Особо опасен (СИ) - Артемьев Юрий - Страница 28

Я встал, отряхнул с себя пыль и пошёл в сторону дома.

— Он убил его! — послышались голоса. — Убил!

— Очнётся эта Куриная Жопа. — не сдержался я от оскорблений. — В следующий раз не будет нападать, как трусливый шакал.

— Он не дышит…

Я обернулся. Подошёл к противнику и похлопал его по щекам. С непонимающим взглядом, ещё не придя в себя, он снова попытался ударить меня кулаком в лицо. Но на этот раз я был к этому готов. Отбил его руку и коротким ударом разбил ему нос.

— Ну, вот. А говорили: не дышит. Я же сказал, что очнётся. Вот сейчас он зачем опять в драку полез? Я уже два раза ему показал, что не надо этого делать.

— Твои удары подлые! — заявил мне один из взрослых индейцев.

Я этого человека раньше не видел. Куча перьев на голове. какой-то вождь что ли? Похоже, что он из приезжих.

— Ты оскорбил моего сына!

Ах. Вот в чём дело. Обидели дитятку. Бедного ребятёночка побили…

— Не я напал первым. Я только защищался.

— Ты дерёшься, как трус… — кинул в меня оскорбление обиженный отец.

Не на того напал. Меня такими обзывалками не заведёшь.

— Ты в этом уверен? Как твоё имя? Я хочу знать, кто назвал меня трусом.

— Степной Орёл.

* * *

Да что же они, издеваются надо мной, что ли? То Белый Орёл из рекламы водки, то вот этот… Сразу на ум приходит:

Каким ты был, таким остался,

Орел Степной, казак лихой…

Зачем со мной ты повстречался?

Зачем нарушил мой покой?

(слова М. Исаковского)

* * *

— Послушай меня, Орёл Степной! Твой сын хотел со мной драки сам. Он напал на меня с ножом, когда у меня оружия никакого не было. Я отнял у него нож. Он сбил меня подлым приёмом, когда мы уже закончили поединок. Я снова его успокоил. Мне сказали, что он не дышит. Я привёл его в чувство, а он снова попытался меня ударить. Я бил в ответ. А теперь скажи мне, кто из нас двоих трус?

— Сразись со мной!

— Ты не боишься?

— Я ничего не боюсь.

— Я понял. Это у вас семейное. Ну, да ладно… Вот смотри! Мне четырнадцать лет, а ты взрослый воин. Если ты меня побьёшь, то про тебя скажут, что он побил ребёнка. Ну а если я тебя побью, то… Не боишься, что про тебя будут все говорить, что это тот, кого побил белый ребёнок?

Вот как удаётся краснокожим багроветь лицом во время гнева. Прям не краснокожий, а краснорожий. Во. Точно. Будет он теперь вождь краснорожих.

— Ты не ребёнок. Ты трус.

— А ты не мужчина. — кинул я ему в ответ.

Надоело мне слушать эту ахинею. Достали меня уже эти благородные воины с перьями в башке.

— За свои слова ты ответишь мне!

— Всегда пожалуйста! Как будем драться? Где и когда?

— Здесь и сейчас.

— Не вижу препятствий. Только мой тебе совет: Сними свою красивую одежду, а то она будет потом в пыли, как у твоего непутёвого сына.

— Я не нуждаюсь в советах от сопляка. — прорычал краснорожий Степной Орёл, и сжав кулаки, бросился на меня.

* * *

Когда я впервые попал в это молодое и гибкое тело Александра Тихого, я сразу понял, что мне теперь вполне доступны те приёмы, которые раньше не получались из-за того, что я слишком тяжёлый и мускулистый. Тренируясь, я на досуге освоил красивую «вертушку», в стиле Брюса Ли. Отрабатывал, правда, не на людях, а так, на подручных предметах. В лесу или в комнате.

Учитывая, что на мне вместо привычных индейцам мокасинов были надеты армейские берцы, то удар получился на славу. Челюсть в одну сторону полетела, а перья в другую. Когда я с разворота влепил ботинком в морду этому Степному Орлу, то он упал, как подкошенный, в стиле того индейца из рекламы водки.

— Ну, что? — спросил я у окружающей нас толпы индейцев. — Надеюсь на сегодня всё закончено? Если кому-то интересно, то с завтрашнего дня могу провести занятия с желающими научиться моим приёмам.

Не оглядываясь больше, я ушёл в дом, где с удовольствием напился какого-то ягодного напитка, приготовленного для меня Тусей.

* * *

— Ты зря оскорбил его. — с укоризной сказала мне Ани.

— Кого из них?

— Орлиное Перо. Ты назвал его Куриной Жопой. Я слышала, как другие уже повторяют твои слова. Боюсь, что теперь его зовут именно так.

— Туда ему и дорога. А его отец? Его я тоже оскорбил?

— Да. Ты сказал, что он не мужчина. А это значит, что ты назвал его женщиной. Такое оскорбление смывают кровью.

— Мне что, надо было убить там их обоих?

— И тогда целое племя инуксики стало бы охотиться за тобой.

— Как переводится это слово?

— Инуксики — Короткие Накидки.

— Но они же сами на меня первые полезли. Что же мне надо было делать?

— Ты всё правильно сделал. Они хотели драться с тобой. Ты их побил. Но зря говорил им при этом обидные слова.

— Не сдержался. Они ведь тоже меня оскорбляли.

— Ты не индеец. Они оскорбляли тебя перед поединком. Так принято. А ты назвал его Куриной Жопой, когда победил. Так нельзя.

— Да ну их! Они пришли к нам в дом и нарывались на драку. Вот как нарывались, так и нарвались. В следующий раз будут умнее.

— Да. В следующий раз они выстрелят тебе в спину из кустов.

— А?… У вас вот так принято обходиться с гостями? И что мне теперь делать?

— Убей их первым!

— Думаю, что так будет хуже.

— Будь хитрым, как лис. Сделай так, чтобы на тебя не подумали!

— Ты думаешь, что у меня получится. Койот Без Следа любые следы читает, как падре свою книгу.

— Койот не будет искать твои следы.

— Так найдутся и другие следопыты. Вон сколько понаехало гостей.

— Они не нападут до тех пор, пока не закончится общий сбор вождей и шаманов. Они сперва уедут, а потом начнут за тобой охотиться. Вот, когда они уедут, ты сможешь напасть на них.

— А если я не хочу на них нападать?

— Тогда они просто убьют тебя. А мы с сестрой будем по тебе плакать.

— Ну, это мы ещё посмотрим, кто кого убьёт…

В тот же день, вечером. 1974 год.

США. Штат Монтана. Индейская резервация Блэкфит.

Дом вождя.

— Он не должен был так поступать.

— Орлиное Перо пришёл к нему сам и вызвал на поединок.

— Да. И теперь его все называют не иначе, как Куриная Жопа. — усмехнулся Старый Ворон.

— Он был несдержан и вёл себя неподобающим образом, как и его отец. — возразил ему Койот.

— Инуксики всегда нападали из засады.

— Но они индейцы. А нас осталось так мало, что выбирать не приходится.

— Из-за таких, как они мы всегда проигрывали белым.

— Да. Они и на этот раз проиграли Белому Медведю.

— А он хорош в бою. Когда ты мне рассказал, что он один убил семерых, я сомневался.

— Ты мне не веришь, отец?

— Я только сомневался. А теперь уверен, что он не просто белый мальчик, которому повезло. В нём чувствуется присутствие духа. И это Дух Медведя.

— Хорошо бы, чтобы и у нас были такие воины…

— У нас будут такие воины. Уже две женщины из нашего племени понесли от него.

— Они тебе уже сказали об этом.

— Да. Луна пришла, а крови не было. Будут дети.

— Хорошо бы, чтобы родились мальчики.

— Всё во власти Солнца.

В тот же день, поздним вечером. 1974 год.

США. Штат Монтана. Индейская резервация Блэкфит.

Я сидел во дворе дома и любовался небом. Оно ещё не почернело, как ночью, а было сочным тёмно-синим одеялом с рисунком из миллионов звёзд. Ещё не все созвездия были видны, но и это было красиво.

Уже не в первый раз я думал о том, чего от меня хотят добиться индейцы… Ну, какой из меня на хрен мессия и спаситель индейского народа? Что я им могу предложить? Вооружиться и пойти войной на белых? Не смешите мои мокасины! Они уже в прошлом году ходили «на войну». И чем всё закончилось? Побили их, как детей. А потом ещё больше закрутили гайки. Подумаешь, захватили деревушку в резервации и объявили себя независимым государством. Чепуха всё это. Вон у нас шахтёры тоже стучали касками по брусчатке на Красной площади. И чем это всё кончилось? А ничем. Пообещал им Боря Ельцин что-то и не сделал. Хотя клялся и божился, что ляжет на рельсы, если не сделает. Ну и что? Поезд с шахтёрами ушёл обратно, а Боря остался с головой на плечах.