"Фантастика 2024-136". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Торш Альбер - Страница 137

Совсем близко...

Надеюсь, на этот раз принцесса хоть не будет зелёной...

Из кустов на меня выбегает не эталон сказочной красоты, а деревенская гром-баба. Задрав подол, шпарит так, что позавидует марафонец.

— Помоги-и-и-ите!!!

А голосок-то какой, чёрт бы тебя побрал. Красивый, нежный, хоть и испуганный. А по виду — ну обычный «Петрович». Только с пышным бюстом седьмого размера.

Держу меч на изготовке. Пока не знаю, против кого его использую. Против «Петровича», несущегося на меня и сшибающего всё на своём пути не хуже массивного Торна. Или того, кто за ним бежит.

Дракона за принцессой тоже не оказалось. Только кабан. Огромный такой, щетинистый и злой.

Вздыхаю. Достаю стилет, метко кидаю прямо в наглую свиную харю. Как и ожидалось, попасть в глаз такой быстрой цели не получается. Стилет оставляет глубокую, но для хряка совершенно не опасную рану.

— Абырвал!!! — Гром-баба пробегает мимо, лишь покосившись в мою сторону.

Магия стилета действует, и кабан замедляется, высунув язык. Достаю из-за пояса меч, вонзаю твари в шею по самое не хочу — точнее до сердца. Если бы не ослабление, то так легко бы я не отделался. Свинушки эти только злее становятся от ран.

Оборачиваюсь. Вижу только сверкающие пятки гром-бабы. Замечаю, что она так и не отпустила корзинку с грибами. Кабаны кабанами, а грибовница по расписанию?

— Да стой ты, добрая женщина! Ау! Стой, говорю!

Баба на ходу оборачивается. Останавливается... натягивает улыбку, отряхивается, идёт ко мне. Как, блин, ни в чём не бывало.

— Ах, спаситель мой! Ух, красавчик какой... Вот спасибо! Вот удружил! Я-то думала, всё: явился за душой моей Первозданный.

— Ты чего здесь делаешь? Г... грибы собираешь?

— А то ж... Сезон красносинюшек.

— А тебя берлинги не смущают?

— А что их смущаться, если я одна? Мне ж не с грибами ругаться-то... Я тут всю жизнь прожила и столько видела... Так теперь бельчат бояться, что ли?

Закатываю глаза, оттирая о траву лезвие.

Гром-баба подходит ближе. Под два метра ростом, кудрявая, огромная, в платке и... с усиками. Всё лицо в родинках и папилломах. Вот и сказке конец... Прекрасный мир не менее прекрасных девиц становится суровой деревенской реальностью. Ух, бабина... Чего она от кабана-то убегала? Заломать надо было.

— Меня бабой Кваськой кличут. О! — Она пинает труп кабана. — Хоро-о-о-оший. Ну что, мясцо-то как делить будем?

Вот тут я малость прифигел.

— Не понял? Кабан мой, значит и мясо моё. Хотя... Возьмёшь ногу и шкуру, если разделаешь.

— И бошку!

— Договорились! Скоро буду!

Бегом возвращаюсь на полянку. Слава анклаву, мои справились. Торн сидит на поваленном стволе и осматривает катализатор. Иона держит за шкирку верещащую белку, а Лия вытянула кверху руки, пытается до неё допрыгнуть, но бандитка сильно выше.

— Отпусти зверька! Отпусти, пожалуйста! Не обижай!

— Девчуля, ты недавно зайца верещащего колотушкой по башке пришибла. Ты дура, что ли?

— Заяц — это другое! Пожалуйста, отпусти бельчонка!

— Да что ты? — Иона мотает берлинга туда-сюда, дразня Лию. — Это другое, а? Заяц мимо пробегал, в твою ловушку попал, ты его прибила, а потом сожрала. Бедненький зайчик. А эта дрянь мелкая нас какой день псионит и ещё убежище наше спёрло!

— Отдай бельчонка! Ионка, пожалуйста!

— О, по имени меня назвала. Молодец!

Хмыкаю, быстрым движением вырываю верещащую белку у Ионы.

— Римус! Вернулся? И ты туда же! Ну, кто там верещал?!

Лия заулыбалась, смотрит только на бельчонка. Ей вообще плевать, что я только что вернулся после спасения лесной дамы.

— Ой, как хорошо... Отпустите и...

— Не отпущу, Лия. Сожру. Прости, но тут я с Ионой.

— Господин Римус!..

Иона смеётся.

Рассматриваю тварюшку. Красно-чёрная, пушистая, зубастая. Ну белка белкой. Только глаз аж четыре. Два больших и два поменьше. А ещё два очень пушистых хвоста. Берлинг мечется, возмущается. Сую руку в карман. Странно, псионики нет.

Торн выжидательно на меня смотрит. Да так пристально, что я не выдерживаю, рассказываю, как повстречал тролля-грибника.

— Хм... Понятно, откуда тут тропы...

Лия стреляет глазками:

— Господин Римус... отпустите...

Какое-то время думаю. Хорошо бы тварюшку отправить в анклав для всяких экспериментов. Но она иммунна. Нужно срочно найти новые блокираторы магии. Наподобие сломанных блокираторов Торна.

Белку можно использовать. Вот была бы забава: вместо голов закинуть в родовой замок орду берлингов, а не прыгающие головы. У аристо, конечно, есть защитные артефакты от псионики, но там помимо них было полно народу. Ух, как бы у них уши краснели.

— Давай так. Я её не съем, но и не отпущу. Воспитай её...

Иона закатывает глаза:

— Очередная охрененная затея.

— Зря ты так, — строго смотрю на неё. — Потенциала у зверушки больше, чем ты видишь. Ну так что, Лия? Согласна? Если до прихода в столицу сможешь её выдрессировать, чтобы она не лезла нам в головы, то оставим её у себя.

— Но... а так можно?

— Почему нет? Берлинги защищаются псионикой. Отгоняют от своих территорий. Прикормишь — она будет чувствовать себя в безопасности...

— Да? Ну... хорошо... Я попробую.

А глаза при этом загораются. Я-то вижу, как пушистый зверёк приглянулся Лие. Вот что значит «субъективная красота». Для кого-то зайцы симпатичные, а для деревенской Лии это уже давно еда.

Собравшись с духом и силами, мы возвращаемся к гром-бабе.

Иона присвистывает при виде махины. Лия вжимает голову в плечи, держа трепыхающуюся белку. Торн уважительно поджимает губы и... как-то откровенно разглядывает бабу. Странно так разглядывает...

— Ты чего на меня свистишь, а? — хмыкает гром-баба и лапищей выдёргивает из кабана все потроха. — Окорок мне твой хахаль отдал. Мужик сказал — мужик сделал.

— Ч... чего? — округляет глаза Иона. — Какой на хрен окорок?

Скрежет костей, суставов и чавкающие звуки рвущегося мяса. Гром-баба одной рукой вырывает кабанью ногу. Ну, примерно, как я это делаю с куриной, мать его, ножкой.

Лия сглатывает. Торн смотрит на бабищу с ещё большим уважением.

Иона поднимает руки:

— Вопросов нет. Копыто твоё.

Охреневаю. Нет, она вряд ли убегала от кабана. Наверное, я что-то перепутал. Может, белый гриб просто заметила и давай верещать на весь лес «МО-Ё-О-О!!!». А я почему-то услышал «ПОМОГИТЕ-Е-Е!!!». Ну а кабан просто от страха сошёл с ума и потерял ориентацию в пространстве.

Вздёргиваю бровь:

— Уважаемая, а ты... случаем... ну...

Баба с выдохом встаёт, закидывает кабаний окорок на плечо, бьёт меня ладонью по спине. Несколько позвонков вправляются. Хорошо-то как! После тренировок всё не знал, пора ли Иону просить мне массаж делать. Или ещё наши отношения не созрели...

— Ох, красавец ты мой. Спасибо тебе большое. Ух, удружил так удружил. Женщину в лесу не каждый день настоящий мужчина спасает.

Торн... ты чего? Ты почему на меня так смотришь? Неужто жалеешь, что сам даму не выручил?

Ещё час мы просто молча наблюдали, как гром-баба разделывает тушу. Вот правда. Молча. Просто это, казалось бы, обыкновенное мероприятие превратилось в настоящий спектакль. Бабища даже ножом пользовалась редко. Очень профессионально рвала куски мяса на лоскуты, раскладывала аккуратными стопками. Тут постнятина, тут с жирком, а вот тут сердце и печень.

— Потроха тоже забери, уважаемая, — осторожно киваю я.

— Вот спасибо, хороший ты мой! Век благодарна буду!

Вскоре спектакль окончился, и мы стали прощаться.

— Ох, мужчина ты мой... Как же тебя отблагодарить-то... А вы, случаем, не в столицу ли путь держите, а? Сократить решили?

Киваю.

— Знаете что? Будете в торговом районе, найдите лавку «Три сестрицы». Скажите там, что Кваську выручили, так выручили. Жизнь спасли... Ох и смеяться будут сестрички надо мной, ну да ладно... Я ж всегда самая слабенькая среди них была...