Полковник Гуров. Компиляция (сборник) (СИ) - Макеев Алексей Викторович - Страница 46

– Сам ты доскачешься, козел старый! – раздраженно рявкнул Вячеслав, кладя трубку в карман. – Будет мне еще каждый урод указывать… – тут он поймал взгляд таксиста, посматривавшего в зеркало заднего вида, и огрызнулся: – Чего на меня пялишься? На дорогу смотри!

Дорога действительно оказалась отвратительной. И если по улице, несмотря на снежные заносы, проехать еще можно было довольно спокойно, то соваться во дворы таксист категорически отказался. Поругавшись с ним для порядка пару минут, Челноков расплатился и выбрался из машины. Здесь, на окраине Москвы, ветер и снегопад показались ему еще злее, чем перед Садовым кольцом. Подняв воротник и натянув шапку на уши, он, стараясь держаться поближе к домам, пошел через дворы.

Последнюю часть пути Вячеслав решил срезать через занесенную снегом детскую площадку, но тут же пожалел об этом – натоптанная за предыдущее время тропинка оказалась полностью засыпана снегом. Увязая почти по колено и матерясь, он наконец вышел на дорогу перед своим подъездом и вдруг справа от себя услышал голос:

– Ох, и заждались мы тебя, красавчик!

Челноков удивленно обернулся и уставился на говорившего. Тот не спеша направился к нему, что-то сжимая в руке. Вячеслав попятился к подъезду и тут краем глаза заметил, как оттуда в его сторону двинулся второй силуэт.

– Да что же за день сегодня такой?!. – возмутился он и крепко сжал в кулаке тяжелый портфель…

Утренняя Москва после вчерашнего обильного снегопада выглядела намного привлекательней, чем накануне. Снег еще продолжал сыпать, но уже не такой сплошной стеной, как раньше. За ночь коммунальщики постарались на славу, расчищая основные магистрали, но на маленьких улочках проехать было еще трудно.

Гуров не спеша ехал в Главк, выбирая оптимальный маршрут. Сегодня никаких срочных дел не было, и он собирался привести в порядок отчетность, к чему его всю последнюю неделю подталкивал генерал-лейтенант Орлов. Начальник Главка не давил на своего лучшего следователя, но при каждом удобном и неудобном случае напоминал ему о приближающемся конце года, о том, что сыщиков никто от бумажной работы не освобождал и что ежегодные премии без отчетов никто начислять не будет.

Вспомнив об окончании года, Лев сразу подумал о своей жене. Завтра Мария вместе с труппой отправляется в предновогодний гастрольный тур. В конце декабря они должны вернуться, так что все праздники жена проведет дома. И все же ему почему-то не хотелось, чтобы она уезжала именно сейчас.

До Главка Гуров добрался, когда едва начало светать. Все подъезды к Управлению были не просто идеально расчищены, а словно вылизаны языком. Он усмехнулся, представив, кому и чего стоило добиться такой чистоты, и свернул на служебную стоянку.

Напарника и лучшего друга Гурова, полковника Крячко, как обычно, на месте не оказалось. Станислав никогда не славился ни пунктуальностью, ни аккуратностью, но по части наблюдательности и умения схватывать на лету и вычленять из потоков данных самую важную информацию равных ему было немного. Лев привычно бросил взгляд на пустующее место Стаса и начал выкладывать на стол папки из сейфа.

Материалов было немного, но и по ним нужно было отчитаться, а также суммировать всю информацию за год. Нудная и рутинная работа, которую почти никто из сыскарей не любил, но никуда от нее не денешься. Не успел он приступить к отчету, как в кабинет ввалился Крячко – помятый, невыспавшийся и чем-то недовольный.

– Стас, я тебе сколько раз говорил, что твои волочения за каждой юбкой до добра не доведут? – менторским тоном проговорил Гуров. – Не мальчик уже! В твоем возрасте постоянные тусовки и нездоровый образ жизни крайне вредны для печени.

– Ты меня в пенсионеры не записывай! – беззлобно огрызнулся Крячко. – Какие тусовки?.. Как раз сегодня с утра у меня более чем здоровый образ жизни получился. Сначала машину из-под снега выкапывал, затем со двора выехать не мог – раза три застревал, а затем еще какой-то придурок мне чуть левое крыло не снес…

– Он жив еще? – озабоченно спросил Лев.

– Не знаю, – пожал плечами Станислав. – Я гибэдэдэшникам о нем информацию передал и вежливо попросил, чтобы этого чудика по полной программе раскрутили. Так что не знаю, жив он еще или его уже где-нибудь в снегу закопали.

– Дошутишься ты когда-нибудь, Стас, – вздохнул Гуров. – Послушает тебя кто-нибудь и решит донос написать. Знаешь же, что парням из Управления собственной безопасности только повод дай.

– Не учи отца шнурки завязывать! – буркнул Крячко и, покосившись на папки, поинтересовался: – Может, тебе и мои дела подкинуть? А то, смотрю, работы у тебя маловато. Скучно, наверное…

– Не мой курятник! – отрезал Гуров. – К тому же в няньки к тебе я не нанимался.

Прерывая беззлобное препирательство друзей, зазвонил телефон. Генерал-лейтенант Орлов вызывал обоих сыщиков к себе, причем весьма недовольным голосом. Гуров недоуменно пожал плечами, жестом пропуская вперед Станислава.

Кабинет начальника Главка практически ничем не отличался от сотен подобных помещений. Те же государственные атрибуты России, тот же портрет Президента, те же столы, стулья и парочка шкафов. Даже особо просторным его назвать было нельзя – у директоров некоторых фирм кабинеты куда большей площади.

Орлов, не отрываясь от чтения каких-то бумаг, махнул рукой, приглашая сыщиков заходить и присаживаться. Несколько секунд в кабинете стояла тишина, прерываемая лишь ходом часов. Затем генерал оторвал взгляд от бумаг и проговорил:

– В общем, так, мужики, сразу перейду к делу! – толкнул он через стол две тонкие папочки. – Вот, вникайте!

Гуров придвинул к себе документы и быстро пробежал их глазами. Дело было самое заурядное – убийство при ограблении. Фамилия жертвы ничего сыщику не говорила. Да и район, где было обнаружено тело, фешенебельным назвать, мягко говоря, язык бы не повернулся. В общем, рядовое дело для рядового районного следователя. А уж превратится оно в «висяк» или будет раскрыто, это уже от стечения обстоятельств зависит.

– Вник. И при чем тут мы? – недоуменно посмотрел он на генерала.

– Действительно, Петр, мы тут ни при чем! – поддержал друга Крячко. – Честное слово, Петр, это не я его «замочил». Меня вчера вечером и близко у Западного Дегунина не было. Хочешь, честное пионерское слово дам?!

– Стас, ты когда-нибудь точно форменный китель на шутовской колпак поменяешь! – не выдержав, рявкнул Орлов.

Гуров укоризненно посмотрел на Станислава, затем перевел взгляд на генерала и произнес:

– Петр, мы не первый год замужем. Раз суешь нам дело, значит, хочешь, чтобы им занялись мы. Объясни, почему? Как-то не по чину «важнякам» рядовыми грабежами заниматься. Пусть и с трупом в довесок. Или опять кто-то «очень хорошо» тебя попросил?

– Именно, – недовольно проворчал Орлов. – Уже час телефон не смолкает. Из министерства звонили, Союз журналистов заклевал, даже из Госдумы снизошли пообщаться. И все как один: «Поставь, Петр Николаевич, на это дело своих лучших людей».

– Союз журналистов? Госдума? Убиенный депутатом, что ли, был?

– Хуже! – махнул рукой Орлов.

Прежде чем начать свои пояснения, он достал из ящика стола баночку монпансье, которая уже давно, в минуты волнения или раздражения, заменяла бросившему курить Орлову обычную сигарету, положил леденец в рот и только после этого заговорил.

Убитый при ограблении Вячеслав Челноков был журналистом. Звезд с неба не хватал, но постоянно выискивал различные скандалы, в первую очередь связанные с крупным бизнесом и властью. Работал он, как сейчас принято говорить, фрилансером и в последнее время довольно часто писал статьи на модную нынче тему «украинского кризиса».

В определенных кругах Челноков слыл либералом и оппозиционером, поэтому пресса, пронюхав о его смерти, сразу раздула банальный грабеж до размеров сенсации. «Левые» газеты обвиняли «правых» в фашизме, «правые» «левых» – в оппортунизме. А еще больше было криков о том, что российское правительство вновь взялось чужими руками устранять неугодных журналистов и что убийство Вячеслава Челнокова было заказным. А уж западная пресса из этого целый эпос успела состряпать.