Джони, о-е! Или назад в СССР - 2 (СИ) - Шелест Михаил Васильевич - Страница 30

Они снова, сволочи, разговаривали, словно меня не было рядом. Дразнили… Или как у них говорили в конторе, «качали»… И всё-таки они меня переигрывали. Я уже устал с ними перестреливаться', а им хоть бы что! Шутят, издеваются.

— Ладно, Евгений! Хочешь конкретики? Приходи сегодня на тренировку.

— Какую тренировку? По каратэ?

— А тебя интересует только каратэ?

— Нет, меня каратэ вообще не интересует. Мне интересен просто рукопашный бой.

— Вот у нас и будет, просто рукопашный бой. Покажешь нам свои удары. Ты где их подсмотрел? У кого?

— Не у кого их подсматривать. Сам придумал, — буркнул я, выказывая своё недовольство. — Куда приходить-то?

— Так, это… У нас один спорткомплекс — Динамо, зал самбо.

— Полукаров меня увидит там — убьёт.

— Не убьёт. С ним всё согласовано. Он сам участвует в тренировках в качестве инструктора.

— Понятно теперь откуда у Полукарова в тренировках элементы каратэ, — подумал я и сказал. — Но меня борьба не интересует. Самбо мне хватает и на тренировках. Я бы по лапам побил ногами. Попинал бы кого-нибудь, а ваши штучки-дрючки меня не интересуют.

— Попинал бы? А ты думаешь, если твою ногу встретят жёстким блоком, тебе потом захочется кого-нибудь пинать? Как и руками. Бокс против жёстких блоков не работает. У нас перчаток нет. И уклонами с нырками не назащищаешься. Блоки знаешь?

— Руками? Знаю четыре.

— Покажи.

Я показал в связке для одной руки: аге, сото, учи, гедан.

— Нормально. Приходи сегодня к девяти. А мы пойдём. Хотя… Если ты нас чаем угостишь…

— Чай кончился, — выпалил я. — И бутерброды, и вода. Хотя… В туалете есть.

— Ну, не паразит? — спросил «следователь» Рамзина.

— Интересный мальчуган, — кивнул Сан Саныч.

Мы вылезли на мой этаж, и они отправились в прихожую.

— Из того помещения спортзал можно сделать, — задумчиво произнёс Рамзин. — Пробить выход на улицу и нормально.

— Да, можно. А в подвале — тир.

— Ага, — согласился Рамзин. — Чёрт! Не заглянул туда!

— Пятьдесят метров подвальчик и высокий. Те же четыре с половиной метров. И сухой, как пустыня Сахара. Это ж под что делал Семёнов такое хранилище? А выход на улицу на первом этаже был. Замурован сейчас. Но ведь ломать — дело не хитрое.

Так они переговаривались, пока обувались. Потом «двое из ларца» попрощались со мной, и вышли из моей квартиры. А меня так разозлила их игра на моих нервах, что я решил: «Ни на какую тренировку не пойду. Пошли они все в задницу!».

— Рассказывайте, — после тяжёлого вздоха сказал полковник. — Рапорта я читал, но хочу вас послушать. Начни ты, Рамзин. Капитана мы слушаем ежедневно.

— Первое впечатление сложное. Моторика у мальчика отменная. Я бы сказал — поразительная. Причём, как крупная моторика, так и мелкая. Про моторику внутренних органов не говорю — не моя стезя, но медицина делает аналогичные выводы. Для двенадцатилетнего ребёнка такие характеристики организма не обычны. Тело мальчика функционально достигло максимально возможного развития. Как, собственно и мозг. Обычно, в этом возрасте организм человека труднее осваивает сложные двигательные формы, если не приучен с младшего возраста. Например, начинающие в этом возрасте гимнасты считаются бесперспективными. Мы же видели его домашнюю тренировку, которая перенасыщена элементами акробатики и гимнастики.

— Так, может быть, он с малолетства ею занимается? — вставил полковник. — Акробатикой этой…

— Может быть, но опросы учителей, родительницы, окружающих, данный факт не подтверждают. Акробатика у него специфическая. Боевая. Что-то вроде бразильской «капоэйры». А Гимнастика вся заточена на растяжки и ударную технику, на вроде каратэ, но это не каратэ. Больше похоже на китайские внутренние стили. Но тоже не оно. Это точно. Я много видел разных школ и стилей… Да и Александр Андреевич…

— Александра Андреевича мы уже слышали мнение. Сегодня на тренировке посмотрит, даст своё заключение. И хватит уже над ним подшучивать! Если он мне на вас пожалуется, переведу в ГУВД. Будете на дороге палкой махать. Или в участковые… Что ещё? С большеголовыми советовались? Вы понимаете, Рамзин, что на вас ложится ответственность принятия решения, что с ним делать дальше. Нам надо понимать, как такое может произойти с ребёнком? Что это? Внешнее воздействие, или внутренние особенности организма. Понимаете?

— Понимаю, товарищ полковник. Профессура делает вывод, что перед нами практически совершенно сформировавшийся человеческий организм. Тело практически полностью перестроилось из детского, во взрослое состояние. По крайней мере, как показали исследования, у Евгения практически закончился «подростковый период», а он обычно заканчивается в шестнадцать — восемнадцать лет. Если посмотреть фотографии, то можно видеть, как менялось тело мальчика. Рост тела ускоряется в первой половине пубертатного периода, а полностью заканчивается с завершением полового созревания. Это к двадцати годам у мужчин. У Евгения рост тела начался вовремя, но идёт сумасшедшими темпами. Как и формирование половых признаков, как первичных, так и вторичных. Боюсь, что ему скоро придётся бриться по утрам.

— На Кавказе тоже быстро взрослеют. Я встречал там бреющихся пятнадцатилетних подростков. И… Я, Рамзин, читал заключение врачей, что-то новое есть?

— С точки зрения физического состояния тела, могу сделать вывод, что этот процесс у Евгения, прошёл быстро и сбалансированно, что тоже весма редкое явление. При такой скорости формирования тела его должно было «колбасить» из стороны в сторону, и ни о какой акробатике не могло быть и речи. Обычно, мозгу нужно какое-то время, чтобы научиться управлять изменяющимся телом. А тут… Это если взять за факт, что сам период взросления его тела сократился с нескольких лет, до нескольких месяцев.

— Я не понимаю, что вы, Рамзин, хотите сказать? Что он уже взрослый?

— Почти. Не ошибусь, если определю его физический возраст, как семнадцать-восемнадцать лет. Но это — полбеды. Его психологический возраст определён нашими специалистами, как семидесятилетний. От него просто шарахаются сверстники.

— Кхм. Но ломка голоса? Он же как пел, так и поёт?

— Тембр голоса тоже изменился. И это хорошо слышно при личном разговоре. То приспособление, которое Евгений сделал, для коррекции голоса из высокого тембра в низкий, работает и наоборот.

— То есть, вы хотите сказать, Рамзин, что на последней записи он не изменял свой голос?

— Так точно, товарищ полковник.

— Да-а-а… Дела-а-а…

Полковник почесал затылок.

— Ты хочешь сказать, что с такими темпами взросления этот пацан скоро превратится во взрослого мужика?

Полковник оторвал взгляд от стола и вскинул на Рамзина свои прищурено-напряжённые глаза.

— Дела-а-а… Значит, придётся всё-таки в спецклинику его пристраивать. Отдавать на исследования? Да-а-а… Очень-очень не хотелось бы отдавать его в Москву, а таких эскулапов у нас нет. Как, собственно и полномочий.

Полковник побарабанил пальцами по столешнице.

— Шестнадцать, говоришь, лет? А ему тринадцать? Ладно… Переживём лето, а там видно будет. А как у него с нервами? Тубертатность вроде, подразумевает кроме физических, ещё и эмоциональные, социальные и психологические изменения, идентификацию с собственной личностью, формированием самооценки и установлением отношений с окружающими людьми… С этим, то как?

— С этим у него всё в порядке. Как полноценная и самодостаточная личность он себя уже определил. Со стороны матери на объект воздействия нет. Ею он воспринимается, как взрослая личность, а потому конфликт отсутствует. Да и то, что живёт он абсолютно самостоятельно…

— А со сверстниками? Потребность общения с ними, их оценка?

— Похоже, он перешёл эту стадию. Объект старается не обращать на свои качества внимания сверстников, что не всегда получается и приводит к конфликтам.