения из Штатов Мариам изменилась. Смена обстановки однозначно пошла ей на пользу и помогла развеяться. Сестра снова улыбается без затаённой грусти в глазах и светится, особенно, когда в радиусе пары метров находится Демьян.

- Ну как ты? - отпиваю горячий кофе.

- Всё хорошо. С последней пары отпустили, я решила к тебе забежать.

- Правильно сделала. Зачем тратиться на кофе, если можно попить халявный?

- Вот такого ты обо мне мнения, значит.

- Шучу я, шучу.

- Смотри мне. Ты сам-то как?

После приезда каждый раз, когда Мари задаёт мне этот вопрос, в ее глазах отчётливо читается сочувствие.

Оля поделилась с ней тем, что случилось. Уверен, что без подробностей, потому что выложить всё под чистую она бы не смогла, но и этого вполне хватает, чтобы Мариам забегала ко мне каждые три дня для того, чтобы узнать “как я”.

- Нормально, - улыбаюсь, - не делай такое выражение лица, Мари. Я пока еще живой и хоронить меня рано.

- Дурак! – шлепает меня по губам ладошкой, - даже не говори такого. Я просто… волнуюсь.

- Знаю. Но не нужно.

Вздохнув, отпивает кофе, и я делаю тоже самое.

- Скоро у мальчиков дни рождения… - меняет тему, внимательно смотря мне в глаза, - папа с мамой, наверное, захотят приехать?

- Да. Отец уже спрашивал.

- И что ты будешь делать?

- Скажу, как есть.

- Про маму?

- Да.

Закусив губу, тянется к моей руке и накрывает ее своей.

- Не страшно?

- Мне? – издаю нервный смешок, - Мне уже ничего не страшно, Мари.

- Думаешь, папа поймет?

- Даже если нет, потеряет от этого только он. Я уже давно для себя всё решил.

- А Ани? Она, наверное, тяжело переживает отсутствие общения с нашей мамой.

- Не думаю. У неё сейчас ворох новых знакомств и занятий. Ей не до этого.

- Наверное… у вас с ней как? – спрашивает, затаившись.

Равнодушно жму плечами.

- Никак.

За её сочувственный взгляд хочется ей всыпать ремня.

Вздохнув, сестра вытирает руки салфеткой, встает и обойдя стол, садится рядом со мной. Положив голову на плечо, крепко сжимает мои пальцы.

- Если бы я могла, я бы все отдала, чтобы вы с Олей были вместе, Давид… Чтобы вернуть время назад и все переиграть для вас. Я так вас люблю обоих, что у меня сердце разрывается.

Поворачиваю голову и целую её в макушку.

- Жизнь одна. Её не переиграешь… Партию может спасти только ход конём. И то не факт.

На столе оживает мобильный Мариам, и на экране высвечивается фотография Оля.

Подняв голову, сестра тянется к телефону, но я успеваю взять его первым. Под мелодию входящего, рассматриваю снимок.

Такого у меня нет. Это селфи, вероятно у неё дома. Губы накрашены красным, волосы уложены в прическу, а на плечах виднеются тонкие лямки белого платья.

- Это она на день рождения к однокурснице ходила… - поясняет Мари, заметив, как я завис.

Слышу её голос, как в тумане, потому что все мое внимание направлено на снимок.

Оля такая настоящая… будто сейчас моргнет и оживет. Взгляд оживший, в нем блеск. Такой, какого не было в последние дни нашего общения…

- Выписали её? – спрашиваю на автомате.

- Да. Неделю продержали в больнице.

- Всё хорошо уже?

- Да. Я же говорила.

Говорила… О кисте и каком-то гидросальпинксе. О капельницах и лекарствах. О том, что Оля затянула, и киста ещё немного и лопнула бы, и тогда всё могло бы быть намного хуже.

- Там еще, кстати, сдача осталась от денег, что ты дал. Она её мне назад перекинула.

- Зачем? – жму на боковую клавишу, убирая звук мелодии, а сам, как наркоман жру свою визуальную дозу.

- Это же Оля. Если заняла, значит всегда возвращает. Да и ты дал намного больше, чем она у меня просила.

- Скажи, что друзья на то и существуют, чтобы помогать в трудной ситуации.

- Но помогла-то не я, а ты.