1000 и 1 жизнь 7 (СИ) - "Samus" - Страница 78

В конце концов, это же священный обычай, трахать секретаршу.

23 мая 1993 года, на границе Кувейта и Саудовской Аравии

— Во имя Аллаха, милостивого и милосердного, — разнеслось над нестройными рядами саудовской армии и толпы добровольцев, разбитой по племенному признаку, — и Матери его! Вперед, воины пустыни!

— Ай-йя!

— Аллаху Акбар!

— Смерть кувейтским собакам!

Взвизги, выкрики, ржание верблюдов, набирающих разбег, и хлопки плетей, которыми их подстегивали. Пестрая волна хлынула вперед, и за их спинами покатили вперед гусеничные бронетранспортеры, набитые солдатами саудовской армии.

Сергей неподвижно висел в воздухе, буквально свысока взирая на наступление. Рядом с ним на ковре-самолете, скрестив ноги и неспешно чавкая сочными финиками, с горделивым видом сидел Гасан ибн Махмуд, а ниже их и чуть поодаль парила военная платформа, откуда и осуществлялось управление войсками.

— Вах! — выкрикнул Гасан, хлопая себя по коленке.

Сергей и Грег обменялись взглядами, в глазу Грега отчетливо читалась насмешка и «я же говорил». Одноглазый предлагал сразу отправиться к цели, мол, ничего интересного не будет, но Сергей настоял на том, чтобы посмотреть на обещанные успехи саудовской армии.

Толпа на верблюдах нарвалась на какое-то сторожевое заклинание, потеряла десяток убитыми, прорвалась дальше, стоптала хилые заграждения и попала под пулеметный огонь. Решительного бойца расстреляли всей толпой, разорвав его вместе с зданием и по телам павших товарищей ворвались на заставу. Кто пытался сопротивляться, пал, убитый на месте, остальных начали насиловать, не разбирая пола и внешности, и из зданий тащили все подряд, словно в пустынных оазисах Аравии не хватало именно таких дешевых, копеечных столов и стульев.

— Ай, маладцы! Джигиты! Смерть этим порождениям шайтана! — заорал Гасан.

— Прости, но я не увидел ничего нового.

— Терпение, повелитель Гарольд, терпение! — воскликнул Гасан, вскидывая руки.

С летающей платформы-штаба замахали флагами, но внизу не увидели сигнала. Тогда толпу подбодрили выстрелами в зад и уже после этого кочевники помчались вглубь маленькой страны, одной из многих, окружавших Аравию. Отряды армии Аравии тревожили Йемен, Катар и прочих на юге и востоке полуострова, кое-где добились значительных успехов, причем самостоятельно.

Узнав, что Гарольд-Сергей интересуется Кувейтом, король Абдулла приказал завоевать и их.

— Поднять знамена!

— Ал-ла!

— Никакой пощады!

Сергей, ощущая подергивание правого глаза, наблюдал, как толпа на верблюдах несется в атаку на выступивший из ближайшего города гарнизон, в грузовиках и верхом на «броне». Штабная платформа была подключена к спутникам Сергея, там должны были видеть все, но они даже не пытались остановить толпу бойцов разных племен, рвущуюся вперед.

— Вот так! Вай, молодцы!

Гасан хлопнул по двум коленям, подался вперед. Кочевники резко разошлись на десять потоков, рванули во все стороны, уходя от лобового столкновения. Техника саудитов резко развернулась поперек, закапываясь прямо на глазах усилиями магов внутри. Кто-то из кувейтцев развернулся, но грузовик тут же оказался расстрелян со всех сторон, зачадил мотором, и кочевники на верблюдах налетели, стреляя и размахивая саблями.

В грузовике оказался маг, он ударил потоком воздуха с песчинками, солдаты установили пару пулеметов, укрылись возле грузовика и начали отстреливаться. Первый ряд кочевников повалился сразу, второй прыгал через них, нахлестывая верблюдов. Уже мертвая туша одного из них врезалась в грузовик, проломила борт и повисла. Кочевники прыгали, стреляли, кое-кто даже метал гранаты, маги на скаку кидались заклинаниями воздуха и песка, насылали видения, но все это выглядело каким-то цирком, детской самодеятельностью.

— Вот так! Смотри, Гарольд!

Основной кулак кувейтцев продолжал мчаться по дороге, похоже, собираясь разорвать дистанцию и развернуться. Закопанные в землю танки саудитов начали стрелять, мазали, и по ним мазали в ответ. На штабной платформе вскидывали флаги, пускали ракеты, и Гасан чуть не свалился с ковра.

— Летят! Летят! А-ха-ха-ха-ха-ха, они купились, Гарольд, купились!

— Дюжина маботов, — оценил Грег, — времен начала Второй Магической.

То есть тридцатилетняя рухлядь, прошедшая многочисленные ремонты в руках местных «умельцев». Сила, по местным меркам, но любой из Псов разделал бы их, как бог черепаху. Маботы взлетели и ударили, ракеты и снаряды рвались среди верблюдов, те кричали жалобно, скидывали седоков, разбегались. Второй залп ударил по танкам, саудиты там закопались еще сильнее, выставили стволы самодельных зениток, но промахнулись. Только последнему из маботов оторвали ногу, рухнувшую на песок грудой ржавого металла.

— Хочешь шутку? — повернулся Грег к Сергею. — Создай иллюзию флага Псов!

Оскаленная собачья морда, в оранжево-желтых тонах, на фоне окровавленного топора.

— Чтобы они обосрались в воздухе? — поморщился Сергей. — К чему эти дешевые приемы? Еще гоняться за ними потом придется.

— Не придется, повелитель Гарольд, не придется! — заорал Гасан, вскакивая и взмахивая саблей. — Вперед, вихри пустыни, покажите им нашу силу!

Куча «одноразовых» маголетов и маботов рванула с трех сторон, проносясь под штабной платформой, пытаясь взять маботы кувейтцев в клещи с двух сторон. Чуть дальше все еще творился хаос, метались верблюды, горели грузовики, в облаках гари и песка все стреляли друг в друга, орали, кидались врукопашную, пластая саблями и коля штыками.

Кто-то применял магию крови и смерти, но тоже слабо и вяло.

— Давай, давай, давай! Налетай!

Маботы кувейтцев развернулись, но один развалился от перегрузок и тут же был расстрелян, еще один попытался протаранить танки в земле, но промахнулся. Остальные стреляли, маголеты, обшитые какой-то жестью, дырявило навылет, на землю летели тела, один из них ударил в собственный же бронетранспортер. Взлетали ракеты и флаги, с платформы пытались командовать, но их, похоже, даже не слушали.

Несколько маголетов прорвались, взяли на таран маботы кувейтцев, попытались взять, но долетел лишь один. Если бы водители не пытались выпрыгивать, выходило бы лучше, подумал Сергей, созерцая этот воздушный балаган с ощущением, словно его надули, пришел на блокбастер, а начали показывать какой-то артхаус-треш, снятый на остатки денег после того, как режиссер и сценаристы допились до белой горячки.

Выпрыгнувшие попали под выстрелы, один вспыхнул, один все же долетел до земли, но исключительно потому, что у него не раскрылся парашют, мчался слишком стремительно и в него не попали. Маботы саудитов, квадратные (не хватало только сеточки во рту и лампочки в носу) и увешанные оружием, летели и стреляли, кувейтцы развернулись, сбились в кучку и сбили двоих. Те взорвались, подбили собратьев и разом целый десяток одноразовых маботов саудитов вышел из строя.

— Вы что творите, собаки! — орал Гасан. — Всех повешу!

Словно услышав его, два маголета прорвались и взорвались, разорвав в свою очередь строй маботов Кувейта, сбившихся слишком близко. Танки торопливо откапывались из земли, стреляли по отступающей технике и пехоте Кувейта, снаряды рвались посреди своих же кочевников, тоже пытавшихся порубить бегущих, пока те показали спину.

— Знамена, знамена поднять!

Кругами, близкими к королю Абдулле (да самим королем с его родней, особенно дочками), медленно, но верно овладевала безумная идея, что Матерь-Магия избрала их для нового всемирного джихада. Мол, именно за этим она послала им своего Любимца, Гарольда Топора, и визири грезили новым походом, повторяющим успехи воинов ислама в седьмом-восьмом веках, завоеваниями всех подряд, империей, как у Чингисхана, от океана до океана.

Особой изюминкой тут выступала возможность поквитаться за прошлое фиаско и завоевать Европу.