Скучная Жизнь 2 (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 52

— Что, привела? — спрашивает он и Су Хи — вздрагивает от вопроса и кивает в ответ. Торопливо отходит в сторону. За спиной у Бон Хва — шорох. Он оглядывается. Дверной проем загораживают собой два старшеклассника. Одного он уже знает — это борец Бо из клуба.

— Вина, малыш. — вздыхает Старший: — она испытывала вину.

Глава 25

— Слышь, ты, недомерок. — обращается к нему Гванхи: — мне тут классная сказала извиниться. Ну так я сейчас извиняться буду.

По лицу Гванхи скользит нехорошая улыбка. Слова, которые он произнес — были произнесены издевательским тоном. А вес его словам придавали парни с бейсбольными битами и боккенами, что стояли и сидели вокруг.

— Смотри, какой уверенный в себе гаденыш. — говорит Старший: — но умно сработано, что есть, того не отнять. Видишь, он сразу считал, что драться ему с тобой не с руки. Потому, как и проиграть можно, особенно учитывая твою репутацию. Однако если сейчас он тебя поломает, то ему и драться не придется.

— Ты… ты сможешь их всех побить⁈ – с надеждой спрашивает Бон Хва. Противников слишком много! И они — вооружены. Фильмы с голливудскими героями говорили о том, что даже в такой ситуации есть шанс, что если ты — главный герой, то ты всех победишь! Но Бон Хва довольно давно уже привык к тому, что этот фильм — не про него. Он тут второстепенный персонаж.

— Кто ж его знает. Но скорей всего это и не потребуется. Если сейчас дать возможность этому Гванхи разыграть все по его сценарию, то тебе поколотят. И унизят. Снимут все на видео. На первый взгляд это недальновидно, ведь один на один ты по-прежнему можешь ему навалять, а ходить с такой вот толпой вечно он не сможет. Тем более что большая часть этих бравых ребят не из нашей школы, видишь форму? Это муниципальная сорок четвертая. Однако… мало кто поднимается потом. Все, кого пропустили через эту процедуру макания лицом в грязь — как правило там и остаются. Драться… их тут… ага, человек двадцать. Оверкилл, как по мне. Да еще и с битами. Если просто драться, то никаких шансов. Почти никаких. Им даже нападать не нужно, просто окружить и к стене прижать, а потом — чуток подождать, пока ты не устанешь и у тебя внимание не рассеется. Или вот еще можно — камнями закидать с расстояния. Ты стоишь у стены, они — держат тебя на расстоянии взмахами бит, пытаясь зайти со стороны, а какая-то часть — просто кидает в тебя камни. Вот тут сколько битого кирпича.

— Так у нас нет выбора и нас все равно сейчас изобьют?

— Кто тебе такое сказал, малыш? — весело фыркает Старший: — да их больше, да у них есть бейсбольные биты и деревянные боккены, но… пфф… это смешно. Все тут на уровне детского сада. Да, они могли бы победить в открытой драке, но только если будут побеждать с самого начала. Координировать усилия и действовать слажено они не умеют. И самое главное — нет никакого «они». Есть парни с сорок четвертой, видишь, они держаться слегка обособленно? Есть несколько друзей Гванхи, в том числе и Бо. Судя по всему, эти из сорок четвертой — вовсе не друзья Гванхи и Бо, а так… союзники на время. Может быть даже наемники, в конце концов Гванхи у нас богатенький буратино. А лидер у сорок четвертых вон тот, высокий парень с дикой прической… и почему у вас парни такие волосы таскают? Ему бы Соен позавидовала…

— Ну и что? Да, тут не только с нашей школы парни, ну и что? Какая разница?

— Это значит что они — не монолитное образование. Здесь нет дисциплины, нет единой цели. Более того, даже среди парней с сорок четвертой — тоже нет единства. Это не армия, малыш, это толпа. А толпа — легко управляема.

— Ты сможешь их уговорить? Да? Даже драться не придется⁈ — Бон Хва воспрял духом.

— Ну нет. Что за свадьба без драки?

Он делает шаг вперед и чувствует, что его лицо — искажает улыбка. Говорят, что улыбка — украшает человека. Видимо эта конкретная улыбка — не украшение. Она словно шрам — болезненно искажает лицо.

— А я смотрю тут собрались трусы и говнюки не только из моей школы. Уж про сорок четвертую я был более высокого мнения. Или ты тоже горазды толпой на одного нападать? Один на один — боитесь? — говорит он. Нет, не говорит — выплевывает слова, так, словно ему противно даже выговаривать их.

— Эй, ты! Ты чего такого говоришь, а? — с деревянного ящика тут же подрывается вихрастый парнишка с оттопыренной вперед губой. Он вздергивает голову и брезгливо приподнимает верхнюю губу: — что ты сказал про сорок четвертую, ублюдок? А⁈

— А я смотрю, Бон Хва, ты совсем берега потерял, а? — насмешливо произносит Гванхи: — ну так мы тебя поправим. Поставим на место и разъясним тебе твои ошибки, как и положено старшим.

— Да погоди ты со своими дурацким разъяснением. Этот хрен с горы назвал нас трусами. Ты чего, малец? Да нам насрать на ваши разборки, мы тут просто присмотреть чтобы младшаки не залупались на старших. Чтобы не охреневали. Ну и потому что Гванхи нам кучу бабла выкатил чтобы мы по разу тебя пнули. Но ты — сам нарвался. Так бы мы тебя не сильно побили, но если ты действительно хочешь раз на раз выйти…

— Конечно. — кивает он: — хоть со всеми по очереди. Раунд две минуты. Перерыв минута. Три раунда.

— Эй, ты чего, охренел? Какие к черту раунды⁈ Ребята, а ну — избейте его! Ну же! — командует Гванхи. Бон Хва мысленно сжимается, ну вот и все, конец переговорам. Его все же изобьют?

— Малыш, убери свои дурацкие рефлексы, отдай управление полностью. Прекрати дергаться по пустякам. Сейчас важно морду кирпичом делать, а ты дергаешься. — говорит Старший: — не напрягайся, не сжимайся, не дергайся. Плыви по течению. Ты мне доверяешь?

— Да, но…

— Вот и заткнись. Сиди и не отсвечивай. Видишь же, что никто не подорвался. Гванхи богатый чувачок, богатый и красивый, наверное. Ни черта в мужской красоте не понимаю. Вообще мужчина должен быть вонючим, волосатым, грубым и мускулистым. А эта вся феминность, тонкие черты лица, длинные волосы и поволока в томном взгляде — этого я не понимаю.

— Старший! Прекрати свои философствования! Что происходит⁈ Почему они его не послушались?

— Что? А… видишь ли, малыш, в мире мало быть богатым красавчиком чтобы тебя слушались. Более того, если ты богатый красавчик, то начинаешь относиться к людям немного высокомерно. А люди, вот так сюрприз — не любят такого отношения. Эти вот ребята из сорок четвертой — сами по себе. Видимо он нанял их, заплатил деньги. Но… в этом возрасте ни у кого еще нет ипотеки, жены и детей. В этом возрасте деньги — это всего лишь развлечения. Никто из вас не работает чтобы прокормить семью, чтобы оплатить аренду, вообще молодежь в наши дни слишком…

— Старший!! Прекрати! Что тут происходит⁈

— О. Извини. Порой меня заносит. Особенно на теме о молодежи. Ладно. Что происходит? Молодой Гванхи переоценил свою харизму и непозволительно грубо обратился к представителям сорок четвертой школы. В то же самое время я предложил им развлечение здесь и сейчас. Как ты думаешь, чьи акции сейчас выше в глазах этих ребят? Подсказка — конечно же мои. Все идет по плану, малыш.

— И вы — слушаетесь его? Не ожидал от сорок четвертой. Про вас говорят, что «лучшие уличные бойцы — это две четверки», но… — он качает головой, делая вид, что разочарован.

— Кто сказал, что мы — его слушаемся? — подает голос тот самый вихрастый, самый бойкий из «сорок четвертых»: — мы сами по себе. А здесь мы чтобы преподать тебе урок. И как я вижу — не зря. Слишком уж много своим помелом метешь. Считаешь, что можешь что-то? Ха. Да прежде, чем говорить такие вещи — ты сперва хотя бы с младшим братиком справься. Младший Чун! Ты тут? Выйди, покажись народу!

— Я тут. — откуда-то из темного угла за спинами — выдвигается человеческая гора. По крайней мере так показалось Бон Хва — что на него надвигается человеческая гора. И это школьник⁈ Младший⁈ Он был выше всех по крайней мере на голову, а то и больше. При этом — очень широк. Особых мускулов нет, он скорее полноват, но огромен! Пальцы — как сардельки, руки — как его, Бон Хва две ноги. В обхват… он не уверен, что смог бы обхватить этого гиганта.