Проклятье рода Юсуповых (СИ) - Ефремов Олег - Страница 35

— Хорошо, что признался. По поводу женщин надо будет выяснить подробнее, покажешь из какого они были дома. А вот что делать с тобой, ума не приложу, — Петр сильно задумался.

— Давай его возьмем с собой, но никому не скажем, что он оборотень. Доберемся до мамки, она же ведьма, придумает, как снять с него это проклятье, — Гришке было сильно жаль паренька, оказавшегося в беде, без помощи родных. Он не был виноват, что таким уродился, ему требовалась помощь и знания.

— Можно и так поступить, что Сенька скажешь? — сейчас Петька посмотрел на девчонку, прикидывающейся парнем, чтобы окончательно принять решение.

— Надо еще две ночи помочь ему пережить, пока он будет обращаться монстром. А потом забрать его из деревни и пособить парню, — девчонка была такой же сиротой и прекрасно понимала, как сейчас трудно приходится подростку, поэтому встала на его сторону.

— Пойдем тогда выясним, что на самом деле стало с теми женщинами. Если ты в этом не замешен, то ночью поможем и не дадим моим дружинникам тебя поймать. В этот момент Ванька поднял одну бровь, явно не понимая почему Петька назвал дружинников своими. — Да, это моя охрана, ведь я император, Петр Алексеевич, очень приятно, царь, — протянув руку пареньку, рассмеялся шутник.

В доме, где пропали две женщины и ребенок, за столом сидит хмурый, обросший мужик, явно с похмелья и видеть троих подростков не желает. Он, кажется, даже не в курсе, что в деревню приехал сам император с дружиной.

— Что вам понадобилось, брысь отсюда, засранцы, — совсем не учтиво и невесело встречает нежданных гостей.

— Доброе утро. Перед государем Петром можно было бы и повежливее, — неожиданно заступается Сенька за друга, — мы к вам по делу о пропавших ваших женщинах. Хотим точно понять, что с ними стало.

— Какой еще к черту, государь, откуда ему здесь взяться? — с бодуна мужик не хочет включать мозги. — Зверь их забрал, сразу всех троих, ни тел, ни косточек так и не нашли. Старуху мог бы и оставить, зачем ему старое мясо?

Петька усмехнулся, он ожидал, что глава семьи будет горевать и сожалеть о случившемся, а тот словно и не переживает вовсе. Но чужая душа потемки.

— А можно узнать, женские вещи случайно не продали из дома, когда все это произошло? — сейчас в доме было жутко грязно, и вещей, принадлежащих женщинам, не было видно. Хотя от них хозяин дома давно мог избавиться.

— Ты про тряпки, что ли? Не смотрел, они вон в углу в сундуке должны храниться, — а вот от такого отношения даже Сенька выпал в осадок. Он подошел, открыл сундук и криво усмехнулся.

— Женщины не были убиты зверем, они просто сбежали от садиста алкоголика, вещей тут нет, — после этого, ребята вздохнули с облегчением. Значит, тот паренек никого из людей не убивал, и его казнить не стоит.

— Как это не были убиты? А куда же они делись, им ведь идти некуда, нет у них дальних родственников, — сильно удивился мужик, хотя скорее всего подозревал об этом. Но ему было не выгодно говорить о том, что его жена с ребенком и теща бежали из деревни подальше от него. Ведь он частенько всех троих поколачивал, но хотел это скрыть.

— Здесь всё выяснили. Хорошо, что никто на самом деле не пострадал, кроме скота, — улыбнулся Петька. — Пойдемте узнаем, что мои гвардейцы придумали на эту ночь.

Когда Петька с Сенькой направились в отряд, который уже проснулся и готовил себе обед, Гришка решил порадовать Ваньку, вернувшись в дом на окраине.

Картину, которую он увидел, совсем ему не понравилась. Парень, стоя на столе, перекидывал веревку через балку под потолком, желая повеситься.

— Ты не убивал никого из жителей деревни, так что не дури, никто тебя казнить не собирается, — Гришка встал в дверях, наблюдая за потугами самоубийцы.

— Мне просто не хочется так больше жить, как вор, как зверь, не в состоянии себя контролировать. Меня рано или поздно поймают и пристрелят, — не согласился с доводами Иван.

— Так я же сказал, что мамка может помочь, она у меня сильная ведьма. Потерпи пару дней, прокатись с нами до села Никольское, и может твоя жизнь изменится к лучшему, — Гришка подошел и отобрал веревку из рук парнишки.

— Да кому я нужен? Мне никто не рад, все только ненавидят. Теперь и вы станете меня презирать. Мне лучше не жить, всем от этого будет легче, — парень сел на лавку, закрыв лицо руками, чтобы не было видно слез.

— Не ты здесь один с крупными проблемами. Меня недавно жители из деревни изгнали в лес, сожгли избу, потому что я ведун и ведьмак, — правда жители Воробьевки об этом тогда не ведали. Они изгнали ребенка оттого, что тот был слишком умный и выделялся, но об этом знать Ваньке совсем не стоило. У парнишки округлились глаза от услышанного.

— Что? Не веришь? Будем в Воробьевке на обратном пути, поспрашиваешь. Петьку вон, самого царя, родная сестра чуть не извела, три покушения устроила и бунт учинила. Сначала тоже хотели бежать куда глаза глядят, а потом все переиграли, власть вернули, сестру в монастырь сослали, — Гришка весело улыбнулся, вспоминая прыщи на злобной роже Софии. Ванька аж перестал плакать, вытирая грязной рубахой слезы от слез.

— А вот Сенька, скажу по секрету, надеюсь не выдашь, а то ей кранты будут, — приложил рыжий палец к губам, — вообще девчонка с сильным даром, сводящим всех мужиков с ума, поэтому долгое время притворялась бездомным пареньком-попрошайкой.

— Охренеть. Не выдам, я могила. Тоже почувствовал тепло в груди, когда на нее смотрел. А как же вы справились? — Ванька обескураженно смотрел на Гришку. Его новым знакомым досталось по более, чем ему.

— Чудом, потому что не опускали рук и поддерживали друг друга, вот и тебя не бросим в беде. Присоединяйся к нам, в деревне тебе точно делать нечего. Но сегодня мы придумаем вместе, как запереть твоего зверя на всю ночь, и не дать ему разгуливать по деревне. Как луна начнет спадать, отправимся дальше все вместе.

Вечером парни вернулись с едой и амбарным замком. Ваньку посадили в погреб, заранее накормив мясной кашей и пирожками, заперли под замок. А сверху подперли тяжелым столом, дабы зверь не выбрался наружу. Сами вернулись в дом к старосте, где улеглись спокойно спать. Дядьки с дружинниками снова собрались сторожить зверя, но подростки за эту ночь были спокойны. Толстые доски должны были выдержать натиск оборотня, не дав ему вырваться наружу.

По утру, когда проснулись, новости были печальными. Зверя дружинники опять не словили, да он и не показывался вовсе. Вот только Сеньки с самого утра никто не видел. На душе у Петьки стало тревожно. Когда пришли к дому Ивана, то в нем ничего не изменилось, парень оказался под замком, выбраться так и не смог. На крышке люка с внутренней стороны были глубокие царапины от когтей, а это означало, что пропажа Сеньки никак не связана с оборотнем. Петька засунул руку в карман, нащупав там сложенную бумагу, которую он не помнил, как туда клал.

Это была прощальная записка от Есении, которая больше не хотела обременять своим даром ни его, ни Гришку. Она писала, что уходит, и искать ее не стоит. Пожелала удачи обоим, желая самостоятельно найти свою дорогу и судьбу.

— Интересно, зачем она так поступила? Какой белены объелась? И как теперь быть без нее? — Петька стоял и не знал, что делать в такой ситуации. Внутри него, словно все опустело, как будто он утратил часть собственной души, а также потерял смысл жизни…

Гвардейцы утром третьего дня сильно приуныли. Две ночи они не спали, честно выслеживали зверя. Если в первую ночь зверь дал о себе знать, то во вторую даже не появился. Иван с Афанасием сидели задумчивые.

— И сколько нам тут куковать посреди деревни? Ведь сегодня последняя ночь, если зверь не появится, то пиши, пропало. Он больше до следующего полнолуния не покажется, — расстроился Афанасий на свое бессилие.

— Сегодня должен. Просто в первую ночь он стащил козу, а съесть всю не смог. На вторую ночь доедал, небось. А сегодня еще раз вылезет на охоту, — Иван был более оптимистичен и верил, что поймает этого ночного хищного воришку.