Майор Бойцов желает познакомиться (СИ) - Коваль Лина - Страница 22

— Есть, — киваю и с гордостью смотрю на помощника Риммы Харисовны. — У каждого человека есть минусы.

Даже у вас всех, проклятые феодалы.

— Ну, и какие?

Теперь уставляюсь на Бойцова. Есть ощущение, что он вот-вот взорвется и превратит эту зеленую комнату во что-что малоприятное. Я порчу ему операцию по поимке преступника-вора, а должна бы помогать.

— Иногда он говорит слишком много, — с обидой выговариваю и облизываю пересохшие губы, затем вспоминаю наш уговор перед сексом. — А ещё он слишком правильный. Всегда делает то, что обещает…

— Браво, — хлопает в ладоши Нонна. — Вот это минусы!

— Ещё какие, — шепчу, глядя на майора.

Тот приобнимает меня по-хозяйски, переводит чуть ироничный взгляд на Римму Харисовну и произносит с самодовольной улыбкой:

— Любит меня.

Все сидящие за столом смеются, а я будто бы в кипяток превращаюсь. Люблю?..

— Расскажите, пожалуйста, всех ли удалось найти? Как вообще осуществлялись поиски родственников? — меняет тему мой «муж».

Женщина напротив тут же оживает:

— Род Непейвода — древний, казачий. Всех найти просто невозможно. Наши родственники разъехались далеко за пределы России. Но и здесь осталось немало. Я подготовила целую презентацию на завтра. Раздаточные материалы готовы, Арсюш?

— Конечно, — кивает помощник.

— А есть ли какие-нибудь реликвии? — продолжает майор, поглаживая моё плечо. — Памятные вещи. Очень интересно, осталось ли что-то из старины.

— Осталось, — воодушевленно произносит Римма Харисовна. — Книги, казачьи сабли и даже несколько драгоценных украшений.

— Было бы интересно посмотреть.

— Обязательно устроим завтра выставку.

— Вот и отлично, — поднимается с места Бойцов и мягко тянет меня за руку. — А пока мы с супругой пойдем отдыхать. Таня сегодня настрадалась.

— Да-да, конечно, идите, — выгибает брови Римма Харисовна. — Не забудьте, что для завтрашнего бала мы подготовили костюмы.

Поднимаясь из-за стола, ещё раз неловко улыбаюсь Нонне.

— Танечка, может позавтракаем завтра вдвоём? Поболтаем, — спрашивает она, складывая ладошки в умоляющем жесте.

— Да, конечно, — тут же отзываюсь. — Арсений, — вспоминаю вдруг о важном и обращаюсь к молодому человеку. — А у вас не будет скотча?

— Скотча? — он поправляет очки. — Хм… Возможно у охраны есть… сейчас узнаю и вам принесут.

— Спасибо и всем спокойной ночи, — прощаюсь.

В полном молчании, мы добираемся до своей комнаты и наконец-то выдыхаем. Скидываю ненавистные каблуки и тут же хватаю спонж с мицеллярной водой, чтобы смыть макияж.

— Может, они ничего не знают о диадеме? — спрашиваю у майора, наблюдая, как он снимает рубашку.

Переминаюсь с ноги на ногу и отворачиваюсь, делая вид, что копаюсь в шкафу в поисках одежды.

— Завтра будет видно. Мне надо подумать, — отвечает он грубовато.

Пока Тимур отправляется в душ, успеваю встретить человека Арсения, переодеться и подготовиться ко сну. А ещё пишу сообщение Яше, чтобы он раздобыл информацию про помощника Круэллы.

Глава 17

— Ну, и зачем тебе нужен был скотч? Надеюсь, заклеила себе рот, сделала начальничку подарок, — спрашивает майор, выходя из ванной.

Зависает с полотенцем в руках, а я с ужасом осматриваю рельефный торс и полу расстёгнутые джинсы.

— Это что за оцепление территории? — Тимур хмурит брови, осматривая обклеенную красными предупреждающими линиями кровать.

— Это моя половина, — строго заявляю, укладываясь под одеяло. — А это твоя. Раз уж нам приходится изображать парочку, и я вынуждена ночевать с тобой в одной постели, решила обозначить правила.

— Ты ведь знаешь, основное правило всех правил? Их постоянно хочется нарушать. Сил нет, как хочется.

— Только попробуй. Я тебе не какая-нибудь девка… из этих твоих.

Чуть не произношу «с сайтов знакомств», но вовремя прикусываю язык. Валера, Валера, и правда партизан из тебя такой, что только врагу и посоветуешь.

В комнате выключается свет, затем слышен шорох джинсовой ткани и скрип кровати. Бойцов намеренно игнорирует стоп-линию, нависая сверху.

— Валерия, а тебе не кажется, что, учитывая близость нашего знакомства, слишком поздно отстаивать девичью честь?

Тимур снова набрасывается на меня с жарким поцелуем.

Уже не таким осторожным, как там в лесу. Он сминает мои губы своим ртом, так будто чхать он хотел на все мои стоп-линии. Для майора Бойцова нет ничего и никого запретного. Будь-то стажерка, Сюзи с сайта знакомств или еще кто-нибудь.

Плевать он хотел на правила.

Он свободный. Он — ветер.

А я?

А я как пушинка на этом самом свободолюбивом ветру, всё время несусь туда, куда он подует. Подумав об этом, собираю всю волю в завьяловский кулак и что есть силы отпихиваю от себя колючий подбородок и влажные губы.

Дышу часто.

— Да уж какая там девичья честь? Я же вскрытый замок, товарищ майор, — хриплю, выбираясь из-под крепкого тела. Стараюсь не замечать того, какой он твердый там, внизу.

От обиды отворачиваюсь и закрываю лицо ладошками.

До этой самой минуты, я и не подозревала насколько меня задел искрящийся сарказмом смех в нашем оперативном отделе. Не понимала, как сильно Тимур меня обидел. Даже не тем, как обращался после секса, а тем, что всё рассказал нашим коллегам.

Я просто была о нем лучшего мнения. И мне больно, что я ошиблась.

Ошибаться всегда больно. Всем. А одиноким уж тем более. Потому что каждая ошибка — это ещё один маленький шаг назад. Туда… в одиночество. В мир, где веры нет каждому встречному. В мир, где страшно протянуть руку, потому что снова боишься ошибки.

Человек, ощущающий свободу в душе всегда делает шаг вперед. А тот, кто одинок — увы, в той же самой ситуации, как правило, совершает два шага назад.

— Какой ещё на хер замок? — рычит Бойцов над ухом, разворачивая меня за плечо. Его грудная клетка от злости ходуном ходит. — И при чем тут ты вообще?

— Просто поверить не могу, что ты такой. Всё, что говорила там, на удине про тебя — неправда. Никакой ты не порядочный, Бойцов. Рассказывать такое — это дно, — почти плачу.

— Да ты можешь сказать, о чем ты? — рычит он.

— Миша так сказал, — выплевываю ему в лицо. — Там, в отделе, после совещания у главного. Про меня и крышу протекшую. У самих у вас свистит, кстати, — кручу у виска. — А потом про мои вскрытые замки.

— Кологривый? — Тимур дышит мне в лицо ароматом зубной пасты и непонимающе кружит по моему лицу горящим взглядом.

— Нет… Боярский, блин. Ты издеваешься? — взмываюсь.

Отталкиваю его от себя, но Тимур фиксирует мои руки над головой.

— Не трогай меня. Ты всё им рассказал, — обвиняю.

— Никому я ничего не рассказывал, я, по-твоему, совсем урод? Или подросток, чтобы мальчикам в песочнице про девочек рассказывать?

— Но Миша ведь сказал… что ему вскрытые замки не нужны?

Претензия в моем голосе его напрягает. Я чувствую это, потому как каменеют его руки, удерживающие мои ладони, и учащается и без того спутанное дыхание.

— Так это он про себя.

— Про себя?

— Ну да. Где-то год назад Миха начал встречаться с девушкой, а потом уехал в командировку и неожиданно вернулся. Сын был у бабушки, квартира закрыта изнутри и соседа нет, простоял как истукан больше часа, а никто не открывает. Потом заметил объявление над дверью. Вскрытие замков круглосуточно. Вызвал их, замки сломали, а в квартире оба нашлись. И сосед, и дама сердца.

Тимур ещё раз осматривает мой лицо, снижает взгляд к груди и… отпускает мои руки.

— Ужас какой, — тут же прикрываю рот ладонью. — И что он сделал?

— Переехал, — бурчит Бойцов, поднимаясь с кровати. — И сказал, что больше никаких отношений, чтобы замки больше вскрывать не приходилось.

Снова уходит в ванную комнату, а я пытаюсь прийти в себя. Получается подслушала разговор, не разобралась, что к чему, и плохо про него думала. Ещё и накричала.

Прикрывшись одеялом, молча наблюдаю, как Тимур возвращается в спальню. В отсвете из окна его тело кажется рельефным и слишком нереальным.