Где оживают грёзы - Анджелес Джанелла - Страница 86

– Публика охотнее проглатывает истории о смерти. Об исчезновениях никто и слышать не желает. – В ее голосе появилась новая, болезненно острая нотка. – Думаю, ты это прекрасно знаешь, иначе тебя бы здесь не было.

Она говорила именно те слова, которые ему хотелось услышать: кто-то верил ему. И это его настораживало. Он словно впервые вдохнул полной грудью после нескольких лет без воздуха. Эва слишком быстро доверилась Лотти, а та солгала о ней в газетах. Раньше времени положила конец ее истории.

Внезапно он представил, что было бы, если бы Лотти опубликовала правду. Ассистентка Дерзкого Демарко проходит сквозь зеркало, ведущее Зароз знает куда, и не возвращается. Такая статья привела бы либо к молчанию, либо к полному хаосу. Газеты открыли бы охоту за ним, тетя Ката и Покровители не смогли бы остаться в стороне. На них смотрел бы весь мир.

Как ни странно, Лотти выбрала историю, которая вызывала меньше вопросов.

Смерть, самый правдоподобный конец.

Дэрон поднял чашку, допивая остывший чай.

– И что же ты выяснила?

Довольная собой, она откинулась на спинку стула.

– На днях я говорила с мэром. Бедняга совершенно сбит с толку – и я его не виню. Раз устроил здесь такой бардак, что превзошел сам себя. Но кое-что в словах Эйлина показалось мне любопытным, и расшатанными нервами это не объяснить. – Лотти принялась вычерчивать круги, водя кончиком пальца по столу. – Он упрямо не желает говорить об истории города и смотрит только в будущее. Но я задала ему очень простой вопрос – как давно он стал мэром Глориана, – и он не смог вспомнить.

Дэрон помедлил.

– И все?

– Что значит «и все»? Если ты возглавляешь город, да еще и гордишься этим, нельзя не помнить хотя бы основные факты, – с нажимом возразила Лотти. – Даже когда я спросила, как звали его предшественника, он не ответил. Просто встал и ушел.

– Думаешь, он что-то скрывает?

– Нет, я знаю, как выглядят люди, которые что-то скрывают. – Она бросила на него короткий взгляд и продолжила поправлять лежавшие перед ней приборы. – Мэр Эйлин выглядел как человек, которому нечего скрывать и совершенно нечего ответить. Он даже не соврал, чтобы прикрыть отсутствие сведений, хотя это было бы ожидаемо. – Лотти покусала губу. – И то же самое произошло, когда я задала этот вопрос другим местным жителям. У них на лице появилось такое же отсутствующее выражение, такая же пустота.

По его спине пробежал холодок.

– Так что же, по-твоему, здесь произошло?

– Вот ты мне и ответь. Эва всегда считала, что здесь скрывается некая странная сила, – сказала она. – Это бы все объяснило. Люди исчезают, то и дело происходят несчастные случаи, местные ничего не помнят, а вы почему-то не можете уехать. Боюсь представить, что еще здесь не так – и что может случиться в скором времени.

Кафе постепенно пустело, и официант подошел к ним, чтобы забрать у Дэрона пустую чашку. Лотти не подняла взгляд и не стала заказывать кофе, за которым пришла.

– Я еще не успела поговорить с остальными, – начала она, – но ты в последнее время не замечал ничего… странного за своей магией?

Он уставился на свою ладонь. Слова рвались из горла, но Дэрон сглотнул, загоняя их обратно.

– Знаю, ты давно не выступаешь, но я слышала, что ты применил какую-то защитную магию, чтобы спасти Каллию во время второго раунда, и остановил шоу, – продолжила Лотти. – Я так понимаю, вы помирились, судя по тому, что выглядишь ты намного веселее.

В ее голосе вдруг послышались жадные, любопытные нотки, и Дэрон тут же ощетинился. Как же легко он потерял бдительность!

– Я не собираюсь обсуждать ни ее, ни себя.

– Извини, дурная привычка. – Улыбка не исчезла с ее лица, а рабочая рука беспокойно заплясала по столу. – Я просто подумала, что в странности этого места может быть что-то хорошее. Возможно, здесь скрывается ключ, который поможет отыскать Эву.

Когда-то он тоже на это надеялся, но странная магия, пронизавшая его, ничего не изменила. Только сделала его непредсказуемым и опасным.

– Может, здесь и впрямь есть какой-то ключ.

– Если это так, то кто-то явно постарался заставить всех о нем забыть.

– Ты только посмотри на себя, дивный образ… – Аарос умолк, со всех сторон осматривая Каллию, только что вышедшую из примерочной. – В красном.

Она усмехнулась.

– Как по-твоему, это не слишком?

– О, определенно слишком. – Канари, приплясывая, обошла ее, шурша промасленным свертком вчерашней карамельной воздушной кукурузы. – Эти болваны в цилиндрах изойдут слезами от возмущения. Мне не терпится на это посмотреть.

– С едой сюда нельзя! – В дверях возникла Айра с подушечкой для булавок в руках. Канари оскалилась, демонстрируя застрявшую между зубов кукурузу. Швея поморщилась. Она видела, что вытворяет Канари с факелом в зубах. То еще зрелище, к тому же Айру пугали люди, непохожие на нее саму.

Швея остановилась возле Каллии, снова приняв хладнокровный вид и рассматривая платье в зеркало.

– Глазеть на тебя будут только так, уж не сомневайся.

– Это что, комплимент? – поддразнила ее Каллия. – Неужели я завоевала твое расположение?

– Продолжишь напрашиваться на похвалу – возьму свои слова обратно. – Швея отошла в сторону и нахмурилась, прижимая пальцы к виску.

– Что с тобой?

Аарос попытался взять ее под локоть, но та только отмахнулась.

– Чепуха. Я… Я в последнее время плохо сплю, вот и все.

– Мы можем чем-нибудь помочь?

– Не стройте из себя героев, детишки. Вам не к лицу, – проворчала она. – Просто моя старая коробочка с воспоминаниями шалит, так что пойду-ка я, пока вы меня совсем не довели. Рассчитаешься, когда будешь уходить.

Старушка побрела обратно к прилавку. Все проводили ее взглядом. Наконец Аарос нарушил воцарившееся молчание.

– А в чем будет Демарко?

– Откуда я знаю?

Аарос и Канари обменялись многозначительными взглядами. В последнее время они делали это всякий раз, когда кто-нибудь упоминал Демарко. И не только они, но и весь город. Каллия не сомневалась, что им можно доверять, но отчего-то ей хотелось, чтобы никто другой не знал подробностей.

Так ей было проще справляться с неопределенностью.

– Ладно, не хочешь – не говори. – Канари упрямо сунула в рот еще одну горсть кукурузы. – Главное – не делай глупостей. Такие отношения обычно заканчиваются вместе с представлением.

Каллия слегка прищурилась, но Аарос влез раньше, чем она успела ответить.

– Ну ладно, не каркай!

– А что? Я говорю правду, – возразила пожирательница огня, облизывая пальцы. – Во время шоу все ощущения острее. Все как во сне. Никогда не знаешь, настоящие ли это чувства. Я напоминаю об этом своим циркачкам, если они встречают кого-нибудь во время наших гастролей. Это хоть немного спасает нас от разбитых сердец.

– Ну и скучная же ты наперсница, канареечка. Слишком прямолинейная.

– Осторожно, красавчик, – прорычала она. – Спички у меня всегда с собой.

– Я не желаю оплачивать причиненный вами ущерб, – строго сказала Каллия, скрестив руки на груди. – Брысь отсюда.

– Как скажешь, мамочка. – Аарос, понурившись, вышел из примерочной, а Канари, хрустя кукурузой, последовала за ним.

Оставшись наконец одна, Каллия бросила короткий взгляд в тройное зеркало, любуясь шелковистой материей, облегавшей ее тело, словно вторая кожа. Длинный подол украшали два разреза, добавлявших свободы движениям. Платье было целиком сшито из красного шелка, но с черной бархатной подкладкой. Глубокий вырез обнажал плечи и оставлял место для украшений на шее.

Обычно, надев роскошное платье, она чувствовала прилив сил. Дерзкие наряды придавали ей смелости. Но теперь слова Канари продолжали эхом звенеть в ушах, постепенно лишая Каллию решимости.

На самом деле ей и самой с трудом верилось, что они надолго останутся вместе. Все это было так ново. И так прекрасно.

И как же ей хотелось, чтобы ничего не менялось.