Выбери любимый жанр

Влюбленный герцог - Фоули Гэлен - Страница 4


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

4

Ее отец был ученым и, по общему мнению, довольно эксцентричным человеком. Ничто так не любил Альфред Гамильтон, как проводить дни, погрузившись в старинные манускрипты, украшенные цветными рисунками, или сидеть часами в вызывающей благоговейный восторг Бодлиановской библиотеке Оксфордского университета. Они с отцом жили спокойно и безмятежно, жизнь их протекала с неторопливостью речного течения, но потом появился Долф запугав их кредиторов, вынудил их начать преследование ее отца за долги. Папа всегда был беспомощен в житейских делах. Бел попыталась разобраться, как у них обстоит дело с финансами, но ее отец, будто напроказивший ребенок, скрыл от нее, что почти все имеющиеся у них средства тратил на старинные иллюстрированные манускрипты, отказаться от которых было выше его сил. В результате он оказался во Флитской тюрьме.

Быстро перебравшись в Лондон, чтобы быть поближе к нему, Бел нашла работу в шикарном «Пансионе миссис Холл для благородных девиц». Она надеялась как-то уладить их неприятности, но тут Долф ухитрился сделать так, что ее уволили. Он хотел, чтобы она оказалась беспомощной и лишенной средств к существованию, и тогда ей ничего не останется, как только обратиться за помощью к нему. Нет, решила она, этого не будет никогда.

Подойдя к воротам Флитской тюрьмы, Бел еще раз мысленно прорепетировала просьбу к надзирателю предоставить ей кредит всего лишь на две недели, чтобы она смогла накопить денег и расплатиться за камеру отца.

Чем ближе она подходила к огромным дверям, тем неувереннее себя чувствовала. Трезвый ум подсказывал ей, насколько мала вероятность, что какая-либо мольба в состоянии разжалобить этого увальня с лицом, покрытым шрамами. Сам Господь, распятый на кресте, наверное, не смог бы растрогать надзирателя Флитской тюрьмы, ожесточившегося, как она слышала, за те годы, когда он работал в каторжной колонии Нового Южного Уэльса. Говорят, он даже управлял женской тюрьмой, так что Бел и не надеялась, что с ней будут обращаться по-рыцарски, исходя из ее статуса благородной леди.

Многие тюремщики и сторожа уже знали Бел и привыкли к ее ежедневным посещениям. Один из них провел ее через длинный вестибюль. Когда они проходили мимо кабинета надзирателя, она услышала его низкий грубый голос через открытую дверь — он деловито отчитывал кого-то из подчиненных, ссылаясь на кодексы и устав, а провинившийся стоял перед ним навытяжку, не смея вздохнуть. При мысли о том, что придется отдаться на милость такого человека, она задрожала от страха.

Съежившись, она шла за сторожем к камере отца, хотя теперь уже и сама знала туда дорогу. Подойдя к крепкой деревянной двери, она устало протянула сторожу положенную плату. Он сунул ее в карман и, хмыкнув, повернул ключ и впустил ее внутрь.

Войдя, она увидела, что ее отец, Альфред Гамильтон — мечтатель, скрипач, ученый, специалист по средневековью, — полностью поглощен одной из редких и ценных рукописей, которую он взял с собой в долговую тюрьму. На носу у него примостились круглые очки. Снежно-белые волосы, густые и кудрявые, торчали во все стороны из-под его любимой бархатной фески.

— Добрый день! — окликнула его Бел.

Услышав ее приветствие, он посмотрел на нее взглядом человека, которого резко вырвали из сладкого сна. Потом его морщинистое розовощекое лицо расплылось в улыбке, словно он не виделся с дочерью всего лишь накануне.

— Что за свет проникает в мое окно? Да ведь это же Линда-Бел!

— Ах, папа! — Она подошла к нему и обняла. Он звал ее Линда-Бел с тех пор, как она была ему по колено, и это было так типично для него, потому что он, кажется, всегда все делал наоборот. Он снова сел на свой стул. Она встала рядом и нежно погладила его по плечу. — Как сегодня с вами обращались? Вам приносили обед?

— Да, тушеную баранину. Боюсь, что скоро я превращусь в ирландца, так много я ем баранины! — фыркнул он, хлопнув себя по бедрам. — Как бы мне хотелось съесть славный английский бифштекс! Ах, тушеная говядина и несколько булочек на обед вроде тех, что ты пекла, — пища богов!

— Ну что ж, если самая большая из ваших горестей — отсутствие говядины, значит, все на так уж плохо.

— Все отлично, моя дорогая, хотя не каждый здесь может сказать такое. Знаешь, еще сегодня я спустился во двор и увидел столько вытянутых физиономий, что взял скрипку и развлекал весь квартал мелодиями севера. И некоторые даже принялись отплясывать кадриль. Не постесняюсь сказать, что меня наградили бурными аплодисментами!

— Замечательно! — засмеялась Бел. Она знала, что ее старый отец очаровал большую часть сторожей и заключенных своим жизнерадостным, благородным нравом, игрой на скрипке и рассказами о подвигах прежних времен, о драконах и рыцарях, о девичьей красоте, помогая заключенным коротать часы бесконечной скуки.

Теперь заключенные посильнее и кое-кто из сторожей подобрее присматривали за ним, но «Флит» не клуб для джентльменов, и ее джентльмен-отец никогда еще не оказывался в таком месте. Эти мысли постоянно отягощали ее голову, и смех ее замер.

Отец спустил очки на нос и уставился на дочь.

— Ну-ну, знаю я этот взгляд. Тебе не следует тревожиться из-за меня, благородная девица. Тучи рассеются. Так всегда бывает. Заботься о себе и своих юных подопечных. Учительство — самая благородная профессия в цивилизованном мире. Помни, что, после того как твои глупышки научатся правильно держаться и ходить, им нужно рассказать, что еще ни одна юная леди не умерла в тот момент, когда сняла книгу со своей головы и ради разнообразия раскрыла ее и начала читать. Именно так я обучал тебя.

— Да, папа. — Она отвела взгляд.

Отец ее был неисправимым оптимистом, но, разумеется, он не был бы так весел, если бы она не скрывала от него правду. Твердо решив не тревожить его, она все время притворялась и напускала на себя храбрый вид. Она не сказала ему, что ее уволили из пансиона.

— Не забывай о Мильтоне, — добавил он. — «Разум сам по себе, и он сам может обратить рай в ад, а ад в рай». Ты смотришь на эти четыре стены и видишь тюремную камеру, а вот я вижу кабинет чародея, — сообщил он и улыбнулся. — Ах, папа! Просто… просто я не знаю, что мне сделать, чтобы вызволить тебя отсюда. Такая большая сумма! Ты мой отец, и я никогда не стану тебя упрекать, но порой я думаю… что лучше бы ты продал эти манускрипты, вместо того чтобы дарить их Бодлиановской библиотеке.

Кустистые белые брови сошлись на переносице.

— Продать? Стыдись, дочь моя! Подумай, что ты говоришь! Это бесценные произведения искусства, которые я спас из рук бессовестных торгашей. Можно ли продать красоту? Можно ли продать истину? Эти книги — достояние всего человечества.

— Но чтобы купить их, ты потратил деньги, предназначенные на квартирную плату, экипаж и питание, папа!

— И поэтому я и должен пострадать за свои убеждения, верно? Я считаю, что нахожусь в прекрасном обществе — рядом со мной святой Павел, Галилей. А ты имеешь все необходимое, не так ли? В пансионе у тебя есть комната, стол и прекрасное общество.

— Ну да, только…

— Так не тревожься же о моем благополучии. В этой жизни нужно сделать свой выбор и платить за это. Я не боюсь, что бы ни сулила мне судьба.

— Да, папа, — пробормотала она, опустив голову. Его лекция, основанная на самообмане, измучила ее, но ей и в голову не пришло попрекнуть его тем, что за его удобную жизнь в «кабинете чародея» заплачено ее тяжелым трудом. Она быстро с ним распрощалась. Ее отцу, без сомнения, не терпелось вернуться к работе над старинным текстом. Она поцеловала его в щеку и пообещала, что зайдет завтра. Он ласково погладил ее по голове, и тюремщик открыл ей дверь.

Спускаясь вслед за ним по лестнице, она собиралась с духом. Сейчас ей предстояло встретиться с надзирателем. Дверь в конце длинного вестибюля была открыта. Она видела, как заключенные не спеша возвращались в свои камеры. Снова пошел дождь. Бел горько вздохнула, вспомнив о своих дырявых башмаках и долгой дороге домой.

Она дотронулась до плеча сторожа:

4
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело